Тот, кто меня любил

– Нет.

Ответ Коры был пропитан такой уверенностью, что Альба озадаченно сдвинула брови.

– Не уверена. Посмотри на них!

– Не ударит, Альба. У Ноа есть принцип – он не участвует в драках. Удивительно, правда? Но он заработал авторитет далеко не тем, что направо и налево размахивал кулаками. К тому же за драки могут выгнать из команды. Как говорит тренер: «Нужно правильно расставлять приоритеты», – Кора пожала плечами. – Ноа Стивенс еще ни разу никого не ударил. Поверь мне, и сейчас не станет делать этого.

Альба развернулась к океану. Едва слышно до нее долетели отголоски разговора.

– Это ты виноват, ясно! Ты мог все исправить!

Стоило только словам незнакомого парня слететь с губ, Альба заметила, как на серьезном лице заиграли желваки. Как губы сложились в тонкую полоску, а острота скул прорисовалась еще отчетливее так, что о нее можно было порезаться.

Одним резким движением из-за спины Ноа выскочил Эдриан и, загородив своим телом, стал перед другом.

Кора хмыкнула.

– Ноа не тронет его. В отличии от Эда.

Бейкер глубоко и часто дышал. Под тонкой майкой было заметно, как быстро двигалась грудная клетка, то поднимаясь, то вновь опускаясь вниз. Незнакомец снова выкрикнул что-то и Эд толкнул его. А затем еще раз и еще один. Ступил два шага вперед и, склонив голову, уперся своим лбом в лоб парня.

Но все прекратилось также быстро, как и началось.

Ноа поднял руку, положил ее на плечо друга, и тот отступил.

Без слов и возражений он отошел от парня и отряхнул руки.

– А я говорила, – Кора усмехнулась и кивнула в сторону океана. – Жесткие принципы – единственное, в чем ты можешь быть уверен в отношении Ноа Стивенса.

***

Наступала ночь.

Костер медленно, но верно превращался из яркого, пышущего неуемным пламенем, в теплое, почти по-домашнему уютное место. Громкая музыка перешла в фоновую. Даже Лиам больше не играл, его гитара молча лежала у ног на песке. Народ неспешно двигался все ближе к костру, устраиваясь вокруг него на бревнах.

Пришло время тихих разговоров и глупых игр. Альба слышала, как кто-то предложил сыграть в «Правда или действие». Следом за этим поступило другое предложение – «Я никогда не…».

Она ненавидела подобные игры. Они были идеальным предлогом для того, чтобы без предупреждения и с разбега ворваться в личную жизнь человека. Походить там, разбрасывая и высмеивая все на своем пути. И потоптаться грязными ботинками по самому сокровенному, оставив после себя лишь гадкое ощущение унижения.

Но Альба прекрасно знала, что ее, как новенькую, обязательно втянут, как бы она не старалась избежать этого. Громко выпустив из легких воздух, она мысленно чертыхнулась, закатила к темному небу глаза и прошептала тихое «Банальность», убежденная в том, что ее не услышат.

– Что-то не нравится, мартышка? – Эд появился из темноты и присел на бревно напротив Альбы.

Она посмотрела на него. Остатки злости еще просматривались на мужском лице, но упорно прятались под напускной, слегка надменной улыбкой.

– Решил заглянуть в другой зал зоопарка? – уколола, но Эд улыбнулся шире. – Новое прозвище?

– У меня их предостаточно. Вот, подбираю наиболее подходящее тебе. Мартышка пока занимает лидирующие позиции, – он склонил голову. – Так что? Можешь предложить что-то менее банальное?

Альба выдержала искрящийся озорством взгляд и отзеркалила – наклонила голову.

– Могу. Но боюсь, что никто не поддержит.

– Почему? Будет слишком пошло? – он хохотнул.

– Нет. Слишком страшно, – Альба шепнула и улыбнулась.

Эдриан замолчал, пробежался взглядом по девичьему телу и вернулся к глазам. Его губы растянулись чеширской улыбкой.

– Так, так. Что здесь у нас? – он хмыкнул. – Манипуля-я-я-яции… Мои любимые, – поддался немного вперед и уперся локтями в колени. Пальцы сложил в замок, на них подбородок. Он смотрел на Альбу оценивающе, как соперник рассматривал достойного соперника. – А ты знаешь, детка, я даже пойду на это. Думаю, будет забавно, – Эд взмахнул руками. – Народ, внимание! Тебе слово, Альба.

Но привлекать всеобщее внимание было не нужно. Последние несколько минут все с интересом наблюдали за их разговором. Альба выдохнула и прочистила горло.

– Суть этой игры схожа с уже привычной «Правда или действие», но смысл немного другой, – она посмотрела на выпускников. – Что сложнее всего открыть постороннему человеку? Настолько личное, что скрывают всеми силами?

– Количество партнеров? – кто-то хохотнул. Альба улыбнулась и покачала головой.

– Нет. Больше всего в жизни человек боится рассказать о своих страхах.

– Почему? – Кора придвинулась ближе.

– Потому что страхи – это слабость. Мало кто готов открыто говорить о том, что делает его уязвимым.

Альба пожала плечами и замолчала.

– Предлагаешь раскрыть карты и признаться в страхах? – Эдриан усмехнулся.

– Либо выполнить действие, если смелости не достает.

Вокруг костра воцарилась тишина. Альба мысленно усмехнулась. Этот прием был идеальным способом отвлечь от себя внимание. И по ее опыту мало кто соглашался рисковать.

– Ладно, – хмыкнул Лиам и потер подбородок. – Я боюсь клоунов. До дрожи в теле и панических атак, – он развел руки в стороны и улыбнулся.

– Ты не один, друг, – Люк, сидящий слева от Коры, усмехнулся. – Они же отвратительные!

– Именно! – Лиам буквально подпрыгнул на месте. – Самое забавное, я даже в фильмах их не переношу. Кинга обожаю всем сердцем, а «Оно» до сих пор посмотреть не могу. Боюсь сердце остановится.

Альба услышала от Коры тихое: «Я его тоже обожаю» и улыбнулась.

– Куп? – Лиам развернулся к другу. – Что насчет тебя?

– Это стыдно. Я лучше выполню действие.

Лиам закачал головой.

– Да ладно! Моя шкала стыда за клоунов взмыла до небес. Вряд ли ты сможешь перебить ее.

Купер задумался ненадолго, а потом усмехнулся и решился.