Спорим?

– Смысл в наслаждении и развлечении. Вот и все. Ничего философского.

Я фыркнула, качая головой. Было довольно сложно сдерживать едкие комментарии, но сейчас не время. Обязательно выскажу все. Я скривилась, натягивая перчатки на руки.

– Для таких, как ты… Возможно. Для меня – нет.

– И в чем же смысл для тебя? – он говорил таким тоном, каким обычно разговаривают взрослые с детьми, строящими глобальные планы на будущее. Пренебрежительно-снисходительный.

– Мы не настолько близки. Лучше начать тренировку, – отрезала я, протягивая руку к шлему.

Вот только не успела я коснуться нагретой солнцем гладкой поверхности, как Джейс схватил мою руку.

– Я знаю, на что хочу поспорить. Но это надо довести до конца.

– Какой спор? – заинтересованно спросила я.

– Сделка, скорее. Я плачу пять тысяч долларов, а ты организуешь мне жизнь в нищете.

Я остолбенела, широко распахнув глаза, а потом согнулась пополам от смеха. Я цеплялась за руль мотоцикла, чтобы удержаться на ногах. От боли резало живот и бок, я начинала задыхаться. Отдышавшись, я выпрямилась, вытирая глаза. Не знала, что умею так смеяться. Положила руку на сердце, пытаясь задержать дыхание.

– Повтори, – выдавила из себя я.

– Ты слышала. Я хочу попробовать жить, как ты.

– Но я не живу в нищете, – тут же оскалилась я. – Далеко нет.

– Я хочу две недели прожить так, как живешь ты.

– Невозможно. Придется отказаться от гонок, квартиры или комнаты. От одежды тоже, желательно. Начать с сотни долларов.

– Ты же снимаешь комнату с Тео… Я могу полностью оплатить вам ее на год вперед и поселиться с вами.

– Нет, – тут же отрезала я. – Это наша комната.

– Двадцать тысяч, – довольно громко сказал он. – Мне нужно. Никаких камер, обещаю. Или можешь исполнить три моих желания, но гарантировать, что среди них не будет этого, я не смогу. Только вместо двадцатки получишь всего пять. Думай резче, – грубо произнес он, бросая мне шлем.

Я лихорадочно прикидывала все «за» и «против», проворачивая в руках шлем.

– Двадцать пять, – сдавленно произнесла я.

– Пятьдесят, и я селюсь на месяц.

Я зажмурилась и протянула руку. Ее тут же пожали. Я еле выдохнула, пытаясь осознать, насколько глобальна моя ошибка и как вообще сказать это все Тео. Я не знаю, убиться самой или подождать, пока это сделает он. Я скривилась. Но сумма слишком велика, чтобы пасовать. Разделим ее пополам. И никому из нас не придется участвовать в боях. Месяц – не так уж и много.

– Сегодня переговори со своим другом, а завтра я перевезу вещи.

– Никаких вещей. Начинаешь с сотни, – с наслаждением сказала я, пытаясь забыть о предстоящей мучительной смерти от рук лучшего друга. – Только свои конспекты. Но я сомневаюсь, что они у тебя есть. Телефон тоже нельзя. Ничего.

– Похоже, не только ты влипла, подруга, – присвистнул он, закидывая руку мне на плечо. Я лишь злобно дернулась, отходя в сторону. Надела шлем и кивнула на мотоцикл.

Глава 6

– Странные у тебя шутки стали, – меланхолично произнес Тео, осматривая синяки на моих руках. Сегодня мы два часа катались по ямам – Джейс учил меня удерживать управление на неустойчивой поверхности. Я шумно выдохнула. – Больно? – тут же спросил мой друг, хмурясь.

– Я не шучу. Мы получим пятьдесят тысяч, если просто потерпим его месяц. Мы будем свободны, Тео, – проговорила я, пытаясь поймать его взгляд.

– Нет. Я не согласен, – категорично заявил он. – Это заходит слишком далеко. Ты живешь не одна и просто не можешь привести его сюда без моего согласия.

