Словоточие

А я все стремлюсь уйти, ни ног, ни души не чуя.
В твоей голове абиссаль. Но мне не хватает воздуха.

«Что там завтра? Заснеженный мир поцелует в улыбку…»

Что там завтра? Заснеженный мир поцелует в улыбку,
И пойдешь по нему разбазаривать жизнь и судьбу,
По могилам сугробов, по родине злой и великой,
По зерну вековому просыпанных в прошлое букв.
Ты полюбишь кого-то. И кто-то тебе не ответит.
Ты сопьешься от боли, но чтобы воскреснуть к утру.
А потом ты поймешь, что стоишь на огромной планете,
Где так много заплаканных глаз и разомкнутых рук.
Пожалеешь людей и начнешь их любить по-иному:
Молча. Глядя в сердца. Гладя слабую птицу души.
Разбивая стихами и криком застывшую кому —
Одиночество женщин, усталость молчащих мужчин.
Ты пройдешь сто дорог, и все станет до пошлости книжным,
Проживешь эту зиму, мечтая проснуться весной.
Что там завтра? Да как и всегда. Обновление жизни.
Это все, что когда-либо было и будет с тобой.

«Не пощадит нас время. Будет час…»

Не пощадит нас время. Будет час
Сойти с земли на тихий полустанок,
Где встретит ключник, хмур и седовлас,
И души ждущих, любящих предстанут.
Не пощадит нас время. Но пока
Идут мужчины сонно на работу,
Им эта жизнь проста и велика,
В них все поет, от детства и до пота.
И женщин здесь, смотри, не сосчитать,
Они несут свои большие души
Тропой любви, и поступь их легка,
И каждый взгляд – доверчив и воздушен.
Мы все живем в обычных мелочах,
Мы знаем мир по маленьким деталям:
Письмо друзьям, у кассы толчея,
То, что терпели, то, о чем мечтали,
И пара книжек в письменном столе,
И на лице морщинок первых складки,
И близким вслед: «Живи! Живи сто лет!»
И поцелуй до дна, до жара сладкий.
Не пощадит нас время. Никого.
Но посмотри: у речки, за оградой
Босой мальчишка, глупый и живой.
А значит надо жить. Ты слышишь? Надо.

«Девочка… Слабая, тонкая, тихая…»

Девочка… Слабая, тонкая, тихая.
Кардиограмма – неровный пунктир.
И тишина. Зафиксируйте. Вскрытие.
В это мгновение рушится мир.
Мальчик на крыше. Влюбленный. Под прядями
Бледные щеки, как мел, как кефир.
Он улыбается. Медленно падает.
В это мгновение рушится мир.
Женщина грустная. Что же ты, милая?
Сердце свое излюбила до дыр.
Время прошло. Откачать не смогли ее.
В это мгновение рушится мир.
Дедушка, стойте. Куда Вы? Уходите?
Жизнь на копейки, болезни и спирт.
Незачем жить. Гулко тикают ходики.
В это мгновение рушится мир.
В каждой квартире по драме. Все улицы
В этих квартирах, как в буквах листок.
В это мгновение рушится, рушится…
Только об этом не знает никто.

«Ну что, малыш? Мы живы, мы сильны…»

Ну что, малыш? Мы живы, мы сильны,
И даже есть над чем еще смеяться
На сцене дней, в присутствии войны,
Под стук судьбы промеж житейских станций.
Не верь глазам, я вовсе не устал,
А то, что вверх смотрю, так это придурь,
И все слова… А что слова? Листва,
Ее покров по прошлому раскидан.
Ну что, малыш? Есть в жизни свет один,
И этот свет не даст нам отсидеться.
Ты прогрызаешь ход в моей груди,
Чтобы потом согреться где-то в сердце.
А мне не больно. Мне уже плевать,
Сижу и пялюсь в сжеванное небо,
Не жду добра и не ищу привал,
И не считаю стоимость ущерба.
Ну что, малыш? Смотри на грязь плевков,
И верь в любовь, идя вперед вдоль тюрем.
Вот наша жизнь. В ней тошно и легко.
Бензином пахнет. Что ж… Давай закурим.

«Эти дни не забыть, эти дни наших встреч…»

Эти дни не забыть, эти дни наших встреч,
Когда ты была песней, звучащей на солнце,
Когда всей красоты – не испить, не изречь,