Как это будет?

Как это будет?
Ак – Патр Алибабаевич Чугашвили

Ответ на этот вопрос волнует всех, кто интересуется политикой. Автор даёт свою версию развития событий, прекрасно понимая, что возможны и другие варианты… Содержит нецензурную брань.

I

9:00

Плотные сгустки чернильной ночной темноты нехотя растворялись под лучами белёсого зимнего солнца. Немногочисленные прохожие неспешно трусили по побелевшему от мороза асфальту, громко шкрябая обледеневшую поверхность подошвами стоптанных сапожищ. Сержант Синдеев вздрогнул и проснулся. Некоторое время он тупо таращил глаза на прохожих, затем зажмурился и встряхнулся всем телом, словно вылезшая из воды собака.

– Соберись, тряпка! – взбодрил он сам себя и несколько раз хлопнул себя ладонями по щекам. Остановившийся рядом с патрульной машиной дед пристально наблюдал за действиями сержанта. Каждый раз, когда сержант хлопал себя по щеке, дед одобрительно притопывал правой ногой и негромко хихикал. «Так! Так! Вот так! Сильнее! Кулаком давай, чего ты гладишь себя как девка?»

Синдеев увидел стариковские кривлянья и поперхнулся внезапно набежавшей слюной. Он быстро опустил стекло и злобно проорал:

– Ты! Ты чего тут? Э?

Дед злобно ощерился, при этом из его рта вырвался густой клуб пара, что придало ему сходство со старым бэушным драконом, и неспешно спросил:

– Помощь нужна? А то я с удовольствием…

Синдеев прицельно плюнул, стараясь попасть как можно ближе к ногам старика, и негромко процедил:

– Иди отсюда, добровольный помощник нашёлся…

Дед отвернулся и прошёл несколько шагов, затем он резко остановился, повернулся к Синдееву и сымитировал пощёчину, продолжая скалить здоровенные желтые зубы. Синдеев закрыл окно и грубо ткнул локтем в бок своего напарника.

– Сыш! Просыпайся, бле!

Сержант Буклетов ойкнул и схватился за ушибленный бок. Минуты полторы ушло у него на то, чтобы сфокусировать взгляд на напарнике. Окончательно проснувшись, он прохрипел:

– Чиво… чиво случилось-то?

– Да «ничиво»! Конец смены скоро, а мы с тобой «ничиво» не заработали… Придётся позориться и брать деньги из банкомата… Тьфу, как противно! Давай, подъезжай к банку… пойду, выставлю себя на посмешище…

Буклетов лихо подрулил ко входу в банк и дурашливо приложил пальцы к шапке.

– Ваше приказание выполнено, господин главвер… главкомандующий…

Синдеев натянул напарнику шапку на нос и вылез из машины, громко хлопнув дверью. Бодрой походкой хозяина жизни он подошёл ко входу в банк и резко дёрнул дверь на себя. Дверь не поддалась. Синдеев дёрнул сильнее, дверь отворилась, и откуда-то сверху, с грохотом ударив сержанта по лбу, упало новёхонькое эмалированное ведро.

8:20

У входа в «Гоп-стоп-банк» жались друг к другу, трясясь от холода, две сотрудницы. Девчонки сильно замёрзли, но, несмотря на мороз, продолжали жадно курить, наслаждаясь редкой возможностью пообщаться вне стен банка.

– А я ей говорю: я не буду выплачивать недосдачи…

– Недостачи, – машинально поправила её собеседница, – не «недосдачи», а недостачи…

– А? Что?

– Не-до-ста-чи! – по слогам пропела девушка.

– А мне пох..! – так же напевно ответила ей другая.

Подруги громко расхохотались и синхронно выпустили дым из лёгких. Одна из них, более приземистая и массивная, смачно плюнула на землю и продолжила:

– Чё она меня постоянно пугает – «волчий билет, волчий биле-ет»?! Что это вообще такое? Что она… Ой! Пепел уронила на юбку! Мать твою! Вот это дыра! Пол-ляжки видно… А рабочий день ещё не начался… Чего делать-то?.. Ладно… Так вот… О чём я? А! Эта дура старая грозит мне постоянно – «волчий билет»! Да срать мне на тебя и твой билет! Меня Лёлик в «БНП Париба» зовёт, вот уйду туда, и аля-улю! А! А ещё она меня пугает этим… ну, как его… да знаешь ты его… человек-хер… м-м-м… Херр-мэн Треф! Во! Ну, тот самый дебил, который нацепил на себя садо-мазо-причиндалы и пришёл в наше отделение кредит получать в сопровождении целой кодлы журналистов… смешной такой… Да? Так вот, она мне постоянно зудит с этими своими подвываниями… Ну, ты знаешь её манеру, – девица закатила глаза под лоб и, выпятив губы, завыла: – А штоу, мил-л-лочка, ви будите делат-ть… эсли к вам в отделениэ зайдьо-от сам! Сам! Сам Херр… то есть Херр-мэн Треф! И попросит оформить ему кредит. А?

