Запретные темы

Айрам снова слегка улыбнулся, но уже мягче, не скрывая своего удовольствия от того, что его творчеством интересуются.

– Всё довольно просто, – ответил он, откинувшись на кресле и чуть покачивая ногой. – Сначала я выбираю, какие отношения хочу описать. Потом обдумываю главных героев, их внутренний мир, их желания, страхи. Так и складывается история.

Бану отметила себе эту мимолетную деталь – его упрощённый подход к написанию, но что-то в этом было неправдоподобным. Она не верила, что создание романов, способных вызвать бурные дискуссии и резонанс, было таким простым делом.

– Как вы развиваете своих персонажей? – она задала следующий вопрос.

– Частично герои списаны с реальных людей и их отношений, которые могли бы произойти, но этого не случилось, – продолжал Айрам, его голос звучал задумчиво, он обдумывал каждое свое слово. – Я наблюдаю за тем, как люди скрывают свои улыбки и жесты, и иногда мне кажется, что в тех отношениях, которые на первый взгляд кажутся простыми, скрываются целые драмы.

Бану приподняла брови, и её интерес начал расти. Айрам как будто открыл перед ней дверь в свой мир, но пока лишь приоткрыл ее, привлекая внимание только к самым поверхностным аспектам его процесса. Она знала, что этот человек не так прост, как кажется, и с каждой минутой желание узнать больше увеличивалось.

– В вашей книге «Пятёрка за любовь» отношения между студентом и преподавательницей вызывают много споров. Кто был прототипом студента? Вы? – она не смогла удержаться от этого вопроса. Её голос прозвучал чуть громче, чем хотелось, но она уже не могла остановиться.

Айрам внезапно рассмеялся, его смех был глубоким и бархатистым. Он закинул голову назад, как будто этот вопрос был лучшим, что он слышал за весь день. Бану в этот момент ощутила странное, почти непроизвольное волнение. Как будто что-то затрепетало внутри неё, бабочки вспорхнули в животе, и она почувствовала, как кровь прилила к щекам. Её взгляд задержался на писателе дольше, чем она ожидала. Его спокойствие, уверенность, а теперь и этот смех – всё это делало его необычайно привлекательным. Бану поняла, что он действительно красив, и это её смутило.

– Вы прочитали мой роман? – он повернулся к ней, на его лице снова заиграла та же загадочная улыбка. Глаза сверкали, как у хищника, готового в любой момент напасть. Его тон не был напористым, но в его голосе прозвучал вызов.

Бану казалось, что кровь начала приливать к лицу, щеки разгорелись от неловкости. Она с трудом справилась с этим неожиданным волнением.

– Немного, – едва слышно ответила она, стараясь не смотреть ему прямо в глаза, но тут же пожалела о своем коротком ответе. Её голос прозвучал слишком тихо.

Айрам усмехнулся.

– Возможно, частично это история обо мне, – мягко сказал он, но его голос был пронизан ноткой вызова. – Хотите выкопать компромат?

– Нет, – быстро отрезала Бану, стараясь произнести твёрже, чем чувствовала себя в этот момент. Но её слова снова прозвучали слабее, чем она хотела, и это её раздражало.

Айрам поднялся с кресла и встал у окна, его силуэт словно растворился в свете. Он был довольно хорошо слажен. Бану смотрела на его широкие плечи и думала о том, что этот молодой человек стал таким успешным в таком молодом возрасте. Судя по информации в интернете, ему двадцать восемь лет, но он уже знаменит и богат. Молодой и уверенный в себе, он казался ей чем-то неизведанным и, возможно, опасным.

Она вдруг ощутила, как её собственные профессиональные границы начали размываться.

– Как вы решаете, когда ваш роман будет готов к публикации? – Бану попыталась вернуть себе контроль над разговором.

Айрам посмотрел в окно. Он чуть прищурил глаза, размышляя, прежде чем ответить.

– Мои романы никогда не готовы к публикации, – тихо сказал он, не отрывая взгляда от пейзажа. – Я просто заставляю себя прекратить их редактирование.

Бану почувствовала, как её сердце бешено забилось, когда Айрам повернулся в её сторону и осмотрел с головы до ног. Пространство между ними вдруг стало слишком тесным, воздух загустел, и ей не хватало дыхания. Она попыталась успокоить себя, убедив, что это всего лишь игра её разума. Это обычное профессиональное общение, но собственные мысли становились все более запутанными. Она злилась на себя из-за слабости, из-за того, что её тело и разум поддавались эмоциям, которые она прятала глубоко внутри.

В её голове всплыла мысль о том, что уже давно рассталась с парнем, с которым встречалась несколько месяцев. Это был спокойный, в каком-то смысле, даже выгодный союз, но, возможно, именно из-за этого он и развалился. Теперь же она здесь, в доме мужчины, которого видит впервые, и её тело само реагирует на каждое его движение, каждый его взгляд. Бану с трудом сдерживала себя, осознавая, что её это раздражает. Неужели она так нуждается в мужском внимании, что её так легко сбить с толку писателем, известным откровенными романами? Иронично. Слишком иронично. Те откровенные сцены, которые он описывает между героями, происходили ли они в реальности с ним?

– Вы согласны с тем, что писатели пишут о том, чего им не хватает? – резко спросила она, пытаясь вести разговор более формально и отчужденно. Ей нужно было спрятаться за вопросами, отгородиться от этого нарастающего волнения.

Айрам посмотрел на нее с легким удивлением, как будто не понял, о чем идет речь, но его глаза прищурились.

«Всё он прекрасно понимает», – Бану буквально кипела от возмущения, ощущая, как её лицо заливается краской.

