Проклятый поход. Мир Tornscape

Проклятый поход. Мир Tornscape
Алдвин Альтендантский Мортенсон

Мир Tornscape – фэнтези-панк о противостоянии экспедиционных отрядов в зонах нестабильного эфира, сражающихся за обладание таинственными "частицами Бога".Узнайте больше о жизни и быте одного из самых мрачных королевств Весторна в новой рукописи Алдвина Мортенсона, которую Вы держите в руках.

Алдвин Мортенсон

Проклятый поход. Мир Tornscape

Рукопись составлена Алдвином Мортенсоном Альтендантским. Данное произведение было создано благодаря кропотливым трудам и исследованиям моего коллеги Бавдей Андрея, которому я выражаю свою благодарность.

Глава 1

Кригмарк. Такое звучное, воинственное имя получило королевство, лежащее на северо-западе Весторна. Обширные леса, окутанные туманной дымкой, веками таили под верхушками своих деревьев многочисленные сокровища. Под зелёными холмами скрывались жилы железных и медных руд. Сама древесина годилась для постройки домов и кораблей, грибы и ягоды были вкусны и питательны, а пахучие травы представляли интерес для ведунов и алхимиков. Звери же, в изобилии водившиеся здесь, попадали на столы людей в виде жаркого, проиграв двуногим охотникам в борьбе за выживание.

Изначально, впрочем, люди вовсе не главенствовали на этих землях. Многочисленные мелкие племена, живущие здесь в древние времена, враждовали как с суровой природой, так и друг с другом. Всё изменилось, когда народ Кригмарка, пришедший сюда, обнаружил руины минувших эпох. Секреты Эфира, которые скрывали в себе древние камни, не были подарком предков, отнюдь. Знания эти таили в себе множество опасностей – но в первую очередь эта опасность обрушилась на тех, кого кригмаркцы сочли своими врагами.

Вскоре местные племена и зарождающиеся государства пали на лезвиях мечей и в алхимическом пламени, а их земли стали частью быстро растущего королевства. Захваченные города восстанавливались и перестраивались, вытягиваясь к небу зубцами крепостных стен. Чем шире становились границы Кригмарка, тем больше сил требовалось на то, чтобы охранять их. А потому, вчерашние деревни, лагеря добытчиков, или даже просто стоянки укреплялись и расширялись. Год проходил за годом, одно десятилетие за другим, и вскоре эти гарнизоны расцветали уже как новые города.

Одним из таких поселений стал Брокк, упрямо торчащий на границе некогда великого Королевства Кригмарк. Увы, ныне период бурного расширения жизненного пространства и роста населения остался в далёком прошлом. Времена движения вперёд и славных побед для нынешних кригмаркцев давно прошли, сменившись тягучим застоем. Те подвиги превратились для них всего лишь в истории, которыми в детстве делились деды и бабки.

Стариков становилось всё меньше, ведь болезни и время брали своё. Костлявая рука Десписа, Бога Отчаяния, что провожает души умерших к вратам царства Ноктиис, забирала одного за другим. Вскоре период расцвета Кригмарка стал всего лишь семейными сказами и преданиями, детали которых с каждым годом размывались всё больше. Что касается более надёжных свидетельств, записанных учёными мужами и военачальниками прошлого, то и они подвергались тлену.

С годами былая слава королевства превратилась лишь в смутные воспоминания да пыльные ряды свитков, покоящихся в тёмных углах архивов и библиотек. Толстые тома исторических трудов были интересны лишь тем, кто их писал, да студентам, вынужденным зубрить позабытые всеми имена и даты. Порой ещё бывало, что об одной из прошлых побед вспоминал какой-нибудь генерал, чтобы напомнить своим подчинённым о подвигах их славных предков, но и это происходило всё реже.

Кригмарк медленно умирал, превратившись в бледную тень самого себя, будто больной старик. Он мог ещё крепко стоять на ногах и сжимать узловатыми пальцами меч и щит. Его подёрнутая ржавчиной кираса ещё могла прикрыть высохшее тело от вражеской стрелы, а спрятанный под кроватью сундук содержал в себе горсть золотых монет. Но суставы уже скрипели, мышцы сводила судорога, а зрение и слух не могли похвастаться былой остротой. Детей у этого старика не было – пережив множество потрясений и не самых удачных решений, нынешние правители королевства умудрились поругаться со всеми своими соседями.

