Русские горки

Ночь перед боевым вылетом Гюнтер провел спокойно. Он знал, что в значительной степени успех операции будет зависеть от его собранности, и старался не волновать себя ненужными мыслями. Лишь под утро он увидел нечто вроде сна, пригрезившегося ему перед возвращением из подпространства, но подробностей не запомнил. Правда, уже просыпаясь, Сэм скорее почувствовал, чем понял, как оказался прав, приняв тогда сторону ухмылявшихся гигантов. Ощущение, окрасившее момент пробуждения, подтверждало, что великаны будут рядом и, в случае затруднений, помогут. Эта эфемерная, но приятная уверенность прибавила Гюнтеру настроения.

Проснувшись, он потянулся и сбросил ноги с постели. Расправив плечи и подняв руку, ставшим уже привычным жестом, Сэм оказался в столовой, где его поджидали пилоты первых двадцати пяти самолетов.

Насытившись простой, но питательной пищей, запив съеденное кружкой крепкого кофе, Гюнтер не обратил внимания на горьковатый привкус ароматной жидкости, соответствовавший небольшой дозе наркотического порошка. Сам по себе напиток решительно прогнал остатки дремы, окончательно настроив Гюнтера на победу.

Покончив с завтраком, летчики оседлали мотоциклы и через полчаса были уже на аэродроме. Захлопнув фонари, под напутственные крики товарищей, они вырулили на взлетную полосу, и один за другим поднялись в небо. Сделав торжественный круг, они помахали крыльями провожающим.

С пожеланием удачи, победы и скорейшего возвращения жители полуразрушенных городов выбежали на улицы. Ненавидящие здоровых людей мутанты брякнули зубами в развалинах. Утреннее небо встретило истребители неистовой синевой…

Мастер эскадрильи, убежденный недавним усердием учеников в однозначности их намерений и планов высшего руководства, первым влетел в ближайшее голубое облако. Ощущение пустоты, подступившее к горлу, и желтый туман в глазах были ему уже знакомы.

Но остальные двадцать четыре Мессершмитта не последовали примеру лидера. Их облака не сработали, растаяв при соприкосновении с самолетами.

В своем дворце в подпространстве Магистр Малькут откинулся на спинку моторизированного кресла и удовлетворенно прикрыл глаза.

19

Желтый туман растаял, и светящееся пространство облака задрожало перед глазами Гюнтера. Командир безнадежно отставшей эскадрильи сосредоточился, настроившись на самые серьезные обстоятельства.

В прошлый раз он выключился почти сразу, как оказался внутри голубого завихрения. Когда же Мессершмидтт вынырнул из подпространства, топливо кончилось, и летчик был вынужден воспользоваться парашютом.

На этот раз, благодаря экранам, вмонтированным механиками Ордена в истребители накануне, все обошлось. Пилот не потерял сознания. Самолет вздрогнул. Двигатели заработали в штатном режиме.

Метнув короткий взгляд на приборы, Гюнтер нашел удовлетворительными их показания. Осмотревшись, он не обнаружил вокруг ничего подозрительного. Казалось, Огопого или не знали о готовившемся вторжении, или рассчитывали встретить противника на меньшей высоте.

"Ну, что ж, встречайте!" – подумал Сэм, – "Мало не покажется…" – челюсти его плотно сжались.

Наклонив рычаг управления вперед, он опрокинул Мессершмитт в пикирование, с секунды на секунду ожидая появления товарищей. Но, потеряв полкилометра высоты, разведчик оторвал взгляд от быстро приближавшейся зеленой поверхности и с тревогой оглянулся назад.

"Где же они?.." – вопрос без ответа вспыхнул в его сознании, возбужденном не только ситуацией, скоростью и преодоленным расстоянием, но и началом действия ЛСД, дистанционно подмешенного в его кофе Магистром Малькутом.

Во время тренировок, неоднократно представляя себе яростную атаку летчиков, Гюнтер видел, как сражается его отряд, как извиваются внизу рептилии, уничтожаемые выстрелами из лазерных пушек. В ответ, вооруженные скорострельными автоматами, обхватив волосатыми ногами шеи птеродактилей, отвратительные Саскиасы пытаются контратаковать. Под прикрытием разрывных очередей из крупнокалиберных орудий, некоторым из них даже удается окружить истребители американцев. Но безрассудные обезьяны тут же разлетаются на куски от многочисленных осколков, а голубые языки пламени бластеров слизывают автоматические батареи врага.

На деле же все оказалось иначе, и не кому было поддержать начатое Сэмом. В предзакатном небе Евразии так и не появился ни один истребитель, кроме его собственного.

Посмотрев на приборы, пилот обнаружил, что до поверхности планеты осталось не больше километра. Теперь он уже мог подробно изучить местность, над которой оказался. Открывшаяся картина ошеломляла. Заглядевшись на это растительное разнообразие, Гюнтер едва успел выровнять машину.

В обострившейся памяти американца сюрреалистическим речитативом побежали громкие имена невидали, произраставшей задолго до появления человека. Сэм подумал даже, что на этот раз проклятое волшебство забросило его в какой-то немыслимый заповедник, где собрана вся флора, давно исчезнувшая с лица Земли.

Не в силах оторвать взгляд от великолепия, раскинувшегося под крылом, пилот несколько минут вел Мессершмитт на бреющем полете. Соскальзывая в неглубокие ущелья, заросшие извивающимися побегами ископаемых плаунов, самолет чуть не задевал их затейливо мохнатые кроны шлейфом разгоняемого воздуха. Сотрясая ревом двигателей тянущиеся из болот стволы древовидных хвощей, истребитель тут же проносился над веерами лиановидных плотоядных папоротников, готовых в случае оплошности схватить и защекотать до одури любое огромное насекомое.

