Сёгуны Токугава. Династия в лицах

Замок Токугава Иэясу в Сумпу

Издание административного уложения для аристократии стало беспрецедентным вмешательством воинского сословия в жизнь императорского дома. Он и до этого мало чем владел и почти ничем не распоряжался, но никогда ещё воинское сословие не составляло для него инструкций. Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси использовали авторитет императора в своих целях, но делали это эпизодически, по мере необходимости, не пытаясь законодательно подчинить себе сам институт императорской власти. В этом смысле Токугава Иэясу пошёл гораздо дальше своих предшественников.

Тридцатого июля 1615 года указ был зачитан собравшимся во дворце аристократам и объявлен вступившим в силу. Императорский дом лишился последних остатков политического влияния и окончательно превратился в декоративный символ власти воинского сословия. «Сыну неба» было определено содержание в сто тысяч коку риса в год; из них тридцать тысяч полагалось действующему императору, десять тысяч – его отцу, а остальные шестьдесят тысяч распределялись между ближайшими родственниками и высшей аристократией. При этом две трети бюджета императора должны были тратиться на церемониал и представительство.

Семья и родственники

Предки Токугава Иэясу вели своё происхождение от основной ветви ничем не примечательного воинского клана Мацудайра, обосновавшегося в провинции Микава в начале XV века, за сто тридцать лет до рождения Иэясу. Его отец представлял восьмое поколение семьи, а сам Иэясу – девятое. Когда он родился, его отцу Хиротада (1526–1549) едва исполнилось шестнадцать лет, а матери Одай (1528–1602), приёмной дочери местного предводителя Мидзуно Тадамаса, – четырнадцать. Через полтора года после рождения мальчика брак его родителей распался, а ещё через пять лет Мацудайра Хиротада погиб, не дожив до двадцати трёх лет и не оставив других детей. В силу семейных обстоятельств, вполне обычных для эпохи междоусобных войн, Иэясу остался единственным сыном и наследником своего отца, что во многом определило его жизненный путь, особенно на начальном этапе. Отсутствие конкурентов в лице собственных братьев и братьев отца обеспечило юноше беспрепятственный доступ к должности главы семейного клана уже в семнадцать лет. Мать Иэясу во втором браке родила ещё шестерых детей, в том числе троих сыновей: Ясутоси (1552–1586), Ясумото (?–1603) и Садакацу (1560–1624). Вернувшись в семейный замок, Иэясу вызвал к себе младших братьев и взял под своё покровительство; они получили право носить фамилию Мацудайра и стали членами военной организации, формирующейся вокруг молодого командира. Не составляя ему конкуренции в борьбе за власть, они в то же время укрепили его позиции, во многом зависевшие от численности и сплочённости ближайших родственников.

Токугава Иэясу состоял в браке дважды. Первый раз он женился в январе 1557 года, через месяц после своего четырнадцатого дня рождения. Будучи воспитанником Имагава Ёсимото, он вступил в брак с его племянницей, четырнадцатилетней девушкой по имени Сэна[3 - Известна также под именами Цурухимэ, Цукияма, Цукияма-доно, Цукияма годзэн, Суруга годзэн.] (1542–1579). В первые два года жена родила ему сына и дочь, а затем вместе с ними переехала в замок Окадзаки и поселилась в усадьбе под названием Цукияма. С этого времени её стали называть «госпожа Цукияма», под этим именем она и известна больше всего.

С мужем её связывали довольно сложные отношения. Женщина с независимым и сильным характером, Цукияма не простила ему военный союз с Ода Нобунага, многолетним врагом вырастившей их обоих семьи Имагава. Для спасения оставшихся в заложниках жены и детей Иэясу в 1562 году предпринял боевую вылазку и захватил в плен семью одного из родственников Имагава, а затем обменял её на своих близких. Операция прошла успешно, но стоила жизни отцу Цукияма, служившему у Имагава Удзидзанэ, – глава клана заподозрил его в сговоре с зятем и приказал покончить жизнь самоубийством. Таким образом, Иэясу стал невольной причиной смерти своего тестя, что усугубило и без того непростые отношения супругов. В 1570 году он перенёс главную резиденцию из Окадзаки в Хамамацу и переехал туда сам, а жену и сына оставил на прежнем месте. Супруги и до этого мало общались, а после переезда начали жить каждый своей жизнью; у Иэясу появились другие женщины.