По мере того, как менялась вся страна, менялся и город Брокк. Некогда его ворота днём и ночью оставались распахнуты настежь, пропуская через себя тысячи путников. Будь то торговые караваны, обозы снабжения для армии, или просто группы авантюристов, отправившихся в дальний путь – приграничный город привечал всех, пополняя казну Кригмарка налогами и пошлинами. Несмотря на сражения, гремящие где-то там, на дальних границах, небо казалось голубым, а оба солнца – яркими.

Теперь же некогда живой и дышащий приграничный город превратился в унылую серую крепость. Треть населения так или иначе была связана с военным делом, неся службу в многочисленных казармах и лагерях внутри и снаружи Брокка. Другая треть – не покладая рук трудилась, чтобы обеспечить первую едой, одеждой, и всем остальным, что требовалось доблестным воинам кригмаркской армии. И наконец, оставшиеся жители города работали в многочисленных цехах и мануфактурах, чьи железные лёгкие выдыхали в воздух ядовитый смог – продукт переработки и использования Эфира, что так иронично изначально бился в сердцах созданий Жизни.

И уж чего-чего, но жизни в этих краях явно не доставало. Измученный непрерывными войнами, народ Кригмарка и сам будто лишился присущей всем живым существам искры. Подобно тому, как со временем выцветает рисунок, сделанный углём на пергаменте, люди постепенно исхудали и осунулись, и даже сами их лица будто посерели.

Не все, конечно – на улицах Брокка всё ещё звучал детский смех, молодые парни, полные надежд, шли в солдаты или рабочие, а центральная площадь густо наполнялась народом в базарный день. Но с каждым днём воздух становился всё холоднее, а кригмаркцев, мысленно вопрошающих себя «зачем я продолжаю сражаться?» становилось всё больше.

Армия ещё держалась, но уже больше на духе товарищества и верности своим братьям по оружию, чем правительству. Место которого, к слову, в королевстве заняли Гранд-Генералы, что засели за высокими столичными стенами Остфалла. Надёжно отгородившись от трупной вони и других проблем простых людей, они правили так, что о былой славе Кригмарка действительно оставалось уже только вспоминать. С каждым годом и каждой проваленной военной операцией сии мужи начинали вызывать всё больше сомнений в своей мудрости… Высказываемых тихим шёпотом и крайне осторожно. Пока что.

Внутренние проблемы королевства не отменяли и обилия внешних врагов. Высокие стены и крепостные башни, смотрящие вдаль чёрными провалами бойниц, окружали пограничный город отнюдь не для красоты. Иронично, но во многом благодаря своим врагам Кригмарк до сих пор и не развалился на части. Если сравнивать его не со стариком, а уже с ходячим мертвецом, поднятым на ноги мастерством Истязателей Смерти, то необходимость сплотиться перед внешней угрозой была подобна швам, скрепляющим вместе посеревшую плоть.

«Хоть какой-то порядок лучше, чем вообще никакого» – примерно так считали даже люди, недовольные правлением Высшего Военного Совета. Удар изнутри мог бы добить отчаянно цепляющееся за жизнь королевство, а потому наносить его желающих не было. Солдаты сражались уже не за генералов, но за своих товарищей и всех, кто был им дорог. Они защищали своих родных и близких, свои дома и семью. Саму землю, за которую их предки когда-то проливали кровь.

А потому Брокк стоял, опираясь на жилистые плечи своего народа. Группы добытчиков и их многочисленная охрана покидали городские ворота и уходили в лес за драгоценной древесиной. Лесопилки обрабатывали срубленные деревья в удобную форму, дабы затем на мануфактурах из неё получили Эфир. Этот невесомый сверкающий порошок растворялся во множестве смесей, становясь компонентом для пороха, некро-сыворотки, и множества других жизненно необходимых вещей. Да, кузницы здесь не могли сравниться с цехами Вальдена, а лаборатории – с тайными залами Хеллема. Но каждый в них трудился упорно и честно, как и полагалось истинному кригмаркцу.

