Академия Малхэм Мур. Мой сводный враг

– Извинись. – Дакр вздрагивает, сильнее напрягает спину. Резкий переход от светской учтивости к короткому приказу выбивает её из образа всего на секунду, но за короткий промежуток можно многое разглядеть. И я успеваю увидеть самое важное. Миранда тоже знает маленький грязный секрет Мортимера. “Охота” становится всё интереснее.

– Да брось, Макс, она даже не из наших. – Не из Змей или не из аристократов. Может, и то, и другое одновременно. – И то, что её подобрали, как бродячего котёнка, не повод вести себя с ней, как с равной.

Огромное, величественно-монументальное помещение сверкает дорогим интерьером. Приветствие первокурсников всегда проводят в большой гостиной. Раньше здесь была бальная зала, рассчитанная на приёмы и светские рауты. В изысканном великолепии переливов света Миранда выглядит прекрасно. Идеальная хозяйка вечера. Люка на её фоне – не приодетая в щедрые дары крёстной Золушка, забежавшая на часок, поглядеть одним глазом, как развлекаются богачи. Совершенно не подходит происходящему.

И всё же на общем фоне новеньких ведёт себя почти как нашего погодя ягода. Не выискивает место повкуснее, просто стоит совсем рядом, но ни страха, ни раболепия от неё не ощущаю. Не глядя, ловлю её руку, переплетаю пальцы до того, как успеет возмутиться, поднимаю сцепленные, как ветки терновника, руки.

– ЭТО повод.

Миранда изящно изгибает бровь.

– Даже так? – Эмоции, хорошо скрываемые, но не тайные для меня, чуть заметно мелькают в задумчивом её взгляде. Приняв решение, невеста Мортимера кивает:

– Прошу простить, мисс Гревье. Не имела удовольствия знать, что барон уже имеет на вас виды.

Вот гадюка. Вроде и извинилась, а всё равно, как ушатом помоев облила.

– МИРАНДА. – Тихое предупреждение шипением срывается из гортани.

– Полагаю, в таком случае ваша честь и репутация чисты, – поспешно добавляет Дакр, но по голосу ясно, что теперь главная цель баронессы на этот год – измарать новенькую по уши в дурнопахнущих сплетнях и подставах. – Примите мои извинения за поспешные и опрометчивые выводы. Приятного вечера, мисс Гревье. Прошу простить, барон Корби. Вынуждена откланяться, меня ждёт жених.

Три против одного. Интересно, как скоро Люка Гревье увязнет в происходящем и чья паутина поймает эту сочную бабочку?

Стоит Миранде только отвернуться, я нехотя расслабляю руку, выпуская напряжённые пальцы Люки на волю. Всё это время прямо через кожу чувствовал, как она недовольна и жаждет вырваться из властного, несанкционированного захвата.

– Прошу простить мою вольность, – как и положено аристократу, лёгким кивком головы и вежливой улыбкой приношу даме извинения за нарушение личных границ. – Миранда – редкая змея. Кусает и своих, и чужих, исключительно ради спортивного интереса. Понимает только власть и силу.

Как многие здесь. Тренировка дипломатии, заточка клыков, пробная версия мира акул, в который мы все скоро попадём – вот что такое Малхэм Мур. Один из самых древних и самых престижных вузов страны. Академия, выпускающая элиту. Собравшиеся здесь встанут у трона и будут напрямую влиять на будущее страны. Здесь царят нравы, укоренившиеся испокон веков. Чтобы сохранять традиции, чтобы демократия не вытоптала монархию и не нивелировала силу крови. Даже клубы созданы, чтобы делить мир на своих и чужих. Сильная страна должна иметь в базисе сильных людей, готовых брать на себя бремя ответственности и жертвовать ради будущего государства ресурсами. В том числе человеческими. Те, кто сидят за старыми, выщербленными за столетия деревянными столами главной библиотеки и учебных комнат, должны принять эту незыблемую истину. Научиться выживать, плести интриги и продавливать свои интересы в жестоком мире постоянной конкуренции.

