Juce. Любовь с оттенками знойного лета

– Сюда, – Убирая руку с руля и похлопывая по свободной части сидушки перед ним, сказал он.

Не скажу, что я была пай-девойчкой или недотрогой. Но личное пространство я позволяла нарушать немногим. К моему сожалению, в их числе был Крис, с которым я думала отметить свое взросление по полной и даже не дожидаться выпускного. Но этот козел решил, что ждать ещё год, это как-то долго, а потому не особо думая головой, сошёлся с какой-то фифой из его колледжа. Бросив при этом меня и мои личные границы, которые больше никто особо не хотел нарушать. Никто, кроме этого байкера, что все ещё ждал, когда же я залезу на его мотоцикл.

– Ну же? Ты едешь или как? – Нетерпеливо спросил мужчина.

– Да, сейчас. – Ухватившись за руль, я принялась перекидывать ногу так, чтобы оказаться лицом к дороге.

– Не так! – Перехватив мою попытку, фыркнул недовольно каскадёр. – Лицом ко мне.

– Что? – Я испуганно посмотрела на человека в шлеме. – Это… Это уже слишком, я…

– Успокойся, Афродита. – Смеясь, сказал каскадёр. – Мне просто так удобней вести. Давай, залазь! Не трусь.

– Я не трушу! Просто это… Это… – Я искала слова, которые не сильно выдали бы во мне грубиянку или бескультурщину. – Слишком неоднозначно. – Наконец произнесла я.

– Точно. И именно ради этого ты сюда и пришла. Разве нет? – С привычкой произнес человек за тонированным стеклом.

– Что у вас происходит, почему ты не едешь? – Прошипел Уил.

– Да вот, Афродита, боится, что ее снимут в компрометирующей позе со мной. – Усмехнулся каскадёр.

– Что-то новенькое. – Буркнул в усмешке ведущий. – Но у меня график, поэтому мне плевать! Так что сажай свой зад на седло, либо проваливай отсюда! – Прорычал без тени дружелюбия мужчина.

Я недовольно притопнула ногой, но все же сдалась и осторожно забралась на сиденье.

– Ноги. – Почти командным тоном, произнес каскадёр.

– Что ноги? – Рыча, спросила я.

Вместо ответа и терпеливого объяснения, мужчина обхватил мои бедра и, закинув их на свои, придвинулся ко мне почти что вплотную, фиксируя мои ступни на каких-то подножках у него за спиной. Этого хватило ровно настолько, чтобы я испуганно вцепилась руками в его грудки, в попытке избежать падения назад.

– Обними меня за талию. Голову в сторону – на плечо.

Инструктаж прозвучал как приказ. Однако даже в нем была ощутима его улыбка. И возможно я могла бы съязвить, ответить, или просто огрызнуться этому бесстыднику. Но вместо этого я крепче прижалась к каскадёру, который без церемоний и предупреждения, резко сорвался с места под рев мотора и голосов. Когда наш показательный заезд был окончен, а мои руки фактически приклеились к спине мужчины, он не менее резко затормозил перед зрителями, подняв в воздух облако пыли, вызывая у всех моментальный восторг.

– Приехали, Афродита! – Насмехаясь надо мной, сказал каскадёр, помогая мне спуститься на землю. – Ну что, понравилось?

Я бы очень хотела ответить "да" или "нет". Быть может выразить свой восторг или негодование. Вот только езда с этим человеком, даже вперёд спиной, оказалась на удивление успокаивающей. Укачивающей и совершенно не страшной, настолько, что мне было стыдно признаться, но я не хотела слазить с его мотоцикла. Как и не хотела расцеплять рук и отстраняться от него.

– Видимо очень. – Стягивая шлем у меня с головы, смеялся голосом каскадёр. – Настолько, что ты потеряла дар речи?

Я хотела было ответить ему. Хотела опустить на землю эту завышенную самооценку и самомнение. Но в этот момент, Уил схватил меня за руку и резко потянул в сторону выхода.

– Все, молодец. Давай, иди на место. Ты выбиваешь нас из графика. – Натянуто улыбаясь, сказал он.

Я с недовольством вырвала руку из хватки мужчины и, посмотрев себе за спину, где все ещё стоял каскадёр, поправляя свой шлем и костюм, так же натянуто улыбнулась в ответ Уилу, посте чего решительно вышла через металлические ворота.

3

– Господи! Не могу поверить, что из нас двоих, ТЫ каталась с Домиником Ванхэвером! – С завистью рассматривая фотоотчёт на официальном канале труппы, простонала Грэйси.

Я, молча, лежала на кровати и, глядя в потолок, подбрасывала мячик, сделанный из нескольких сотен резинок для банкнот.

