Загадка Красного дома

– Вот куда ты попадешь, моя девочка, если не будешь осторожна, – твердо сказала миссис Стивенс.

Но, конечно, не было никакой необходимости признаваться во всех этих преступлениях инспектору Берчу. Его интересовало только то, что она проходила через холл и слышала голоса в кабинете.

– И остановились послушать?

– Конечно, нет, – с достоинством ответила Элси, чувствуя, что ее никто не понимает. – Я как раз проходила через холл, как и вы сами, не предполагая, что они говорят о секретах, и не подумала заткнуть уши, как, несомненно, должна была сделать. – И она слегка шмыгнула носом.

– Ну-ну, – успокаивающе сказал инспектор, – я вовсе не хотел вам это предложить.

– Все очень недобры ко мне, – сказала Элси, шмыгая носом, – и этот бедняга лежит там мертвый, и им было бы жаль, если бы это была я, говорить со мной так, как они говорили сегодня.

– Ерунда, мы будем очень гордиться вами. Я не удивлюсь, если ваши показания окажутся очень важными. Итак, что же вы слышали? Постарайтесь вспомнить точные слова.

– Что-то насчет работы в коридоре, – подумала Элси.

– Да, но кто это сказал?

– Мистер Роберт.

– Откуда вы знаете, что это был мистер Роберт? Вы слышали его голос раньше?

– Я не беру на себя смелость утверждать, что была знакома с мистером Робертом, но, поскольку это был не мистер Марк, не мистер Кейли и не кто-либо другой из джентльменов, мисс Стивенс провела мистера Роберта в кабинет не далее как пять минут назад.

– Совершенно верно, – поспешно согласился инспектор. – Несомненно, мистер Роберт. Работать в коридоре?

– Именно так это и звучало, сэр.

– Хм. Работа над проходом, может быть речь об этом?

– Совершенно верно, сэр, – с готовностью согласилась Элси. – Он уже отработал свой проход.

– Ну?

– А потом мистер Марк сказал громко, торжествующе: Теперь моя очередь. Ты подожди.

– Торжествующе?

– Все равно, что сказал, что его шанс настал.

– И это все, что вы слышали?

– Вот и все, сэр, не стоя и не слушая, а просто проходя через холл, как это может случиться в любое время.

– Да. Ну, это действительно очень важно, Элси. Спасибо.

Элси улыбнулась ему и поспешно вернулась на кухню. Теперь она была готова принять миссис Стивенс или кого угодно.

Тем временем Энтони немного побродил в одиночестве. Был один момент, который озадачивал его. Он прошел через холл к передней части дома и остановился у открытой двери, глядя на подъездную дорожку. Ему и Кейли пришлось обегать дом слева. Конечно, было бы быстрее, если бы он побежал направо. Парадная дверь находилась не в середине дома, а в самом конце. Несомненно, они проделали самый длинный путь в обход. Но, возможно, там что-то мешало, если идти направо – скажем, стена. Он зашагал в том направлении, обогнул дом по тропинке и увидел окна кабинета. Довольно просто, и примерно половина расстояния в другую сторону. Он прошел еще немного и подошел к двери, прямо за разбитыми окнами. Дверь легко отворилась, и он оказался в коридоре. В конце коридора была еще одна дверь. Он открыл ее и снова оказался в холле.

– И, конечно, это самый быстрый путь из трех, – сказал он себе. – Через холл и через заднюю дверь; поверните налево – и вы там. Вместо этого мы пробежали самый длинный путь вокруг дома. Почему? Не для того ли, чтобы дать Марку больше времени на побег? Только в таком случае зачем бежать? Кроме того, как Кейли узнал, что это Марк пытался сбежать? Если он догадался – ну, не догадался, а испугался, что один застрелил другого, тогда гораздо вероятнее, что Роберт застрелил Марка. В самом деле, он признался, что именно так и думал. Первое, что он сказал, перевернув тело, было: Слава Богу! Я боялся, что это Марк. – Но почему он хотел дать Роберту время, чтобы уйти? И еще – зачем бежать, если он хочет дать ему время?

Энтони снова вышел из дома на лужайку за домом и сел на скамейку, видневшуюся из окон кабинета.