Люка кажется здесь чужой, напряжённой и лишней. Как одинокая, дикая фиалка в элитном розарии. Её поджатые губы изгибаются в презрении, и отчего-то это пренебрежение мне неприятно.

– Сам намного лучше? – Холодный тон инеем дыхания ложится на лацканы пиджака. Если бы мы были в сказке, то мисс Гревье бы точно досталась роль Снежной Королевы. Что ж, вероятно, буду тем, кто отогреет это холодное сердце и соберёт из льдинок слово “счастье”.

Я не твой Кай, знаю, но у меня есть цель, и для достижения придётся подстроиться. Постараюсь не поломать ничего, кроме шипов, но гарантировать не могу.

Совершенно иррационально, но Люка мне нравится. Может, как раз вот этим смелым, неприкрытым вызовом миру, в котором я вырос и жил. Тем, что она будто бы совершенно не хочет стать его частью. Многие поступали в Мур, чтобы быть ближе к Мортимерам и Латимерам, потому что исторически именно эти две фамилии стояли у истоков современной королевской ветви и влияние имели существенное. Гревье то ли ничего об этом не знала, то ли плевать хотела на власть и силу. Поразительно. Неужели остались в мире люди, не амбициозные и не испачканные желанием пробиться наверх во что бы то ни стало?

– Лучше или нет, решать не мне. Ты ведь уже сделала выводы на этот счёт. – В её лацкане нет розы, потому что пока она ничья, но я вижу уже сейчас, что она не тянется ни к белым, ни к красным. Очень зря, птичка. Из тебя бы вышла отличная белая королева. Добавить немного лоска и всё.

– Я не кусаюсь из прихоти. И никогда не трачу сил на пустые склоки, если ты об этом. – Удивительно, но простая эта девушка вызывает желание говорить правду в ответ на прямые вопросы. Это ставит в тупик и вызывает интерес одновременно. Как будто вся она ходячая дихотомия. Хочется заглянуть вглубь, развернуть слои одежды и брони, выяснить, что из этого всего настоящая Люка Гревье.

– Заставляешь себя ждать, Латимер. – Колючий взгляд Эйдана ползёт по мне, переплывает на Люку и останавливается на её лице. Видно, ищет подтверждение, что ещё не пала к моим ногам сорванным цветком. – Будь уж любезен, отвлекись от своей дамы и выполни свои обязательства главы Змей. Или тебе уже не по плечу? Может, клубу необходим новый лидер?

– Так ведь и Диким необходим, Мортимер. Последний год в кресле главы и поминай как звали. – Обернувшись к Люке, склоняюсь чуть ниже, намеренно дразню Эйдана. Ему придётся поднапрячь слух, чтобы расслышать хоть что-то, произнесённое тихим шёпотом ей над ухом. – Будь осторожна, Люка. И не ходи никуда одна до окончания вечера. Держись где-то здесь, на людях. Я подойду, как смогу…

Она даже не представляет, сколько врагов вокруг. В этом шикарном зале, с огромными люстрами, в чьих подсвечниках потрескивают сотни живых огоньков. В воздухе смешался запах дыма, дорогих парфюмов и напитков, лёгких закусок, разложенных на столах вдоль стен. В этом году зал красный, потому что Диких больше по численности. В прошлом году их “Охота” была удачней нашей. В этом мы надеемся отыграться и получить своё. Даже если придётся играть не совсем честно, по-змеиному. Люка, конечно, не может ничего из этого знать. Никто из непосвящённых не понимает, что ещё до начала “Охоты” можно стать жертвой зверья, собранного здесь под шкурами людей. Вон там пиранья у стола с напитками. Мелкие сошки, вошедшие в кланы без титулов и связей. Сожрут любого, кто станет мешать им пробираться выше. За нашей спиной стервятник разговаривает с шакалом. Делают ставки на молодую изящную кошечку из перваков. Я бы поставил на стервятника, кстати. Примерно десять к двум.

