Распад

– Чего «всё»?

– Пиночет «всё».

– А поточнее?

– Упал вниз из окна качалки.

– Как это? Он чего на подоконнике гантелями размахивал, птичек сшибал?

– Ублюдок готовился к дембелю, загорал на подоконнике, я говорит, приеду к своей девчонке шоколадным, гха – ха, приедешь сука, только горизонтальным, хы – хгы!

– Ух, ты лютый, злопамятный ты тип Мамчик, уж, сколько времени прошло, а ты всё помнишь, кто прошлое помянет – тому глаз вон…

– А кто забудет – тому оба!

– Так это ты его…?

– Что ты, что ты! Несчастный случай, человек не рассчитал, и выпал из окна третьего этажа, какое несчастье, а ведь он должен был уволиться через неделю, ай – ай! – Мамчик лицемерно почмокал обветренными губами.

По взлётке бежал дневальный, Мамчик окликнул его – чего там?

– Да ничего, жить будет!

– Так он чего – живой?

– Да, подумаешь, с третьего этажа упал, здесь невысоко.

– Стой блядина, сюда иди, чего он сказал?

– Да ничего, мычит только, наверное, дураком останется.

– Ладно, вали отсюда.

– Чего – то ты разнервничался Мамчик, опасаешься Пиночета? Чего он должен был сказать? Назвать того, кто помог ему полететь?

– Иди ты…– Мамчик раздражённо взмахнул рукой, и ушёл в сторону канцелярии.

26.

– В связи с событиями в Москве, сегодня заступаем в караул с усилением, понятно? Понятно.

Мы сидели в Ленинской комнате, и ожидали развода, на экране телевизора догорал чёрно – белый дом правительства. Камера выхватила лестницу, с обеих сторон которой, скрестив руки на затылках, стояли защитники Белого дома, откуда – то появился отчаянно храбрый гражданин, который начал героически наносить безоружным, стоящим к нему спиной людям неловкие удары, тычки, отвешивать оплеухи. Сидящий перед телевизором капитан радостно засмеялся – так им! Красно – коричневая сволочь, коммуняки херовы, всех расстрелять! Не вижу среди пленных Руцкого и Хасбулатова, где они? Этих двоих повесить прямо перед входом в дом правительства, и не снимать трупы до Нового года, в назидание остальным ублюдкам!

Демократически настроенный капитан оказался нашим начальником караула. Он продолжал радоваться победе демократии и за ужином, азартно поедая сечку, он оживлённо размахивал руками, и увлечённо митинговал – вот теперь заживём! Запретим компартию, поднимем экономику, построим правовое государство, уничтожим ядерное оружие, сократим армию, Россия станет ведущей, демократической мировой державой! Мы проведём люстрацию, привлечём к ответственности всех, причастных к сталинским репрессиям, вычистим эту гулаговскую сволочь из государственного аппарата, распустим КГБ – оно нам не понадобится, поскольку Россия вольётся (наконец – то!) в цивилизованную семью народов, откроем границы – нас ждёт процветание! У нас огромный экономический потенциал, тупые коммуняки не умели управлять экономикой – наштамповали танков, а бабских прокладок производить так и не научились, да чего там прокладки – джинсов нормальных нет! Мы создадим новую экономику – экономику знаний! Мы…

– Кгхм, прошу прощения, можно спросить, товарищ капитан?

– А? Ну давай.

– Кто создаст новую экономику?

– Наши выдающиеся экономисты – Гайдар, Абалкин, Шаталин…

– Это случайно не тот Гайдар, который возглавлял отдел экономики в журнале «Коммунист»?

– Тот самый, Егор Тимурович.

– Тот самый, который десятилетиями воспевал преимущества плановой экономики перед рыночной, а теперь рассказывает о преимуществах рынка по сравнению с плановой экономикой?

– Да.

– Действительно выдающийся, и самое главное – очень, очень принципиальный экономист. А Шаталин, это какой Шаталин, тот который автор «500 дней»?

– Да.

– Действительно, это свежие лица, с очень – очень нестандартными идеями. Успех реформ неминуем!

– Мне кажется, или я слышу нотки сарказма?

– Я очень серьёзен, никакого сарказма!

– Да что ты об этом знаешь? Мальчишка! Ты какого года – семьдесят третьего? Что ты знаешь об СССР? О привилегиях партноменклатуры? Об этих зажравшихся рожах? То ли дело Борис Николаевич – титан! Боец! Не побоялся бросить вызов системе, и победить! Вот при ком точно не будет никаких привилегий! Скромный, умный, обаятельный, интеллигентный – настоящий демократ!

– Бесспорно! Вы полностью правы, привилегии – абсолютное зло! Главная причина всех наших несчастий! Борис Николаевич умеет с ними бороться! Он подержал за хвостик дохлую рыбку в универсаме, прокатился в трамвае в сопровождении журналистов, и все сразу поняли – этот смелый паренёк не допустит привилегий! Беспощадная борьба! До полного уничтожения всех, кто недоволен привилегиями!

– Нет, ты всё – таки издеваешься надо мной! Ты красно – коричневый! Злобствуешь, потому что твоих дружков постреляли сегодня, я прав?

– Вот типичная манера: навесить ярлык – «красно – коричневый», вам так проще, правда? Если вы чего – то не понимаете – шлёп, налепил этикетку, и всё встало на свои места! Жизнь не так проста, как кажется, она ещё проще…

– Ты о чём? Ты же коммуняка! Или нет? Я не понял…

– Об этом я и говорю,…значит, демократию строите, а кто у нас демократ? Кто будет строить?

– Как кто? А Ельцин? А Сахаров?…

– Мой папаша – царствие ему небесное (если помрёт когда – нибудь) работал с Ельциным в Московском городском комитете партии, он уже тогда был демократом, и нещадно увольнял секретарей обкомов, искусный руководитель, я бы сказал – изощрённый! Сегодняшний расстрел всенародно избранного парламента, характеризует его как ярко выраженного демократа, весь цивилизованный мир рукоплещет, Конституционный суд тоже поддержал, и квалифицировал его действия как «государственный переворот».

– Откуда ты об этом знаешь?

– Каждый вечер мы смотрим программу «Время» – спасибо родному командованию!

– Верховный совет препятствовал демократическим реформам…

– За что был очень демократичненько расстрелян!

– Не надо передёргивать, в здании Белого дома собрались фашиствующие молодчики с оружием в руках, они угрожали стабильности и порядку…

– Товарищ капитан, вы не на митинге…