Пропавшая в сумерках

Пропавшая в сумерках
Анна Аксинина

Татьяна Аксинина

Марина Белых недоумевала, как человек мог исчезнуть без следа, раствориться в сумерках, как призрак? Она не хотела браться за поиски этой женщины, лучше заниматься домом, сыном, любимой работой, ходить в гости или в театр. Но невольно заинтересовалась этой загадкой, ключи от которой оказались в далёком Новосибирске. Отгадкой стала цепь человеческих трагедий, страшных преступлений, счастливых спасений.

Анна Аксинина, Татьяна Аксинина

Пропавшая в сумерках

Я проснулась от предчувствия беды. Оно было таким острым, что я оцепенела. Ужас наполнил весь дом, и серым дымом вползал в щель под дверью в мою комнату. В доме что-то трещало и падало. Вскочив с кровати, я рывком открыла дверь и выбежала в коридор. От едкого дыма побежали слезы, я закашлялась. Мой дом горел. Пылала лестница, ведущая на второй этаж, яркие языки пламени лизали стены коридора. Я закрыла лицо руками и попыталась сделать несколько шагов в сторону выхода. Мне опалило волосы, невыносимый жар окутал меня. Испугавшись, я вернулась в свою комнату. Я полотно прикрыла дверь. В комнате было нечем дышать. Я вскочила на подоконник, открыла обе створки окна. Там за окном была жизнь. Сад заливал лунный свет. Отблески пожара играли на стволах и ветках старых яблонь. «Бабушка, спаси меня». Я всем телом прижалась к железной решетке, закрывающей окно. Слезы текли по моим щекам. Жуткий грохот раздался в коридоре: рухнула лестница. За моей спиной пылал огонь. Как страшно умирать! Я не могу больше кричать, я закрываю глаза, и проваливаюсь в пустоту…

Я проснулась от грохота, и не поняла сразу, где я? И что со мной? Сквозь тюлевые занавески окна в комнату проникали всполохи молний, раскаты грома сотрясали домик. Анастасия Матвеевна ворочалась на своей кровати и бормотала: «Свят, Свят! Спаси и сохрани!» Я села на кровати.

– Проснулась, Катюша? Гроза-то какая нынче. Господи, за каки-таки грехи?

– Мне сон страшный приснился, про пожар.

– Молись, Катерина. И не ропщи. На все Божья воля. Проси у Господа терпения и смирения. И за родных помолись. Им там легче, когда за них на земле молятся. Кажись, стихает. Ну, и ладнушки, поспим еще чуток.

***

Марина в спешке собиралась на работу. «Не забыть… сказать… предупредить…» Сынишке Сашеньке исполнилось полтора года. На прошлой неделе отметили в семейном кругу событие. От приятных воспоминаний потеплело на сердце. Мама и папа, сестра Маша с мужем Олегом и сыном Витей – вот и все гости. Но душевно посидели. Витя, племянник Марины, – ровесник Саше. Сестры умудрились родить малышей с разницей в несколько дней. До сих пор в семье любят подшучивать на эту тему.

Как же быстро вырос сынок! Кажется, совсем недавно принесли его из роддома, а уже бегает и разговаривает. Совсем взрослый человечек, с ним и договориться можно. Марина вздохнула, жалко оставлять его с няней, но приходится.

Муж Марины, Андрей, – главный редактор журнала «Кредо» и директор одноименного издательства, а Марина – главная помощница мужа. Столько сил вложено в любимое дело! Порой приходится крутиться обоим супругам, как белка в колесе. Но регулярно, без опозданий, выходит очередной номер их журнала, выполняются заказы на полноцветную печать.

Марина представила, как держит в руках пахнущий типографской краской новый номер, и улыбнулась. Но улыбка вышла слабая, мгновенно слетевшая с её лица. Как некстати отъехал Андрей в командировку! Вроде всё было отлажено, катилось по давно проложенным рельсам, и не о чем было беспокоиться Андрею перед отъездом. Ан–нет! Стоило мужу уйти за порог, как посыпались проблемы: неправильно сверстали новый номер, в типографию не поставили во время нужную краску. А от той, что срочно нашли взамен, вышел из строя 3-х метровый принтер «Инфинити», и второй что-то забарахлил. Марина попросила печатников и наладчика остаться вечером после смены и промыть принтеры. Заказов, как на назло, набрали выше крыши. И что теперь Марине делать с ними? Могла бы, сама встала к принтеру.