Люка отшатывается, едва дыхание касается волос над её ухом, заставляя тёмные тонкие пряди колыхаться, как от ветра.

– Я не шучу, Люка. – Прежде чем шагнуть к Мортимеру, на чьих щеках волнами ходят желваки, вздыхаю, отчётливо понимая: упрямая и своенравная, она не станет слушать. Мы ведь не друзья. В её глазах – точно нет.

Ещё много предстоит работы, барон Корби. Но вам не привыкать, правда?

8.4 Макс об охоте

– Дамы и господа, получив письмо о приёме в Малхэм Мур вы, конечно, думали, что самое важное в вашей жизни уже случилось, но, на самом деле, решающий день сегодня. Сейчас. Вы уже знаете историю академии, верно? – Мортимер, стоит отдать ему должное, умеет держаться на публике и, кажется, искренне получает удовольствие от того, что красуется перед едва не открывшими рот от восторга почитателями.

В отличие от него, я не любил выставляться напоказ.

Отец всегда говорил, что все великие решения принимаются в тени. И за каждым правителем, которого, как марионетку на ярмарочной площади, выставляют публике, стоит реальный правитель. Тот, кто дёргает за ниточки. Второе мне больше по душе. Хотя бы потому что, когда дела пойдут под откос (а это непременно случится рано или поздно), вся вина и гнев толпы окажутся направленными на того, заметного и видного. Серые кардиналы не имеют лица и в любой момент могут выйти сухими из воды. При наличии ума, конечно. Впрочем, дураки до этой должности попросту не доживают. Конкуренция в нашем мире беспощадна. Часто на кону жизнь, и новичкам предстоит усвоить этот урок уже сегодня.

– Потому что это первый урок успешного человека. Прежде, чем куда-то идти, нужно хорошо выучить домашнее задание. Информация и связи правят миром, запомните это и не благодарите.

Эйдан сегодня максимально щедр на бесплатные советы. Забыл только про сыр в мышеловке сказать. Если бы не знал, какой он на самом деле, решил бы, что это руководитель-добряк, из тех, что рубаха-парень и за своих порвёт любого на британский флаг.

– Вы ведь сюда пришли именно за этим. За связями. Грызть пыльные фолианты, давясь запахом вековой мудрости можно где угодно, а встать под знамёна тех, кто уже много веков правит Королевством – только здесь. – Небрежным жестом зарвавшаяся тварь обводит помещение: красные тяжёлые скатерти на банкетных столах, бордовые портьеры на стенах изящными фалдами укрывают находящихся под сводами Мура от внешнего мира, как будто там, за стенами, нет ничего.

Ничего важного. Как будто вся жизнь в самом деле сосредоточена здесь. Помню свой первый визит сюда. Я с детства, конечно, знал, что буду учиться в Малхэм. Как все Латимеры, где бы они ни жили. Все, кто имел отношение к роду, и все, кто планировал стать его, частью обязаны провести здесь пять лет. Возвращение к истокам. Мур мог принять тебя или отвергнуть, и это куда более страшное отторжение, чем если вдруг невзлюбили отец или мать. Отец может лишить неугодного сына наследства. Мур может лишить корней, имени и семьи. Нет ничего ужаснее для того, кто не представляет жизни в одиночку.

– Дикие и Змеи, – Мортимер чуть заметно ухмыляется, упоминая Змей, но его отношение читается и в тоне, и во взгляде в мою сторону, – это не просто клуб по интересам, это две большие семьи. Знакомства на всю жизнь заводятся здесь. Давайте вспомним всех, кто сегодня занимает ключевые позиции в стране. Сент-Клеры – часть семьи Диких, Берки принадлежат к Змеям. Вижу, что вы уже перебрали мысленно многие фамилии и убедились, как важно то, что случится сегодня. “Охота” – это шанс проявить себя, доказать, что вы достойны войти в семью не на пять лет, на всю жизнь. Будет трудно, но, когда захотите сдаться, вспомните, что слабаки остаются на обочине, как мусор. Это мир сильных, и он признаёт только силу и хитрость.