Увы, то, что когда-то было просто работой, ныне превратилось в войну. Защитники леса, так называемый народ Кельда, оказался совсем не рад тому, что его святыни превратились в чужое топливо. Они нападали на добытчиков, в ответ из города посылали разведчиков и ударные отряды, чтобы расчистить путь и отпугнуть «зелёных», как солдаты их прозвали. Но помогало это не сильно, а обратно возвращались далеко не все. Хуже того – сам лес, или точнее Великий Лес, казался огромным живым организмом, что подтвердили изыскания учёных мужей. Медленно он и сам продвигался вперёд, поглотив уже не одну деревню, и в конечном итоге на его пути оказался бы и сам Брокк.

Вырубки, активно проводимые лесорубами Кригмарка, оставляли в теле Леса просеки и пустыри ран, заживающих весьма неохотно. Мстя за падших товарищей, люди начали выжигать места вырубки алхимическим огнём, что окончательно нарушило природный баланс. Старые пепелища и заброшенные стоянки ныне превратились в трещины на теле самой реальности. Эфир здесь просачивался в мир смертных, клубясь и вихрясь невидимыми, но от того не менее опасными потоками. Законы природы ослабевали, лесные звери упивались нехарактерной даже для них жестокостью и злобой, да и люди тут попадались… Разные.

Да. Несмотря на всю свою опасность, аномальные зоны притягивали к себе всевозможных охотников за сокровищами. За некоторые вещи, артефакты, которые можно было найти только здесь, торговцы готовы были платить по весу золотом. Встречались и те, кого вела сюда чистая жажда знаний и страсть к неведомому. А в определённый период своим жизни таким вот искателем приключений оказался талантливый алхимик на службе Королевства Кригмарк. Специалист по созданию некротических конструктов, Истязатель Смерти по имени Отто Цайт.

Это утро встретило Отто в его собственной постели, как и бесконечное множество таких же ранее. Или точнее, похожих, но не таких же – потому что сегодня алхимик мог позволить себе поваляться в постели подольше, почти до самого полудня. В отличие от предыдущих, в этот день ему не надо было идти на работу. Верная служба королевству принесла Истязателю Смерти долгожданный отпуск, и он более чем заслужил немного отдохнуть от всех забот.

Такую возможность Отто имел во многом благодаря тому, что в своей повседневной жизни всегда мог опереться на свою верную и преданную жену. Катарина всегда прикрывала его спину, заботясь о домашних делах, в то время как её муж с коллегами трудились на благо Кригмарка. Случалось ей, со своим спокойным и рассудительным характером, даже остужать пыл алхимика, склонного иногда чрезмерно чем-либо увлекаться. В целом же, супруги жили в мире друг с другом и своими соседями.

Говоря о которых, одна семья заслуживала особого упоминания. Старый армейский товарищ Истязателя Смерти, солдат по имени Улирих, проживал в доме чуть напротив вместе с женой и дочерью. Сам он к науке отношения не имел, но служил среди Несущих Смерть – специально отобранных егерей, славящихся своей меткостью. Эфирный порох дорожал с каждым днём, но конкретно эти бойцы кригмаркской армии заслуженно славились тем, что не потратили впустую ещё ни одного выстрела.

Как и все его сослуживцы, Улирих имел на своём счету немало поверженных врагов – равно как и просто животных, подстреленных на охоте. К сожалению, даже столь искусные стрелки не могли выиграть войны только лишь своими усилиями. Но зато навыки ведения боя и выживания в дикой природе позволили конкретно этому Несущему Смерть возвращаться домой целым и невредимым. Многим его товарищам по оружию, увы, повезло меньше.

Широко зевнув, Отто разлепил глаза и проморгался, оглядывая такое знакомое помещение спальни. Государственная служба на совсем не маленькой должности имела свои преимущества – алхимика окружали надёжные каменные стены, но при этом комната, как и остальные в доме, была довольно просторной.  Пол устилали мягкие ковры, на стенах висело несколько картин, а через высокие окна помещение заливал солнечный свет. Сама кровать, с которой нехотя поднимался сейчас Истязатель Смерти, тоже была широкой и удобной, обеспечивая достойный отдых ценному слуге королевства и его супруге.

Пошатываясь, Отто медленно побрёл в сторону умывальника, на ходу почёсывая короткий «ёжик» волос. Обычно он вставал засветло, чуть позже первых петухов – но сейчас дала знать накопившаяся за недели напряжённого труда усталость. Закончив с коллегами работу над крупным проектом, алхимик оставил лабораторию под присмотром своего верного ассистента, Кристиана, и смог, наконец, расслабиться. Организм получил своё и теперь, выспавшись, Истязатель Смерти наслаждался первым днём отпуска. Впереди его манила целая неделя, которую можно было посвятить своим планам… И кое-какие планы у него определённо были.