– Тео, – завыла я. – Ты представляешь, какой это шанс? Мы можем приходить только поспать и…

– Мы целый месяц будем чувствовать себя не в своей тарелке в нашей собственной квартире, – разозлился он. – Ну же, если хочешь, бросай Клетку. Я смогу заработать сам. Я уже нашел место для интернатуры. Мы справимся.

– Мы сможем бросить вдвоем. В этом и смысл. К тому же, он оплатит нам квартиру на год вперед… – быстро говорила я.

– Я совсем не против того, что говоришь ты, – устало сказал Тео, сжимая мою руку. – Но мне не нравится то, во что это выльется. Почему он это делает, не думала?

– Ему скучно, – тут же сказала я.

– Что-то произошло. Это могут быть даже наркотики. Или оружие. Хрен знает этих мажоров. Он не хочет вести хвост домой, поэтому останется тут, пока все не уляжется

Я задумалась над такой возможностью, и вероятность становилась все выше для меня. Но его рассуждения напомнили еще кое-что.

– Тео… Ты говорил, что расскажешь мне чуть позже, что произошло у тебя?

Он замер, выпуская мои руки из своих, захлопнул аптечку и просто посмотрел прямо на меня. На миг Тео прикрыл глаза и лег на кровать, потирая пальцами лицо. Я по привычке поправила его волосы, а Симмонс с ухмылкой посмотрел на меня, чуть поворачивая голову. Мои пальцы были зажаты между его щекой и матрасом.

– Если я попрошу тебя не брать трубку, если позвонит моя мать, ты послушаешь? – тихим, чуть хриплым голосом произнес он, не открывая глаз.

Я напряглась и аккуратно вытащила руку. Тео вздохнул и сжал губы, распахивая глаза.

– Все в порядке, у нее опять начались приступы, – произнес он, отводя взгляд.

– Это взаимоисключающие вещи, – нахмурилась я, снова расправляя его волосы. Хоть он и старается казаться сильным, это выходит с трудом. – Тео…

– Я знаю. Это слишком странно. Только мне понадобилось сдать ее в пансион, как тут это предложение… – он вздохнул, снова жмурясь.

– Тогда надо согласиться. Тебе лучше сделать это, иначе твое мнение не учитывается, – разозлилась я. – Мы еле тянем все сейчас, а если… Ладно. Окей. Почему ты не согласен? – решила сменить тактику.

– Ты… Будешь жить с незнакомым парнем. У меня все чаще ставят дежурство… На них держится моя стипендия.

– Ты за меня боишься? – засмеялась я. – Черт, тогда все в порядке. Первое: я могу за себя постоять. Второе: ты меня видел? И сравни с девуш…

– Хватит, – оборвал меня Тео, убирая мою руку. – Если ты так хочешь пожить месяц с незнакомым парнем – валяй. Мне это не нравится, но если ты «за», я против не буду, – он поднялся, даже не смотря на меня. – Я в душ, – устало вздохнув, бросил он.

– Погоди, – я словила его за край майки. – Мы же говорили об этом. Вероятность всего шесть процентов…

Тео неопределенно кивнул и направился в ванную. Когда его матери диагностировали шизофрению, он только поступил в колледж. Он думал бросать и ехать ухаживать за ней, но я в то время взяла академ и взвалила все хлопоты на себя. Конечно, их было по минимуму, учитывая, что она большую часть времени находилась в больнице, но на пансион не хватало. А потом появились деньги. Сейчас я знаю, откуда, а тогда я выслушивала невнятные объяснения друга, все больше теряясь. Я любила его маму почти как свою. Миссис Симмонс меня почти вырастила. Смотреть, как болезнь медленно стирает ее, было невыносимо. Когда мой отпуск закончился, я узнала, что Тео проходил обследование. Вероятность шизофрении выше, когда ей болеют родственники. У него она составляла шесть процентов.

Помню, как Тео напился тогда и рыдал. Единственный раз, когда я видела, как он плачет. А я вот не пренебрегала возможностью выплакаться на родном плече. Больше всего он боялся, что болезнь настигнет и его. Я тоже боялась, но показать это нельзя было. Я училась скрывать свои страхи с ранних лет: иначе не выжить в средней школе. Но тогда я была готова выть от бессилия.