Нечто подобное произошло и в браке старшего сына Нобуясу (1559–1579). Ещё в детстве, при заключении союза между Ода и Токугава, он был помолвлен с дочерью Ода Нобунага, и когда настало время, девушка переехала в Окадзаки. Здесь её ждала не только новая семейная жизнь, но и свекровь Цукияма, ненавидевшая весь род Ода. Эта ненависть наложилась на общеизвестные отношения между свекровью и невесткой и дала ядовитые всходы, быстро разрушившие брак старшего сына Иэясу. Отношения в треугольнике муж – жена – свекровь усугубились рождением двух дочерей, что навлекло на невестку обвинения в неспособности родить наследника и обеспечить продолжение семейной линии. Цукияма и её близкие подруги начали активно подыскивать для Нобуясу наложниц, и вскоре в замке Окадзаки поселились девушки из семей Хюга и Асахара, в своё время служивших клану Такэда, но затем перешедших на сторону Токугава. В дневнике одного из родственников говорится о том, что Иэясу приходилось самому выезжать в Окадзаки, чтобы улаживать скандалы в семье сына (Иэтада никки).

Конфликт усугубился сложными отношениями Нобуясу с отцом. В «Большой истории Микава» они описаны так: «В детстве воспитанием [Нобуясу] не занимались, а когда он вырос, воспитывать было поздно. Отчуждённость и неуважение к отцу привели к трагедии» (Даймикаваси). Под влиянием матери Нобуясу крайне негативно относился к своему тестю Ода Нобунага и нередко шёл наперекор воле отца. Хроника Микава моногатари характеризует юношу как хорошего воина и почтительного сына, однако в Микава гофудоки и Мацудайраки говорится и о других чертах его характера. Не отрицая воинских достоинств юноши, их авторы отмечают его буйный нрав, грубость и жестокость в отношениях с окружающими. Встретив по пути на охоту буддийского монаха, раздосадованный Нобуясу задушил его, так как, по приметам того времени, встреча с монахом сулила отсутствие добычи. На празднике обон он выстрелом из лука убил горожанку, которая была бедно одета и плохо танцевала. В хронике Тодайки говорится о случаях избиения им вассалов и прислуги.

Достоверных сведений о том, как Иэясу относился к старшему сыну, не сохранилось. «Родословная воинских кланов» (Ханкафу) сообщает, что, увидев после большого перерыва своего семилетнего сына Тадатэру, он воскликнул: «Ну и страшилище, прямо как Нобуясу в детстве», из чего можно заключить, что, по крайней мере, к внешности старшего сына он относился критически. К этому можно добавить, что свою неприязнь к Тадатэру отец сохранил до конца жизни: перед смертью не допустил его к своему ложу и завещал Хидэтада конфисковать все его земли. Не исключено, что и к старшему сыну он испытывал такую же стойкую неприязнь, причины которой сегодня установить уже невозможно.

Летом 1579 года двадцатилетняя жена Нобуясу написала письмо своему отцу Ода Нобунага и передала его в Адзути через Сакаи Тадацугу, ближайшего помощника Иэясу. В письме, состоявшем из двенадцати пунктов, она сообщала, что муж и свекровь её ненавидят и третируют, Нобуясу вообще ведёт себя буйно, убивает ни в чём не повинных людей. Его мать Цукияма состоит в интимных отношениях с лекарем по имени Гэнкё, через него ведёт переписку со своим двоюродным братом Такэда Кацуёри и готовит сдачу замка Окадзаки семейному врагу. Старший сын Иэясу знает о готовящемся предательстве и помогает матери.

Прочитав письмо дочери, Нобунага встретился с Сакаи Тадацугу и расспросил его о ситуации. Старейшина ответил, что содержание десяти пунктов из двенадцати ему известно и соответствует действительности. Сочтя это достаточным основанием, Нобунага велел передать Иэясу, что если всё действительно так, то его старший сын должен умереть. Согласно семейной хронике, 3 августа 1579 года Иэясу прибыл в Окадзаки и встретился с сыном. Разговор шёл на повышенных тонах, но его содержание неизвестно. После этого Нобуясу был заключён под домашний арест.

