Распад

– Ну и ладно, рота! Закончить приём пищи!

Старые неторопливо доедают, перебрасываясь репликами, молодые вскакивают, и выбегают из столовой, дожёвывая на ходу. Старшина настроен благодушно – ты (он показывает на меня) – песню, запевай!

– Взвейтесь соколы орлами, полно горе горевать!

Рота подхватывает – то ли дело под шатрами, в поле лагерем стоять!

Когда до казармы остаётся несколько метров, Бейвнос тем же благодушным тоном замечает – отставить! Последние ряды не поют. Круугом!

Мы возвращаемся к столовой, и проходим путь заново, на середине плаца старшина заворачивает нас вновь – не в ногу идёте! Пять раз, прогнав роту туда – обратно, он разрешает войти в казарму. Мы быстро поднимаемся по лестнице, идущий за мной маленький, коренастый Мамчик судорожно жуёт горбушку – э, алё! Не наедаешься? В столовой времени не хватает?

Филя радостно, и многообещающе улыбается Мамчику, и орёт – дневальный! Беги в столовую, принеси буханку чёрного. Мамчика ставят к стене, он ещё не понял – в чём именно он виноват, жалко улыбается побледневшими губами – ребят, вы чего? Я.. просто не успел…времени не хватило… не привык так быстро…Деды рассаживаются на табуретках в ожидании шоу, обстановка напоминает кинотеатр – зрители в нетерпении ожидают начала сеанса. Дневальный приносит буханку чёрного – свежего не было, дали какую – то чёрствую…

– Так даже лучше.

Филя протягивает буханку Мамчику – на, ешь.

– Да я не хочу больше, я наелся…

– Я не спрашивал тебя, хочешь ты или нет, ешь!

– Да я…

– Жри сука!

Филя хватает хлеб, и запихивает его в рот Мамчику, тот начинает жевать чёрствую корку, и когда он совершает первое глотательное движение, Филя молниеносно бьёт его в грудь, Мамчик падает на пол, из открытого рта вываливаются куски непрожёванного хлеба – встать! Быстро! Мамчик с трудом встаёт на карачки – быстрее! Подними хлеб. Тебя салобона, что, не учили – хлеб всему голова! Поднимай всё, до последней крошки, ешь! Мамчик растерянно смотрит на Филю – ну? Быстро! Поднимай с пола! Жуй!

Дрожащими руками Мамчик собирает полу прожёванные куски с пола, и растерянно замирает – вдруг это уже всё? Шутка закончилась, и урок усвоен.

– Ешь!

– Ребят, я всё понял, я больше не буду, я…

Филя хватает Мамчика за уголки рта, и с усилием растягивает их в стороны, словно шлем – маску противогаза, Мамчик привстал на цыпочки, и (судя по посиневшим губам и бледному лицу) он готов потерять сознание.

– Пиня! Загружай!

Пиночет хватает хлебную массу с пола, и запихивает в рот плачущему Мамчику, Филя отпускает бедолагу, даёт ему пожевать, и вновь наносит удар в грудь, хлебная кашица вываливается из полуоткрытого рта, Мамчик сгибается пополам, Филя выпрямляет его апперкотом, тот валится на пол. Филя ждёт несколько секунд – встать! Быстрее! Мамчик с усилием поднимается, Филя ласково поглаживает его по щекам – больно? Ну, ничего, ничего, осталось чуть – чуть потерпеть, ты же у нас молодчинка, так ведь?

– Тттак…

– Ну, вот видишь, как всё здорово!

Быстрый удар в грудину вновь валит Мамчика с ног, он хрипит на полу, с трудом выкашливая клейкую массу, глаза вылезают из орбит, синие губы беззвучно открываются в попытке вдохнуть воздуха.

– Вы – солобоны тупые, должны усвоить – из столовой ничего не выносить! Есть только за столом, никаких горбушек, корок, сухарей, ничего!

Филя присел рядом с Мамчиком – что сучонок, не наедаешься?