Весь день Марина провела в бегах и суете, и только к вечеру смогла, наконец-то расслабиться. Но только она с наслаждением вытянулась в своем рабочем кресле, поставила перед собой чашечку с ароматным горячим кофе, как позвонила сестра Маша.

– Мариша, ты собираешься?

– Куда? – искренне удивилась Марина.

– Здрассте! Забыла? Да мы же еще месяц назад обещали, и на этой неделе договаривались с тобой.

– А что, сегодня уже четверг? Маша, прости, закрутилась, забыла. Андрея нет, все на мне.

– Давай отменим, если тебе некогда, – разочарованно затянула Маша.

– Нет, нет, я соберусь, через полчасика буду готова.

– Хорошо, я заеду за тобой.

Марина вскочила с кресла. Без удовольствия залпом проглотила содержимое чашки. «Так, в магазин за гостинцами… няню предупредить… дизайнеру сказать, а в типографию я из гостей позвоню. Кажется всё! Маша – молодец, помнит. Представляю, как бы расстроилась Галина Леонидовна, если бы мы с Машей не пришли сегодня к ней на ужин».

Галина Леонидовна была школьной учительницей сестер Белых, она преподавала русский язык и литературу. Школа давно осталась позади, как и университет Марины и медицинская академия Маши, но не угасла старая традиция: по четвергам навещать любимую учительницу. Сначала к Галине Леонидовне ходила большая компания. Затем, кто уехал в другой город, у кого появились другие дела и друзья. Из всей компании регулярно ходили навещать старую учительницу Марина с Машей, да их общая подруга Таня Носик. Шло время, посещения стали редкими, но тем радостнее и приятнее были встречи.

Марине всегда нравилось ходить в гости к Галине Леонидовне, и отдохнешь, и повеселишься. Галина Леонидовна, несмотря на свой преклонный возраст, во-первых, никогда не жаловалась, наоборот всегда улыбалась и радовалась жизни. Во-вторых, она днями просиживала в Интернете, откапывала интересные новости. А в-третьих, с азартом переписывалась с молодежью, давала советы, а иногда и шалила, разыгрывала доверчивых посетителей Интернета. То пересказывала молодежным сленгом Шекспира, то сама придумывала душещипательные истории. Одним словом, Интернет-страсти кипели.

Маша, как всегда была пунктуальна. Марина еще причесывалась, когда она позвонила. Вынув надоевшую за день заколку, она распустила свои каштановые длинные вьющиеся волосы, одним движением взбила мелированую асимметричную челку и напоследок улыбнулась и подмигнула кареглазой симпатичной девушке в зеркале. «Это очень важно – улыбаться своему отражению», – поучала своих юных друзей Галина Леонидовна. Марина выскочила из редакции, на ходу набрасывая легкую ветровку, и сказу же увидела красный Машин джип. Платиновая блондинка на переднем сидении просто просилась в рекламу. Но уж очень она строго и серьезно смотрит на мир своими бесподобными вишневыми глазами, сроду не красится и годами не меняет прическу.

– Привет! – Марина плюхнулась на сиденье и только тут заметила, что у Маши в салоне сидит еще одна пассажирка. Рядом с этой красоткой не только Маша показалась непричесанной, но и все усилия Марины как будто сошли на нет.

– Марина, я тебя не предупредила. Надеюсь, ты не будешь возражать, с нами захотела пойти Снежана.

– Снежана?

– Да, я – Снежана. Мы учились с Машей в одном классе, – вступила в разговор молодая женщина, сидящая рядом с Мариной. – Вы меня, наверное, не помните. Я совершенно случайно узнала, что Вы с сестрой навещаете Галину Леонидовну. Извините, что напросилась в вашу компанию. Но так захотелось повидать свою любимую учительницу. Стольким ей обязана. На работе со мной все советуются, как правильно написать слово или грамотно составить фразу, несмотря на разные сервисы по проверке правописания в компьютерных программах.

– Конечно, я не буду возражать, Галина Леонидовна обрадуется новому посетителю.

Марина пыталась вспомнить одноклассницу Марины, но не могла.

«Снежана – обеспеченная женщина, – отметила Марина. – По ней видно, что не бедствует, ухоженная, даже бы сказала – холеная. Но, убей меня, Бог, я совсем не помню ее девочкой. Уж это точно, она не была близкой Машиной подругой в классе».