– У вас слишком много откровенных сцен в романах, – продолжала она, стараясь звучать уверенно, хотя голос слегка дрожал. Она ненавидела это чувство беспомощности. Её раздражало то, что она позволяет себе быть такой уязвимой перед ним.

Айрам снова засмеялся – мягко, но явно насмешкой.

– Для вас это много, – сказал он с лёгким укором. – И для вас это слишком откровенно. А для меня – нет. Может, вам этого не хватает в жизни? – его слова были сказаны спокойно, но удары были точно в цель.

Это была не просто провокация. Он видел её насквозь. Бану сжала руки на коленях, пытаясь держаться. Она хотела возразить, но слова застряли в горле. Она понимала, что их перепалка уже вышла за пределы профессиональных рамок. Между ними произошло нечто большее, нечто опасное.

Айрам, кажется, чувствуя свое превосходство, сделал шаг в её сторону. Его присутствие, его близость были невыносимы. Бану вскочила с кресла, не выдержав напряжения, которое ощущала почти физически.

Она огляделась по сторонам – в доме было тихо, слишком тихо. Когда она пришла, она видела служанку, но сейчас это не имело значения. Она осталась одна с ним, и внезапно это осознание накатило с такой силой, что её охватил панический страх. Не стоило приходить сюда одной.

– Айрам, я была рада встрече. У меня больше нет вопросов.

– Что ж, – мягко произнёс он, делая шаг назад. – Буду ждать вашу статью обо мне.

Бану кивнула и, схватив сумку, поспешила к выходу. Она чувствовала, как её сердце всё ещё громко стучит, а в ушах отголоски его слов. Оказавшись за дверью, она, наконец, почувствовала облегчение, хотя напряжение не отпускало.

Сорри за пальцы. Иллюстрацию создал ИИ. У Бану левитирует карандаш!

Глава 3

После встречи с Айрамом, Бану вернулась в редакцию, охваченная противоречивыми чувствами. В голове постоянно крутились мысли о нем: его манера говорить, его уверенность, главное, его насмешка. Она попыталась отвлечься, но образы этой встречи настойчиво возвращались, мешая сосредоточиться на работе.

Спустившись в буфет, она взяла чашку крепкого кофе и уселась за столик у окна, погруженная в свои мысли. Просторный зал редакционного буфета был заполнен шумом бесед, однако Бану отгородилась от реальности плотным облаком тревожных мыслей. Она вспоминала, как Айрам стоял у окна, его насмешливый голос, лёгкий флирт, уверенный взгляд. В этих воспоминаниях было что-то, что раздражало ее, но одновременно вызывало волнение.

«Почему меня это так задевает?» – думала она, прокручивая в голове каждый момент их разговора. Ей не понравилось, что писатель намекал на её личную жизнь, да еще и с таким неподдельным сарказмом. Его уверенность, почти высокомерие, смущали её, заставляя злиться на себя за то, что не могла оставаться спокойной.

В буфет вошли её коллеги – шумная пара сотрудников, у которых всегда было что обсуждать, и сегодня не было исключения. Обсуждение разгорелось с новой силой, как только они заметили Бану и подсели к ней.

– Арт-фестиваль – это то, что сейчас помогает новым авторам заявить о себе, – громко произнёс Сергей, высокий парень, который, казалось, всегда знал, как привлечь внимание.

Он занимал должность младшего редактора и был одним из самых амбициозных в их команде. Ему не было и тридцати, но генетика отца явно передалась ему – его темные волосы почти полностью поседели. К тому же деятельность у него была всегда бурной. Он не просто сотрудник, а настоящий профессионал, которому поручались важные дела. Сергей всегда стремился к идеальному внешнему виду на все сто, словно каждый новый день решающий в его жизни. Его костюмы были отглажены до блеска, а обувь сияла так, что можно было ослепить.

– Если казахстанских писателей начнут публиковать за счет издательств, то это будет супер новость, – добавила Инара, молодая и красивая коллега, вызывающая восхищение не только у мужчин, но и женщин.

Недавно перекрасившись в блондинку, она привлекла к себе ещё больше внимания. Этот цвет волос превосходно подходил её светлой коже и зелёным глазам. Она была более сдержанной, но её страсть к работе всегда была очевидна. Бану восхищала её уверенность и умение вести разговор.

– Согласен, – кивнул Сергей. – Им сложно пробиться.

– Поэтому приходится публиковаться в зарубежных издательствах, – продолжила грустно Инара.

– Да что там в издательствах, у нас даже электронных сайтов нет, таких как ЛитРес или Литнет, – к ним подсел Али. Худой, скромный мужчина, всегда в очках. Он работал художественным редактором. Хоть в начале общения он мог казаться тихим и стеснительным, в компании друзей он раскрепощался и активно участвовал в обсуждениях. У Али была особая способность видеть красоту в простых вещах, что делало его хорошим другом и соратником в литературной среде. – Тот же ЛитГород и Ридеро.

– Ой, их куча, но все они не в Казахстане, – с иронией заметила Инара. – Теперь с новыми законами в российском законодательстве наши авторы не могут писать на многие запрещенные темы, которые могли бы раскрыть у нас в Казахстане.

– У нас в Казахстане могут и повторить за Россией, – эмоционально произнес Али, будто его коллеги виноваты в этих вопросах. – Те же законы обсуждаются, и не за горами, как примут их.

– Согласен. Надеюсь, на фестивале будут обсуждаться эти вопросы. По крайней мере, я планирую их задать, – подытожил Сергей, его уверенность в словах казалась почти заразительной.

– Бану, ты с нами? – спросил Али, когда заметил, что она ничего не добавила в их разговор, погруженная в свои мысли.