Цукияма, жена Токугава Иэясу

В конце августа жене Иэясу сообщили, что муж приглашает её в Хамамацу. Полагая, что он хочет обсудить с ней сложившуюся ситуацию и судьбу сына, женщина двадцать пятого числа отправилась в путь. Как положено знатной даме, она путешествовала в паланкине, на плечах носильщиков. Через четыре дня пути, когда до Хамамацу оставалось несколько километров, сопровождающие её убили.

Через неделю после этого, 5 сентября, охрана вывезла старшего сына Иэясу из Окадзаки в форт Охама, а затем ещё дальше на восток – в Нисио, Хориэ и, наконец, в Футамата. Здесь он никого не знал и был надёжно изолирован от своих вассалов. Пятнадцатого сентября ему сообщили, что он приговорён к смерти и должен покончить жизнь самоубийством. В тот же день Нобуясу выполнил волю отца[4 - По другой версии, приговор привёл в исполнение Хаттори Масанари (1542–1596), вассал Иэясу.].

Долгое время считалось, что старший сын Токугава Иэясу был обвинён в измене и казнён по приказу Ода Нобунага, но в последнее время большинство историков склоняются к мнению, что приговор жене и сыну вынес сам Иэясу, а Нобунага лишь согласился с его решением.

Проблемы в отношениях Иэясу с сыном начались за год до трагической развязки. В уже упоминавшемся дневнике Иэтада никки есть запись о том, что в сентябре 1578 года отец запретил Нобуясу нанимать на службу новых вассалов. Это означало, что он не полностью доверяет старшему сыну и ограничивает число его сторонников. В сентябре 1579 года в замке Окадзаки была проведена чистка – семья Сэкигути, поддерживавшая дружеские отношения с Цукияма, была казнена в полном составе, а несколько служивших в Окадзаки соратников Иэясу получили взыскания, в том числе Исикава Кадзумаса, Хонда Сигэцугу, Мацудайра Тикамаса. Репрессии в отношении обитателей второго по значению замка позволяют предположить, что в нём образовалась своего рода оппозиционная группа во главе с женой и старшим сыном Иэясу. Мы не знаем, что предпринимали её участники и насколько опасными были их действия или намерения, но, судя по реакции Иэясу, он видел в них угрозу.

Маршрут перемещения Нобуясу

Вторично Токугава женился в 1586 году в возрасте сорока четырёх лет на младшей сестре Тоётоми Хидэёси и исключительно по его инициативе. Брак носил чисто политический характер и был бездетным. Остальные десять сыновей и четыре дочери Токугава Иэясу были рождены его наложницами. В первый раз он стал отцом в семнадцать лет, в последний – в шестьдесят пять. Трое из четырёх продолживших династию сыновей появились на свет, когда их отцу было пятьдесят девять, шестьдесят и шестьдесят один год соответственно. Из четырнадцати следующих сёгунов Токугава отца-основателя по числу детей превзошли лишь трое поздних (одиннадцатый Иэнари, двенадцатый Иэёси, пятнадцатый Ёсинобу); остальные остались позади с большим отрывом. Обилие сыновей сыграло не последнюю роль в жизнеспособности династии Токугава – этим она выгодно отличалась от семьи Тоётоми.

В отличие от своего начальника Тоётоми Хидэёси, также имевшего большое число наложниц, Токугава Иэясу руководствовался в выборе женщин исключительно личными симпатиями, не обращая внимания на их происхождение, – все они были дочерями или вдовами низкоранговых (в том числе безработных) самураев или крестьян. Хидэёси же выбирал себе наложниц исключительно из семей воинской или аристократической знати. Иэясу известен также тем, что поддерживал со своими женщинами долговременные прочные отношения – в 1607 году вместе с ним в Сумпу переехали десять бывших фавориток. Его последней симпатией была девушка по имени Року (1597–1625), родившаяся на пятьдесят пять лет позже своего покровителя.