Пока доехали до Олимпийского, успели 2 раза постоять в пробках, поэтому все гости уже были на месте. В этот четверг «костер» не был многолюдным: шестеро из Машиного класса, одна – Марина – из предыдущего выпуска, и Таня Носик, успевшая поучиться сначала с Мариной, а потом с Машей. Всего-то восемь человек. Двухкомнатная квартира Костриковых вмещала порой и втрое больше.

Галина Леонидовна радостно приветствовала своих гостей. Как обычно, она была одета в элегантный брючный костюм, седые волосы аккуратно подстрижены и уложены, светлые лучистые глаза чуть подведены тенями. Боясь, что из-за склероза Галина Леонидовна не узнает Снежану, которая не была у нее с самого выпуска, Маша прямо в прихожей объявила:

– А вот наша Снежана!

Галина Леонидовна тепло приветствовала свою бывшую ученицу.

– Снежана, рада тебя видеть, ты чудесно выглядишь. Спасибо за конфеты! Какая большая коробка! Мне столько и в месяц не осилить, если молодежь не поможет. Ставь сразу на стол,

«Вот, что отличает человека тактичного от вежливого, – подумала Марина. – Галина Леонидовна и не заикнулась о своей вегетарианской диете. Может, даже съест одну конфетку, свою месячную норму, если гостья будет настаивать».

– Снежана, какими судьбами? Как же ты время нашла приехать? Уж не прогорел ли твой бизнес? – В голосе Тани Носик сквозило явное неодобрение, густые темные брови её насупились. На ее подвижное худое «стильное» лицо как будто мрачная туча наползла.

– Здравствуй, Танечка! – Снежана как будто не заметила выпада, – Спасибо, с бизнесом все в порядке. Не так уж он меня напрягает, чтобы нельзя было навестить старых друзей.

Она лучезарно улыбнулась. Марина получила возможность рассмотреть Снежану подробнее. Внешность у нее была кукольная: большие голубые глаза, загнутые ресницы, аккуратный, чуть курносый носик, пухленькие губки. Лицо обрамлялось модной прической с эффектом мокрых волос – целой копной соломенного цвета, спадающей на плечи. И фигура хорошая: рост средний, не худая, не полная, а вся – ладная, все при ней. И одета в элегантное платье под цвет глаз, очень непростого фасона, похоже, из натурального шелка. Украшения – серебряные серьги, браслет и колье с бирюзой. Есть чувство меры: не надела брильянты на скромную вечеринку одноклассников. Туфли, сумочка, маникюр, макияж – все подобрано безукоризненно. Нежный аромат духов «Шанель-Мадмуазель». Одно нехорошо – очень уж она гордится собой, это просто сквозит в каждом слове, в каждом движении.

Снежана прошла, словно пава, и села в самое удобное кресло. И сразу слева и справа от нее, как магнитом притянутые, оказались оба представителя мужского пола: одноклассник Дима Соболев и живущий у Галины Леонидовны внук Максим, студент Бауманки.

– Так расскажи, Снежана, чем ты сейчас занимаешься? – с приветливой улыбкой обратилась к гостье Галина Леонидовна. – Ты ведь окончила факультет бизнеса?

Таня демонстративно, не дожидаясь ответа Снежаны, подхватила пакеты и вышла из комнаты. Марина последовала за ней. На правах старых друзей они хозяйничали у Галины Леонидовны, как у себя дома. Сегодня учительница попросила помочь ей накрыть фуршетный стол. Она не хотела загромождать подход к своему любимому компьютеру, так как гвоздем вечера были объявлены слайд-программы. Хлеб, винегрет, блюдо с печеной картошкой она разместила на сложенном «столе-книжке», а тарелочки и столовые приборы – на застеленном салфеткой подоконнике.

– Чем она тебе так насолила? – Спросила Марина, раскладывая на тарелку сырную нарезку.

Татьяна тем временем принялась мыть и резать любимые фрукты учительницы: яблоки, груши и бананы. Она сразу поняла, о ком речь.

– Явилась – не запылилась! После выпускного со всеми вместе клялась, что не забудет Галину Леонидовну на пенсии. И ни разу не пришла на наш «костер по четвергам». Даже тогда, после инсульта Галины Леонидовны, когда я лично весь класс обзвонила. Поразительно, как у некоторых людей возникает потеря памяти в юном возрасте! А точнее – совести!

– Но не у всех же. Тогда многие наши ученики откликнулись, приходили, помогали, чем могли. Из других городов и даже стран приезжали, звонили.