– А теперь, – сказал он, – давайте внимательно изучим мысли Кейли и посмотрим, что получится.

Кейли был в холле, когда Роберта проводили в кабинет. Слуга уходит искать Марка, а Кейли продолжает читать. Марк спускается по лестнице, предупреждает Кейли, чтобы тот был наготове, и идет навстречу брату. А чего ждет Кейли? Возможно, что он вообще не будет нужен; возможно, что его советы понадобятся, скажем, в том, чтобы заплатить долги Роберта или достать ему билет обратно в Австралию; возможно, что потребуется его физическая помощь, чтобы вытащить из дома буйного Роберта. Ну, он посидел немного, а потом пошел в библиотеку. А почему бы и нет? Он все еще в пределах досягаемости, если понадобится. Вдруг он слышит пистолетный выстрел. Пистолетный выстрел – это последний звук, который вы ожидаете услышать в загородном доме; поэтому вполне естественно, что в данный момент он вряд ли поймет, что это такое. Он слушает и больше ничего не слышит. Возможно, это был вовсе не пистолетный выстрел. Через минуту-другую он снова идет к двери библиотеки. Глубокая тишина теперь тревожит его. Был ли это пистолетный выстрел? Абсурд! И все же нет ничего плохого в том, чтобы зайти в кабинет под каким-нибудь предлогом, просто чтобы успокоиться. Он попробовал открыть дверь и обнаружил, что она заперта!

Какие у него сейчас эмоции? Тревога, неуверенность. Что-то происходит. Каким бы невероятным это ни казалось, это был пистолетный выстрел. Он стучит в дверь и зовет Марка, но ответа нет. Тревога – да. Но тревога за чью безопасность? Очевидно, Марка. Роберт – незнакомец, Марк – близкий друг. Сегодня утром Роберт написал письмо, письмо человека в опасном настроении. Роберт – суровый клиент, Марк – высокоцивилизованный джентльмен. Если и была ссора, то это бы Роберт застрелил Марка. Он снова стучит в дверь.

Конечно, Энтони, внезапно увидевшему эту сцену, поведение Кейли показалось довольно абсурдным, но тогда, всего лишь на мгновение, Кейли потерял голову. Любой другой сделал бы то же самое. Но как только Энтони предложил попробовать открыть окна, Кейли понял, что это совершенно очевидно. Поэтому он ведет их к окнам самым длинным путем.

Почему? Чтобы дать убийце время скрыться? Если бы он тогда подумал, что убийца – Марк, возможно, да. Но он думает, что Роберт – убийца. Если он ничего не скрывает, он должен так думать. Действительно он так говорит, когда видит тело: “я боялся, что это Марк”, – говорит он, когда он считает, что это Роберт убил. Значит, нет причин желать выиграть время. Напротив, инстинкт побуждал его как можно скорее войти в комнату и схватить злого Роберта. И все же он идет самым длинным путем. Почему? И потом, зачем бежать?

– Вот в чем вопрос, – сказал себе Энтони, набивая трубку, – и будь я проклят, если знаю ответ. Возможно, конечно, что Кейли просто трус. Он не торопился приблизиться к револьверу Роберта, но все же хотел, чтобы я подумал, будто его распирает от нетерпения. Это бы все объяснило, но тогда это делает Кейли трусом. Так ли это? Во всяком случае, он достаточно храбро прижался лицом к окну. Нет, мне нужен ответ получше.

Он сидел с незажженной трубкой в руке и думал. В глубине его мозга таилось еще кое-что, ожидавшее, когда его вытащат и осмотрят. На какое-то время он оставил это в покое. Оно вернется к нему позже, когда он захочет.

Он вдруг рассмеялся и закурил трубку.

– Мне нужна была новая профессия, – думал он, – и вот я ее нашел. Энтони Джиллингем, ваш личный сыщик. Я начну сегодня же.