– Ну, а ты чё?

– Я? Я ей говорю: «Я отведу его в нашу подсобку, ну, туда, где щиток искрит уже полгода, сука электрик сказал – «времянку вам сделаю, чтоб вас не поубивало», – и ушёл, вот туда отведу и попрошу его, чтоб он свои паучьи лапки в щиток сунул, авось его ёбнет током, и кредит ему больше не понадобится…

– Ха-ха… чё? Прям так и сказала? В натуре? Врёшь! Ну, врёшь ведь, признайся!

– Не вру, бля буду… Ой! Смотри, это же он!

– Кто?

– Да дятел этот… Треф!

Подруги с ужасом смотрели на человека в диковинном экзокостюме, приближавшегося ко входу в банк. Человек двигался неспешно, совершая механические движения, позвякивая железными деталями при ходьбе. Его лицо закрывали огромные черные очки и необычного вида гарнитура. Руки были затянуты в длинные, до локтя черные перчатки, грудь обтянута жилетом с вертикальными карманами. Жилет сильно напоминал пояс шахида. Лицо человека было болезненно бледным и отдавало синевой. В целом он производил впечатление человека, измученного сексуальным воздержанием: осторожные неспешные движения, мучительно-брезгливое выражение лица человека, опасающегося впустую израсходовать драгоценную семенную жидкость, разбрызгать её при неловком движении, – перед подругами был явный извращенец. Быстро затушив сигареты, девушки бросились ко входной двери в банк, громко и восторженно визжа:

– Шухер! Треф!

Обладатель диковинного костюма неспешно дошёл до входа в банк, зашёл за первую остеклённую дверь, совершил с дверью какие-то манипуляции и скрылся внутри.

9:01

Буклетова согнуло от хохота – настолько забавным было выражение лица напарника, после того как ему в лоб угодило ведро, что сержант не смог удержаться от смеха. Синдеев кинул на напарника злобный взгляд и попытался открыть вторую дверь, отделяющую предбанник от банкоматов. Дверь поддавалась с трудом, Синдеев поплотнее взялся за дверную ручку, и в этот момент он заметил натянутую на высоте щиколотки проволоку. Сержант был человеком, который «поучаствовал» в своё время, поэтому он сразу понял, что мешает ему открыть дверь к заветным деньгам. Синдеев (не отпуская двери) аккуратно бросил взгляд внутрь банка и увидел человека в нелепом костюме, стоящего в центре зала. Человек пафосно растопырил руки и громко кричал. Сквозь неплотно запертые двери до слуха сержанта донеслось: «Core `ngrato…»

Синдеев быстро присел, развернулся на каблуках и, пригнувшись, добежал до машины. Обалдевший от увиденного Буклетов ткнул напарника пальцами в плечо.

– Ты чё? Привидение увидел? Ты…

– Заткнись! Там шахид, орёт что-то на арабском, а на двери растяжка – это ИГИЛ, бля! [1 - Организация, деятельность которой в России запрещена.]Бородатые пидорюги сюда добрались! Дай рацию! Дай сюда, говорю! Дежурный, это третий! У нас тут захват заложников! В помещении «Гоп-стоп-банка» на Коровинском! Повторяю, захват заложников! Вызывайте спецназ! Сапёров! Срочно!

Через несколько минут утренние сумерки окрасились в голубые цвета полицейских мигалок, депрессивно завыли сирены. Синдеев блаженно

зажмурился – громкий топот ног, обутых в казенные ботинки, матерные крики командиров, хриплый лай служебных собак… Вся эта какофония привела сержанта в состояние, близкое к экстатическому. Он закрыл глаза и начал неспешно покачиваться взад-вперёд, представляя себе, как он врывается в помещение банка и бьёт террориста прямым в челюсть… Хруст выбитых зубов, мелкими жемчужинами рассыпавшихся по полу, кровавые сгустки на костяшках пальцев, визгливые стоны террориста…

– Дрочишь? – бестактный тычок в ребра вырвал Синдеева из забытья, Буклетов участливо смотрел на напарника.

– Пошёл ты! Козел шерстяной!

– Скажите, пожалста! Какой обидчивый! Знаешь, чего с обиженными делают?

– Ебут! Тебе ли не знать!

– Что-о-о? Ты на что намекаешь? Ты…