– А вот так. Полные легкие воды. Захлебнулся он. Водичка, говорят, волжская, предположительно из Жигулевского моря.
Семен наконец справился с замком.
– Бред какой-то, – сказал он. – А как он машину вел?
– Фиг знает. Приезжай, я тут у гибддшников попросил запись с камер, скоро обещали сделать. В конце концов, это твой нарик, тебе тоже будет интересно.
Через час Семен был в конторе Знаева.
– Пойдем, запись посмотрим. Мне ее только переслали, – вместо приветствия сказал Серега.
Он провел товарища в свой кабинет, налил ему крепкого кофе и усадил за стол. На экране компьютера перекресток – Московское шоссе и улица Димитрова.
– Смотри, он сейчас проедет, – Знаев ткнул пальцем в угол экрана, откуда выехала «Лада».
– И что? – спросил Семен. – Едет нормально, правил не нарушает.
– Очень хорошо ведет для утопленника, – гоготнул Серега.
Кадр сменился, теперь на экране пересечение с улицей Ташкентской. Машина проехала перекресток без эксцессов и даже остановилась на красный свет. За улицей Дальней начинался парк, и следующая камера стояла уже на месте аварии. Новый кадр показал, как машина вдруг ни с того ни с сего стала вилять на дороге.
– Видел? – спросил Знаев.
Семен видел. «Лада» зацепила боком «Рено», потом едва не выехала на обочину, но каким-то образом удержалась на середине полосы и продолжала нестись к кольцу.
Серега передвинул флажок плеера, «отмотав» видеозапись назад.
– Вот в этом самом месте твой нарик отключился, – сказал он. – И все бы ничего, от наркош такого можно всегда ожидать, но ведь он захлебнулся. Ты понимаешь? В его легких и желудке нашли воду. И судя по тому, как он вел машину вот до этого перекрестка, этой гребаной воды тогда в нем не было. Его будто накачали за несколько секунд. Или…
В этот момент «Лада» со всей дури вмазалась в надпись «Кировский район основан в 1942 году», после чего Серега положил ладонь на мышь и клацнул на «паузу». Время для «Лады» и ее водителя будто замерло.
– Или будто утопили, а после засунули в кабину? – спросил Семен.
Серега кивнул:
– Да. Но ведь с ним никого. Он ехал один. Вел машину как следует, а потом вдруг захлебнулся водой. И не просто захлебнулся, он выглядит как утопленник, понимаешь?
Семен не отрывал глаз от застывшей в последнем рывке машины.
– Мистика, ага, – заметил он. – Не верю я в мистику.
– И я не верю. Что будем делать?
Семен пожал плечами:
– Не знаю, как ты, а я буду искать остальных. Одного ты мне помог найти.
Серега выключил видео. Семен взялся за уже остывший кофе. В кармане пиликнуло – пришла смс. Достал трубку и открыл папку с входящими сообщениями. Смс пришла от Гоши. «Жив, значит, чертяка», – промелькнуло в голове.
«ИЩИТЕ МЕНЯ В ПОДСТЕПКАХ».
Прямо так, заглавными, и было написано.
– Нашелся Гошка, – облегченно сказал Семен и начал набирать номер Гоши, но трубка сказала, что абонент выключен или находится вне зоны доступа сети.
Тогда он быстро набрал:
«С тобой все в порядке?»
Ответ пришел почти мгновенно.
«НЕТ».
Больше сообщений от Гоши не было.
Вот и все. Село Подстепки находилось аж за Тольятти на берегу Жигулевского моря, и какого черта Гошу туда занесло – еще предстояло выяснить.
Семен одним махом допил кофе, быстро собрался и помчался к себе. По дороге он переговорил с начальством. Майор Сильвестров мужик понятливый. К тому времени, когда Семен подъехал, опергруппа уже была готова к выезду.
До Подстепок добрались быстро… По крайней мере, быстрее, чем Семен ожидал. Дорога однообразная, поля, поля, деревья на обочине, закрывающие обзор. Навигатор привел «Газельку» к повороту, откуда влево уходила укатанная грунтовка, и заверещал. Водитель Иваныч, пожилой мужик, проработавший в органах не один десяток лет, привычно ругнувшись, выключил его, и повернул. Колеса запрыгали по колдобинам.
Заехали в поселок, прошвырнулись по улочкам, остановились недалеко от берега. Оперативники разошлись. Саня, с которым Семену пришлось пуд соли съесть, с одним полицейским в одну сторону, а остальные в другую – и стали расспрашивать местных, и даже припрягли участкового. Иваныч остался за рулем и достал из бардачка недочитанный детектив.
Семен подошел к берегу. Здесь он оказался более-менее пологим, каменистым. А дальше, вверх по течению – крутой обрыв, на самом краю которого росли деревья. Благодаря им берег и не рушился дальше. Там, среди деревьев, в лесной чаще прячется санаторий «Алые паруса». Вполне возможно, что Гоша находился там, а не в Подстепках. Чего эти бандиты в поселке потеряли? В санатории их нужно искать. А уж Ягодинский лес густой, там можно свои темные дела творить.
Иллюстрация к рассказу Игоря darkseed Авильченко
Теперь Семен почти уверен, что им нужен санаторий, а не поселок. Пока опера расспрашивали местных жителей, он позвонил в управу, переговорил с Сильвестровым и попросил выведать о том, кто был вчера и позавчера в «Алых Парусах».
Майор обещал поскорее узнать и заодно передал, что провайдер ответил на запрос. Телефон Гоши, если верить провайдеру, отключен вот уже три дня, и с него не зарегистрировано ни звонков, ни сообщений. Семен даже полез папку с смсками. А вдруг показалось? Нет, вот два последних, утренних сообщения, оба именно от Гоши.
Прогулявшись по берегу, он вернулся к машине, возле которой собралось несколько бабок, как на подбор – в поношенных кофтах с оттянутыми рукавами. Они пытались разговорить Иваныча, но тот, уткнувшись в книгу, будто и не замечал их.
– Ну что, бабули, собрались? – спросил Семен.
– А вы чегой-то ищете? – спросила самая бойкая из них.
– Ищем, чего ж мы сюда, загорать, что ли, приехали?
– А чего ищете?
Семен достал из кармана фотографию Гоши, а с ней и нескольких преступников. Оглянулся, увидел невдалеке скамейку рядом с колонкой, у которой стояли два ведра, и пригласил бабушек присесть. Там сидела еще одна бабулька, недовольно глядевшая на Семена. Она была, пожалуй, самая старая из них – не лицо, а сплошные рубцы морщин, но живые настороженные глаза блестели из-под цветастого платка. Семен привык к таким взглядам. Люди ментов либо просто не любят, либо боятся. Но как писать заявления на соседей, так бегут сломя голову, невзирая на свою нелюбовь.
Бабки уселись в рядок, и Семен дал им фотографии. Они разглядывали карточки, передавали друг другу, цокали языками, качали головами – нет, мол, не видели. А бойкая бабушка вдруг встрепенулась и ткнула пальцем в Гошу и в нарика Задорина.
– А видала я энтих!
Настороженная бабуля при этих словах поднялась, оправила длинную юбку, отошла к колонке и загремела ведрами.