Эйдан спускается со сцены, подходит к большой каменной чаше, похожей на жертвенник, и кидает туда свою красную розу. Холодно пожав мне руку, уступает место оратора.

Моя нелюбимая часть.

– Лорд Марч рассказал вам о том, что есть “Охота”, а я расскажу, как она проходит. – Поднявшись на сцену, где только что стоял Мортимер, первым делом ищу в толпе Люку.

Нахожу в дальних рядах, стоит особняком, но намётанный глаз выхватывает Миранду с Даном, младшего Берка, в этом году поступившего на первый, и двух перваков, не из нашего круга. Все отчего-то время от времени поглядывают в сторону Гревье. И не всем взглядам у меня есть объяснение. А должно быть. И я найду.

8.5 Макс про охоту

– Успех в этом мире зависит не только от вашей фамилии. Было бы очень просто, если так, – от фамилии очень сильно, конечно, но чтобы быть не просто винтиком системы, этого мало.

Эйдан изгибает в насмешке бровь. По его никчёмному мнению, Латимеры только за фамилию и были реабилитированы. Потому что в итоге у трона встал тот, кого поддерживали мои предки. Тот факт, что женился он на представителе их рода, в расчёт почему-то не берётся.

– А что надо делать? – Кто-то с задних рядов очень нетерпелив. Почему нельзя просто дать человеку договорить и уже потом задавать вопросы, если вдруг ответа не прозвучит? Люди вечно куда-то спешат. И почти всегда делают до того, как подумают. Это неимоверно бесит, хоть часто и играет мне на руку.

– Слушать и не перебивать, – отвечаю спокойно и назидательно, как профессор Грейвайн. Старый знаток кристаллической магии безэмоционален, как вечная мерзлота. Из сектора Змей слышатся фырканье и смешки. – Во время “Охоты” вам предстоит пройти несколько испытаний. Самое первое проверит умение договариваться с людьми.

Другими словами – шантажировать, подкупать, угрожать и влезать в доверие. Надеюсь, новенькие умеют читать между строк. А кто не умеет, уже не прошёл отборочный, и сразу на вылет. По залу, со стороны входа, ползут перешёптывания. Первакам не терпится узнать, что за испытания их ждут. Каждый год детали меняются, но суть остаётся прежней. Четыре этапа, после каждого отсеиваются лишние. Перед последним – большой бал для дошедших, как награда и напоминание, ради чего стараться и рвать жилы дальше.

– Второе – смелость, ум и находчивость. – А ещё ловкость и решимость. Не каждый станет рисковать, зная, что вылетит из Мура, если поймают. Интересно, Люка решится идти ва-банк или будет играть аккуратно? Как она поступит, когда придётся подставить друга ради победы? Хотя у неё ведь нет ещё здесь друзей. И всё равно, слишком порядочная… Руки буквально зудят, так хочется сойти со сцены, не договорив, и уединиться в своей спальне. Достать блокнот, карандаш… Ловлю её скользящий, изучающий взгляд. Никакого интереса, только настороженность пойманного в силки зверя в ожидании, когда охотник придёт за добычей. Осталось немного, птичка.

– Третье – физическую силу и стрессоустойчивость. – Вот уж без чего никак среди акул и других хищников.

Те, кто уже прошли в клубы, теперь слушают вполуха, хоть и стоят ближе всего к сцене. Их интересуют только перваки. В ближайшие две недели веселье в академии исключительно за их счёт. Надо подумать, как помочь Гревье дойти до последнего этапа. Нельзя позволить, чтобы она присоединилась к отбросам. Кучка разномастных оригиналов из отщепенцев как будто привлекает её больше остальных компаний. Это даже логично, учитывая её бунтарский дух, но я всё ещё верю, что Гревье сделает верный выбор.

– Последнее испытание покажет силу вашей магии, характера и психологическую стойкость. И оно же решит, в какой из клубов вы попадёте в итоге.