Жёны, наложницы и дети Токугава Иэясу

Личные качества

Токугава Иэясу – один из трёх объединителей страны, завершивший дело своих предшественников Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси. Благодаря этому успеху ему досталось больше восхвалений и выдуманных достоинств, чем Ода и Тоётоми, хотя и они были этим не обделены. В жизнеописаниях Иэясу встречаются утверждения о том, что он с юных лет отличался недюжинным умом, прозорливостью и целеустремлённостью, мечтал об общественном благе и стремился к установлению мирной и справедливой жизни в раздираемой междоусобицами стране. Все его действия с самого начала якобы были подчинены этой высокой цели и в итоге завершились закономерным успехом. В действительности всё было далеко не так пафосно и лучезарно. Токугава Иэясу, как и его современники, всю жизнь решал одну и ту же задачу – боролся за выживание. Любое из многочисленных сражений, в которых он участвовал, могло оказаться для него последним. Но судьба каждый раз распоряжалась так, что очередной противник оказывался в чём-то слабее, и он побеждал.

Если отбросить избыточную комплиментарность, обычную для воспоминаний о победителях, то Токугава Иэясу предстаёт в образе человека, который прожил долгую и трудную жизнь, учился на своих и чужих ошибках, извлекал из них уроки и набирался мудрости. Без особой боязни ошибиться можно утверждать, что к шестидесяти годам по совокупности личных качеств он превосходил всех военачальников своего уровня, что позволяло ему претендовать на высшую власть. Основные черты его характера можно сформулировать следующим образом.

• Осторожность, предусмотрительность, продуманность действий.

• Стратегическая дальновидность, готовность жертвовать малым ради большого.

• Терпение и выдержка, умение дождаться нужного момента.

• Почитание традиций, следование установленным правилам.

• Сдержанное отношение к религии, интерес к практическим знаниям.

• Внимание к общественному мнению и оценкам окружающих.

• Неприхотливость, умеренность вкусов и жизненных привычек.

• Приверженность здоровому образу жизни.

• Экономия и бережливость, склонность к накопительству.

• Осуждение тяги к азартным развлечениям и острым удовольствиям.

В разных источниках приводится множество высказываний Токугава Иэясу, со временем ставших крылатыми выражениями. Они дают некоторое представление о его взглядах и образе мышления.

• «Жизнь человека – долгий путь с тяжёлым грузом на плечах, поэтому спешить в ней не надо».

• «Привыкнув к тяготам, перестаёшь их замечать, но в минуту искушения о них бывает полезно вспомнить».

• «Долготерпение – спутник благополучия, а гнев – его враг».

• «Не испытав горечи поражения, не познаешь и вкуса победы».

• «В своих неудачах вини себя, а не других».

• «Лучше недостараться, чем перестараться».

• «Сила нужна, чтобы взять власть, а ум – чтобы её удержать».

Личные качества первого сёгуна Токугава ярче всего проявились на последнем этапе жизни и позволили сделать то, что противоречило и его собственным принципам, и тогдашним представлениям о воинской верности, – перехватить власть у сына Хидэёси и создать собственную династию.

Важную роль в конечном успехе Иэясу сыграл такой мало подвластный человеку компонент судьбы, как удача. Иногда она сопутствовала ему эпизодически, иногда постоянно. Примером случайной удачи может служить неожиданная победа Ода Нобунага над Имагава Ёсимото и гибель последнего в бою при Окэхадзама – это позволило юному командиру легко избавиться от вассальной зависимости. Таким же подарком судьбы можно считать решение Такэда Сингэн не штурмовать замок Хамамацу после сражения на плато Микатагахара. В противном случае Иэясу был обречён. Удачным исходом можно считать и его выход из окружения в марте 1570 года, когда вассалы и союзники Ода Нобунага отступали из провинции Этидзэн после внезапного бегства своего главнокомандующего.