– Он такой лапочка! Не могу поверить, что ты до последнего не знала, что обнимаешься с самим Домом! – Продолжала трещать подруга, время от времени брызгая на меня и на себя из пуливизатора для полива растений.

– Я не обнималась, Грэйси. – В миллионный раз повторила я. – Я держалась за него, чтобы не улететь с этого вонючего байка.

Подруга что-то пробурчала себе под нос и с недовольством пшикнула водой в потолок, орошая нас россыпью мелких капелек, что моментально подарили чувство прохлады на моем лице.

– Господи, и почему только я не осталась стоять на месте! – Сетовала Патаки, пока я, запуская пальцы под резинки, не принялась вспоминать тот вечер, где скорость, запах резины и кожи, слились в одно единственное воспоминание об умиротворении и близости с человеком, который против моего желания запал в мои мысли сильнее, чем мне того хотелось бы.

И вероятно забыть о нем было бы проще простого, если бы Грэйси по миллиону раз на день не залазила на его страницу, не лайкала его фото и не комментировала каждую свою мысль или идею, заставляя меня вновь и вновь вспоминать голос и ощущения близости с Домиником.

– О! Мой! Бог! – Резко подскочив с пола, завизжала Грэйси, изображая танец галопом, уставившись при этом в дисплей своего мобильно.

– Что опять? – С насмешкой закатила я глаза в потолок. – Доминик выставил свое фото с котиком? Дом чистит зубы? Пошел в туалет? Или вновь выставил свое фото без футболки?

Говоря все это, я стыдливо понимала, что не отказалась бы взглянуть на любой из этих постов, просто ради того, чтобы вновь посмотреть на мужчину, который раздражал меня тем, что он мне нравился. И хотя я всячески порицала в Патаки ее маниакальное пристрастие зависать на странице Дома, сама я робко и тайно делала то же самое.

– Они мне ответили! – Провизжала подруга, тряся перед моим лицом телефоном.

– Ответил кто, Грэйс?! – Отталкивая в смехе мобильный, спросила я.

– Организаторы шоу каскадёров! – Падая рядом со мной на кровать, ответила подруга.

– Что? Зачем ты им писала? – С каким-то трепетом ужаса и надежды, спросила я.

– Чш! – Выставив в мою сторону руку, призвала меня к тишине Патаки, – Слушай! – Она с счастливыми глазами уставилась на телефон и принялась читать. – Привет, Грэйси. Рады, что вам понравилось наше шоу, а так же благодарны за проявленный интерес к имеющимся вакансиям…

– Что?! Господи, Грэйс, какие вакансии?! – В ужасе подскочила я с кровати и вырвала из рук Патаки телефон. – Бла-бла-бла… Мы рады предложить вам работу на территории шоу, в качестве продавца охладительных напитков и попкорна. Если вы готовы обсудить свою кандидатуру на данную должность, просим прийти вас на место проведения шоу завтра с 7 до 8 утра.

Я в онемении стояла и смотрела на дисплей, недоумевая, как моей подруге вообще пришла в голову эта мысль.

– Ты же не пойдешь? – В ужасе осознания, что я останусь одна на автомойке, спросила я.

– Конечно, пойду! – Забирая себе телефон с улыбкой, что вот-вот могла разорвать ее лицо, сказала девушка. – Это мой шанс! Ты же знаешь, если я чего-то захочу, я из кожи вон вылезу, но попытаюсь добиться этого!

Я сверлила взглядом счастливую Патаки, которая вызывала у меня некоторое чувство зависти. И, безусловно, оно не было связано только с ее решением написать организаторам. Это чувство зависти было вызвано ее знанием себя и своих желаний. В то время как Патаки стремилась поступить на бухгалтера в местный университет, класса так седьмого, я совершенно не понимала чего хочу. Не знала, кем мне быть, кто я есть и, признаться, не была до конца уверена в том, что вообще соображала, как устроена эта жизнь и что в ней должна делать я?

Года два назад, когда мы еще встречались с Крисом, со старшеклассником и выпускником, мне казалось, что весь смысл в этом. Популярность, парень, планы на будущее с поступлением в один институт и семья. Но теперь, после его поступка, все словно карточный домик рассыпалось в бесформенную груду картонок, из которых я никак не могла возвести в своем воображении если не замок, то на худой случай лачугу.

– Ты уйдешь с автомойки? – Осторожно спросила я, запуская нервно руки в задние карманы шорт.

– Если меня возьмут, сто процентов! – Взвизгнула Грэйси. – Слушай! А давай пойдем вместе?

– Что? – Поморщилась я. – Ну уж нет. Я не хочу каждый вечер глохнуть от рева моторов и вонять жжеными покрышками.

– Прекрати. – Недовольно фыркнула Патаки. – Сейчас ты пахнешь химией для мытья машин и воском для натирания. Та ещё комбинация счастья.