– Доброе утро, дорогая, – спустившись вниз, Отто чмокнул жену в щёку.

Та как раз закончила готовить завтрак, и собиралась было уже его окликнуть, но алхимик успел появиться в дверях на секунду раньше. Спустя годы брака они нередко понимали друг друга без слов.

– Откуда масло? – поинтересовался Истязатель Смерти, откусывая от куска ещё тёплого ржаного хлеба, на который оно было намазано.

– Петра поделилась, – ответила Катарина, тоже усаживаясь напротив и наливая себе в кружку горячего травяного настоя, – точнее, мы с ней вскладчину взяли и разделили. Ей две трети, у них с Улирихом ребёнок всё-таки…

– Как вкусно! – с улыбкой перебивает её Отто, едва ли вполуха слушая объяснения жены, – да, ты правильно сделала. Ты у меня вообще умница.

– Да будет тебе, – делано отмахнулась Катарина, но по слегка порозовевшим щекам стало заметно, что похвала и удовольствие мужа ей приятны.

– Как у них дела, кстати? – спросил алхимик, осторожно очищая от скорлупы варёное яйцо.

– Да как обычно вроде, – пожала плечами его жена, – Андреа уже с утра пораньше занимается с Петрой, а Улирих, как я поняла, на рынок собирался.

– О! – навострил уши Отто, даже на секунду перестав жевать, – я тогда тоже схожу.

Его жена недоумевающе оглянулась в сторону кладовой.

– Да я вроде всё купила…

– У меня отпуск, в кои-то веки, – пожал в ответ плечами Истязатель Смерти, – хочу яблок.

– Яблоки нынче дорогие, – предупредила его Катарина, – даже если найдёшь.

– Да, да, всё дорожает, – поморщился в ответ Отто. Как натура истинно творческая, он не любил бытовых неудобств и напоминаний о них, – хоть что-то сейчас дешевеет?

– Отто! – ахнула его жена и прижала руки к губам.

– Знаю, – уже более спокойным тоном ответил алхимик, – ладно, я в любом случае пойду прогуляюсь.

Поднявшись из-за стола и тепло поблагодарив Катарину за вкусный завтрак, вскоре он переоделся в повседневную одежду и принялся обуваться. Прихватив для возможных покупок кожаную сумку, Истязатель Смерти ещё раз поцеловал жену на прощание и вышел на улицы Брокка.

Родной город встретил Отто узкими, мощёными неровной плиткой улочками, с обеих сторон которых нависали каменные здания разных форм и размеров. Его семья, как и семья его друга, проживала в довольно зажиточном районе, предназначенном для младших и средних офицерских чинов, а так же тех, кто по долгу службы был к ним приравнен. Уже перевалило за полдень, так что светло-жёлтые лучи Торгвара светили уже не сверху, а чуть сбоку, тёплыми пальцами трогая повисшие над брусчаткой пылинки. Отраакс же, с его немного колючим красноватым светом, напротив, поднялся над головами горожан, спешащих по своим делам.

Алхимик к такому плотному потоку людей не привык – обычно он шёл по этим улицам либо спеша на работу рано утром, либо возвращаясь с неё поздно вечером. А потому, прижавшись спиной к стене одного из домов, пропустил мимо себя запряженную парой лошадей телегу, как и ещё нескольких человек, что последовали за ней. Наконец, Истязатель Смерти приноровился к уличному ритму и смешался с толпой жителей Брокка, направлявшихся в сторону рыночной площади. Несколько раз на него падали тени навесов и арок, временами нависающих над головой, да приходилось смотреть под ноги и вокруг, но в целом, он уверенно продвигался вперёд.

Лёгкие сапоги Отто ритмично стучали по мостовой. Да, он был сейчас не в униформе, но отказываться от привычной удобной обуви всё равно не хотелось. Брюки из серой ткани и такая же куртка не сильно отличались от одежд некоторых других мужчин вокруг, разве что пошиты были более качественно. На его статус кому-то достаточно внимательному мог указать кожаный ремень да поясная сумка – в которой, помимо кошеля, хранился и свёрнутый в трубку пергамент документа на случай встречи с армейским патрулём.