Распад

– Виточка, зайка, произошло недоразумение, после задушевных бесед с твоим папой, я осознал глубину моих заблуждений, я понял – какой скотиной я был, твой папа привёл очень веские аргументы, он умеет убеждать, и я склоняюсь к мысли о том, чтобы официально оформить наши с тобой отношения, все последние ночи, я плачу в подушку при мысли о том, что мой малютка будет расти без отца, а ты – ты, моя нежная голубка, останешься без мужа! Моё сердце разрывается от боли, я с трудом подавляю рыдания, и задаю тебе главный вопрос – ты согласна?

– Ты чего? Прикалываешься надо мной?

– И в мыслях не держал! Я абсолютно серьёзен! Так ты согласна?

– С чем согласна?

– Ты согласна выйти за меня замуж?

– О! Я не знаю…

– Вита! Соберись! Я уже звонил своим родителям – они благословляют наш брак, папа купил детскую кроватку, а мама купила прихватки для посуды! От таких предложений не отказываются!

– И всё будет по – настоящему? Белое платье, торт…

– Марш Мендельсона, дворец бракосочетаний, дуры, играющие на арфах, кольца, шампанское, подруги невесты, свадебное путешествие на Мальдивы – всё будет!

– Ух ты! Я согласна!

– Ты не представляешь себе, как же я счастлив! Когда мы увидимся?

– Мм, мама отсылает меня в Боровск к тётке…надо сделать УЗИ, ещё кое – каких врачей пройти…

– Когда? Когда? Я рычу от страсти!

– Давай сегодня вечером, завтра утром я уезжаю, вернусь в четверг.

– Сегодня я не могу, я в наряде…значит в четверг! Жду с нетерпением! Целую тебя, моя нежная голубка!

– Так я могу рассказать маме, что мы…

– Пока не надо, я зайду, и мы обо всём расскажем, сюрприз будет! Ну, всё, пока – пока, люблю тебя!

– Угу. В смысле я тоже…

Так, она уезжает завтра утром, завтра первое, четверг – третье, у любовников в распоряжении двое суток, вряд ли Мазепан пойдёт к ней среди белого дня, это было бы слишком нагло, значит первого – второго, вечер – ночь, так и запишем! Я вношу исправление в записку, и засовываю её под дверь каптёрки, на этот раз промаха быть не должно.

Первого апреля не произошло ничего, развод, заступление в наряд, неужели записка не достигла цели? Старшина уехал в командировку, и в роте было тихо и спокойно. Утро вторника было копией утра понедельника, я тоскливо ждал своей очереди на раздаче в столовой, и в этот момент меня кто – то схватил за шею сзади, и начал душить, душить по – настоящему, от неожиданности я выронил из рук поднос, тарелка с кашей плюхнулась на пол, в голове мелькали дурные догадки – кто это? Бейвнос? Мазепан? Кто желает моей смерти? Я пытаюсь разжать пальцы на шее – бесполезно, ни малейшего шанса! Внезапно руки разжимаются, я судорожно глотаю воздух, Седой радостно смеясь своим дурным смехом, спрашивает – прикольно? Меня подруга научила во время секса, так я все простыни обкончал, она решила, что я обоссался, столько спермы из меня вытекло!

– Ты…ты осёл бля! Я чуть не сдох…урод, что за шуточки?

– Чего? Ты не возбудился? У тебя не встал?

– Пошёл ты…

– Ну, извини, я и забыл, что ты у нас не по этому делу, ты – честный алкаш! Тебе нет дела до девок! Мы не ёбари, мы пьяницы! Вот девиз роты охраны!

– Ты пакет получил?

– Кстати! Тебя только за это придушить надо! Чё за друзья у тебя? Ты откуда этих джигитов знаешь?

– Неважно, в детский сад вместе ходили. Пакет получил?

– Они меня (он понизил голос) чуть в жопу не оприходовали, этот главный у них…как его….

– Ильяс?

– Да…он мне стволом угрожал, глумился сука,…что у тебя за дела с ними?

– Проехали, я не понял, ты пакет взял?

– Да взял, взял, ты поосторожнее с ними, они тебя подставят, эти индейцы, не говори потом, что я тебя не предупреждал!

– Не твои проблемы, не переживай по этому поводу.

Я беру тарелку каши, и сажусь за стол, сержант – дежурный бросает в мою чашку два куска сахара, и пытается пройти дальше, я останавливаю его – мало.

– Чего?

– Сахара мало.

Он кладёт ещё два куска.

– Ещё.

Кладёт ещё два – хватит?

– Я скажу, когда хватит, клади ещё.

Он смотрит на меня выпученными глазами, и механически накладывает сахар в чашку – всё, хватит, вали отсюда. Ошарашенный, он отходит к следующему столу. Я меняю свою чашку на чашку сидящего рядом Кащея, тот садится, отхлёбывает чаю, кашляет и выплёвывает жижу на пол

– Бля! Это чё такое? Бурда, столько сахару – там ложка не двигается, какой шакал мне столько сахару навалил?

Я показываю глазами на дежурного, Кощей возмущённо орёт

– Слышь ты! Иди сюда, дятел! Я этот чай тебе щас в очко залью, неделю срать не будешь!

Испуганный сержант подбегает к нашему столу – я…да я, мне сказали…

Кощей хватает кружку и делает такое движение, будто собирается плеснуть чаем в сержанта, тот отпрыгивает назад, и выбивает поднос из рук хмурого, насупленного как английский бульдог ефрейтора из автороты. Ефрейтор отвешивает сержанту тяжеленный пинок, сержант падает на стол и сбивает локтем шапку с головы Тышмана, злющего дембеля из Коми, тот с рычанием вскакивает, сержант в ужасе валится на пол, все радостно гогочут. От входа в столовую несётся распаренный Кунг – Фу, его конопатое лицо блестит от пота – слыхали? Вы слыхали?

Он плюхается за наш стол, отпивает сладенького Кащеева чая – пиздец!

– Кому?

– Мазепану! Во дела! Кто бы мог подумать!

– Что случилось?