– Ннет, наедаюсь…

– Вот и славно, давай прибери за собой, развёл тут свинарник.

– Сходить за шваброй?

– Чего? За какой шваброй? Ротиком поработай.

– Ты чего? Шутишь? Чего я тебе сделал? За что ты так со мной?

– Ты – крыса ебаная, позоришь нашу роту, таскаешь куски из столовой…

– Я же не знал, я больше не буду…

– Теперь знаешь, давай дохлёбывай и уёбывай.

Мамчик встаёт на карачки – не буду…

– Я не расслышал?

– Я не буду, есть это… эту…

– Уверен?

– Да, не буду, я тебе чего…

– Пиня, держи его!

Пиночет садится Мамчику на спину, Филя хватает Мамчика двумя руками за правую ногу в районе подъёма, и тянет на себя, выдёргивая её из бедренной суставной сумки, раздаётся громкий хрустящий звук, от которого к горлу подкатывает тошнота, Мамчик вскрикивает, и пытается вырваться из – под Пиночета, тот раскатисто хохочет, и прижимает голову жертвы к полу, Филя повторяет процедуру с левой ногой, снова слышен тошнотворный хруст, голова Мамчика бьётся об пол, издавая странный, деревянный стук.

– Филя, он вырубился, хорош – Пиночет встаёт с Мамчика, деды разочарованно встают со стульев (всё произошло слишком быстро), и разбредаются по спальному помещению, готовясь ко сну перед заступлением в караул. Кащей и Фанк волокут тело Мамчика в умывальник, Филя зовёт дневального, для того, чтобы навести порядок, я заваливаюсь на кровать – впереди полтора часа блаженства – я могу поспать! Я закрываю глаза, тёплые волны мягко и ритмично качают меня, какое счастье дарит нам сон…

– Груша, давай, вали его!

– Шарик, сделай его! Долби!

Что происходит? Что за вопли? Я сажусь на кровати, и пальцами разлепляю веки правого глаза, по взлётке, в бешеном темпе, перемещаются двое бойцов.

Тот, кого называют Грушей, имеет маленький скошенный лоб, глаза – щёлочки, расширяющуюся книзу голову, напоминающую формой грушу, он одет в новенькое кимоно, несмотря на большую массу, он двигается быстро и свободно, в его движениях нет суеты, он последовательно лишает противника пространства, работает серийно, умело комбинируя удары руками и ногами. Его противник ниже ростом, у него открытое лицо, лицо простого русского парня, обрамлённое светло – русыми волосами, движения его немного скованные, за неимением кимоно он одет в армейское нижнее бельё (белую нательную рубаху, и кальсоны с завязочками – то, что солдаты называют «армейским триппером»), которое ему велико, каждый раз, когда он выбрасывает удар ногой, из штанов вываливается внушительных размеров член, что вызывает бурю восторга у толпы дедов и черпаков, наблюдающих за ходом поединка. Груша наносит правый прямой, левый по печени и завершает комбинацию правым лоукиком, Шарик пропустил первый удар, затем сделал уклон, и ушёл, раздосадованный Груша бросается вперёд, и нарывается на встречный джеб, на секунду потеряв равновесие, он делает шаг назад, Шарик выпрыгивает, для того, чтобы нанести удар коленом, и в полёте у него вываливается член, Груша падает, Шарик оказывается сверху, и (на секунду) шмякает противника членом по лбу.

– Ааааа, бля! Груша, тебя опарафинили! – восторженно заходится белобрысый старший сержант – ты теперь у нас кукарекать будешь!

Разъярённый Груша сбрасывает Шарика с себя, и бросается в атаку, руки, ноги – всё мелькает с бешеной скоростью, Шарик пропускает прямой удар, затем боковой, и уходит в глухую защиту, Груша обрушивает на него целый град ударов…

– Отставить!

За общим шумом, к спаррингующимся неслышно подобрался старшина, в компании ротного и замполита.

– Всем отдыхать, перед заступлением, разойтись!