Примеров удач, которые сопровождали Токугава Иэясу не эпизодически, а постоянно, намного больше. Поэтому правильнее считать их не случайными подарками судьбы, а наградой за адекватное понимание своего места в этом мире. Помимо уже названных черт характера это физическое здоровье и правильный образ жизни, которые обеспечили Иэясу долголетие и высокую работоспособность. С детства он был подвижным и энергичным юношей, любил воинские упражнения и занимался ими ежедневно. Живя у Имагава, часто плавал в быстрой и холодной речке Абэ. Во взрослые годы поддерживал физическую форму постоянными переездами, военными походами и многодневной охотой. В беседах с соратниками он часто высказывался на этот счёт. «Пешие походы в зной и холод, дождь и снег закаляют тело, позволяют видеть богатство природы и познавать нравы в разных землях. Плотный завтрак ранним утром, усталость поздним вечером и крепкий сон ночью лучше всяких лекарств выправляют тело и оберегают его от плотских желаний» (Китадзима, 1963). Современники подсчитали, что за всю жизнь Токугава выезжал на охоту около тысячи раз (Токугава Иэясу, 2015). Если допустить, что впервые он сделал это в десять лет, то в среднем получается по шестнадцать выездов в год. Охотились обычно по несколько дней, но даже если считать все его выезды однодневными, то получается, что Иэясу провёл на охоте в общей сложности около трёх лет. Судя по всему, для него это было не только удовольствие, но и способ отвлечься от текущих дел и восстановить душевное равновесие. Известно, что за два месяца до решающего сражения на Сэкигахара, когда его исход был совершенно неясен, Иэясу поехал охотиться в леса Одавара, чем вызвал недовольство своих старейшин: «Как можно ехать на охоту, когда не знаешь, что тебя ждёт завтра…» (Токугава дзикки).

Токугава Иэясу в одежде простого горожанина

С возрастом он перестал заниматься воинскими упражнениями, но из аркебузы стрелял до конца жизни. Одна из дневниковых записей гласит, что в 1611 году шестидесятивосьмилетний Иэясу сделал на охоте три выстрела, два из которых попали в цель. Да и трёхдневный выезд на охоту в январе 1616 года говорит о хорошей выносливости.

Как и многие его современники, Иэясу страдал от паразитов. Японские крестьяне обильно удобряли поля фекалиями, это способствовало распространению инфекционных заболеваний. Лечился он самостоятельно, так как с молодых лет любил и умел готовить лекарственные препараты. Состояли они из травяных настоев и минеральных растворов, в которые обычно добавляли молочную эмульсию или воду, чтобы их было легче глотать. Снадобья имели отвратительный вкус и запах, но на это не обращали внимания. В рукаве накидки Иэясу всегда носил льняной мешочек с лекарственными смесями. Эти переносные аптечки так и называли «лекарством в рукаве» (госюяку). Согласно семейной хронике, Иэясу с молодых лет раздавал лекарства собственного приготовления своим близким, страдавшим от простуды или несварения желудка, а в походы всегда брал с собой китайский сборник рецептов на все случаи жизни. Делал он снадобья и по своим собственным формулам – после смерти в его бумагах было найдено множество таких описаний. Всего в них значилось сто шестнадцать веществ и препаратов самого разнообразного происхождения – семена камфорного дерева, корень солодки, женьшень, дикий мёд, мускус, ртуть и многое другое. Позднее лекарственные рецепты Токугава были изданы отдельно и составили одиннадцатитомную рукопись. Были среди них, конечно, и мази для заживления колотых и резаных ран. Если бы Иэясу не стал правителем, из него наверняка получился бы превосходный лекарь. Широко известен эпизод, когда он собственноручно обрабатывал рану своего старейшины Ии Наомаса, тяжело раненного на равнине Сэкигахара. В то время всё связанное с болезнями, ранами и кровотечениями любого происхождения считалось нечистым, поэтому люди высокого звания избегали соприкосновений с носителями скверны; в этом смысле Иэясу, собственноручно лечивший своих близких и подчинённых, был уникальным военачальником.

Создание собственного правительства предоставило ему новые возможности в распространении знаний, которые он считал полезными. Семью годами ранее в Китае вышел фундаментальный трактат Хондзо комоку («Основы лекарствоведения»), содержавший описание целебных свойств всех известных китайцам растений и минералов. Его автор исходил из того, что в природе не существует бесполезных для человека веществ, и на этой основе составил лекарственную классификацию всего органического и неорганического многообразия мира. Узнав о трактате, Иэясу в 1605 году распорядился привезти его в Эдо и поручил своему лекарю Катаяма Сотэцу изучить текст и на лекциях рассказать о нём всем обитателям замка. Одновременно с этим он велел собрать в Эдо самых известных врачей и обеспечить им доступ к медицинским трактатам. Говоря современным языком, Иэясу сделал первый шаг к созданию системы медицинского обслуживания, сначала для членов своей семьи, а затем для всех, кто жил в замке Эдо. Несколько десятилетий спустя медосмотры сёгуна и членов его семьи стали проводиться на регулярной основе.

Ящик для лекарств и снадобья, приготовленные Иэясу