Какими бы ни были другие качества Энтони Джиллингема для его новой профессии, он, во всяком случае, обладал мозгом, который работал четко и быстро. И этот его ясный ум уже сказал ему, что он был единственным человеком в доме в этот момент, который не был связан с поисками истины. Инспектор прибыл туда и обнаружил, что один человек мертв, а другой пропал. Очевидно, что нет сомнений в том, что пропал человек, который выстрелил в мертвеца. Но это было более чем чрезвычайно вероятно, почти наверняка инспектор начнет с мысли, что это чрезвычайно вероятное решение является единственно верной версией, и что, следовательно, он будет менее склонен рассматривать без ущерба любую другую версию. Что касается всех остальных: Кейли, гостей, слуг, – они тоже имеют предвзятое отношение в пользу Марка или, возможно, насколько он знал, против Марка; в пользу или против друг друга; из того, что было сказано сегодня утром, они составили некоторое особое мнение о том, что за человек был Роберт. Никто из них не мог рассматривать этот вопрос непредвзято.

Но Энтони мог. Он ничего не знал ни о Марке, ни о Роберте. Он видел мертвеца еще до того, как ему сказали, кто это. Он знал, что произошла трагедия, прежде чем узнал, что кто – то пропал. Эти первые впечатления, столь жизненно важные, были получены исключительно по существу дела; они были основаны на свидетельствах его чувств, а не на свидетельствах его эмоций или чувств других людей. Он был в гораздо лучшем положении для того, чтобы докопаться до истины, чем инспектор.

Вполне возможно, что, думая так, Энтони поступил с инспектором Берчем несколько несправедливо. Берч был готов поверить, что Марк застрелил своего брата. Роберта провели в кабинет (свидетель Одри); Марк вошел к Роберту (свидетель Кейли); Марк и Роберт разговаривали (свидетель Элси); раздался выстрел (свидетель все); в комнату вошли и нашли тело Роберта (свидетель Кейли и Джиллингем). А Марк пропал. Очевидно, Марк убил своего брата. Случайно, как полагал Кейли, или намеренно, как показывала Элси. Не было смысла искать трудное решение проблемы, когда все было на поверхности. Но в то же время Берч предпочел бы трудное решение, просто потому, что к нему прилагалось больше доверия. “Сенсационный” арест кого-нибудь в доме доставил бы ему больше удовольствия, чем банальная погоня за Марком Эблеттом по всей стране. Марк должен быть найден, виновным или невиновным. Но были и другие версии. Энтони было бы интересно узнать, что как раз в то время, когда он чувствовал свое превосходство над предвзятым инспектором, сам инспектор с любовью размышлял о возможностях, связанных с мистером Джиллингемом. Было ли это просто совпадением, что мистер Джиллингем появился именно тогда, когда он это сделал? И любопытные ответы мистера Беверли, когда его спрашивали о его друге. Помощник в табачной лавке, официант! Странный человек этот мистер Джиллингем. За ним тоже стоит приглядеть.

Глава VI

Снаружи или внутри?

Гости попрощались с Кейли по-своему. Майор, грубовато и просто: “Если я вам нужен, приказывайте. Все, что я могу сделать, до свидания”; Бетти, молчаливо сочувствующе, со всем, что было в ее больших глазах, о чем она была слишком напугана сказать; миссис Калладайн, возмущенная, что не знает, что сказать, но, по-видимому, имея многое; и мисс Норрис, так много в одном отчаянном жесте, что неизменное “Большое спасибо” Кейли можно было бы принять на этот раз за благодарность за художественное развлечение.

Билл проводил их до машины, сам попрощался (специально пожав руку Бетти) и вышел, чтобы присоединиться к Энтони на садовой скамейке.

– Да, это сложное дело, – сказал Билл, усаживаясь.

– Очень сложное, Уильям.

– И ты на самом деле им занимаешься?

– Занимаюсь, – ответил Энтони.

– Тогда ты тот человек, который мне нужен. Ходят всякие слухи и загадки, и этот инспектор просто не хотел отвечать на вопросы, когда я хотел расспросить его об убийстве или о чем-то еще, но продолжал задавать мне вопросы о том, где я впервые встретил тебя, и всякие скучные вещи вроде этого. Итак, что же произошло на самом деле?

Энтони рассказал ему как можно короче все, что уже рассказал инспектору, Билл перебивал его то тут, то там подобающими выражениями, как “Боже правый” и присвыстыванием.

– Послушай, это ведь своего рода дело, не так ли? В чем именно я должен участвовать?