Под покровом гигантов пышно развивались менее высокие растения. Разноцветные мхи, травянистые плауновые, красивые кусты низших споровых ползли и карабкались вверх по склонам. Вслед за ними, словно в каком-то танце размахивая стеблями и расцветающими бутонами, пытались превзойти воображение доисторические цветковые. Опомнившись, Сэм увеличил расстояние до земли.

С высоты материк ящеров выглядел как пестрый ковер, в многочисленных местах проткнутый остриями скал, коричнево-алых в лучах заходящего солнца. Но сколько одинокий воин не искал, ни одного явно разумного существа разглядеть так и не смог. И было что-то еще менее естественное в местности, уплывавшей у него из-под ног. Тревожное предчувствие заставило Гюнтера задуматься. Он даже удивился, что сразу не придал значения этому явлению…

Многоцветный покров шевелился, – не все время, а рывками и в разных местах по-разному. Словно огромные животные, совершенно неразличимые для зрения, разгуливали внизу, втаптывая то жесткий, то высокий и причудливо переплетенный ворс в мягкий грунт широченными лапами. Эти, необъяснимые иначе, локальные деформации растительности не могли быть вызваны ни ветром, ни колебаниями почвы.

Просветление наступило внезапно. То, что Сэм увидел, было не что иное, как маскировка.

“Вероятно, ящерам все-таки удалось проникнуть сквозь экранирующую защиту и внедриться в сознание пилотов,” – подумал он, – "Наверное, поэтому остальные тоже не слышат и не видят друг друга…"

Но с окончательным выводом Гюнтер спешить не стал. Для начала он решил проверить открытие и, снизившись до тысячи метров, сжал пальцы на гашетке пушки. Энергия выстрела скользнула над землей, не причинив вреда ничему. Увеличив наклон самолета, Сэм выстрелил снова.

В километре по курсу, в зарослях плаунов возник пожар. И, странное дело, воздух в том месте как-то завибрировал. На мгновение пилот даже различил зеленую с фиолетовым отливом чешуйчатую спину какого-то необыкновенно большого существа.

– Так вот оно что… – машинально прошептал Гюнтер, потянув рукоятку управления на себя. Целясь в замигавшую после очередного залпа змеиную голову, Гюнтер снова сдавил гашетку.

Окрестные просторы окатило чудовищным воплем, вырвавшимся из глотки застигнутого врасплох врага. Агонизируя, тело смертельно раненного ящера высоко подпрыгнуло в горячем воздухе доисторических джунглей. Удар тяжелого хвоста пришелся прямо по стабилизатору самолета.

Лишенная руля поворота металлическая птица завалилась на крыло…

20

"Какие же они…" – Только и успел подумать Сэм. Мгновением позже все, что осталось от его грозной машины, ударилось о деревья, и пилота вышибло из кабины. Пробив головой фонарь, летчик плашмя упал на розовый мох, сразу потемневший от крови.

В глазах его помутнело, и Гюнтер понял, что умирает. Но за естественным помрачением рассудка внезапно последовало прояснение. Находясь под воздействием психотропного препарата, агонизирующий мозг, как бы предъявляя счет, выдал на экран внутреннего зрения картину увечий, причиненных катастрофой.

Показавшийся себе таким же большим, как обезглавленный выстрелом ящер, летчик увидел свою проекцию, лежащую со сломанными ногами и позвоночником внутри гигантской пещеры черепа. Свет в это место проникал сквозь трещины в сводах.

Растерянная грусть охватила чувства Сэма, мешая ему сосредоточится на чем-то главном, даже более важном, чем просто факт быстротечности человеческого существования. Однако, скорее догадавшись, чем осознав безвыходность положения, он все же попытался призвать еще оставшуюся силу духа, чтобы мужественно встретить смерть. Но из самого нижнего пласта ума, очевидно завершавшего деятельность медленнее других, словно ветер, срывающий последние листья, распространилось ощущение, будто кто-то собирается ему что-то сказать.

Течение времени, как никогда остро воспринимаемое Гюнтером теперь, замедлилось. Сумерки замкнутого пространства начали рассеиваться. И сквозь густой туман, клубившийся на дне глубокой пещеры черепа, он увидел…

Это были отвратительные, толстые и когтистые монстры, вяло раскинувшиеся в районе мозжечка его мозга. И он понял, – намерение говорить исходило от них.

И тогда перед умирающим возникла живая картина древней природы, но еще более пышной и ярче окрашенной, чем он видел недавно. Это “недавно” едва не показалось ему вечностью, если бы он еще мог сравнивать. Но предложенное вялыми тварями зрелище не позволяло отвести глаз, и Сэм непроизвольно забыл о мгновениях, которые ему оставалось прожить.

Самым страшным в этом пейзаже были черные крупинки, падавшие с необыкновенно-синего неба. По мере приближения, они превращались в огромных существ с чешуйчатой кожей, туловищами, как у китов и когтистыми лапами, как у тигров. Выбившись из сил после долгого путешествия, они устало хлопали кожаными крыльями в густом воздухе доисторической Земли. Их змеиные головы извивались в поисках места для наилучшей посадки.

Эти существа заговорили с Гюнтером, объяснив, что именно они и были предками Огопого, вообще всего животного на планете. Именно их инстинктам весь биологический мир Земли обязан выживанием. Но, столкнувшись с голубыми излучениями Астрального пришельца, пробуждавшими даже в примитивных организмах столь ненавистную им Любовь, невинным жертвам пришлось расстаться с материальными телами, спрятавшись на бессознательном уровне первых земноводных. И то, что тысячу лет назад их освободили от оков традиций и суеверий – прекрасно! Это их шанс! И низвергнутый с небес путешественник во времени – их удача. Завладев его жизнью, они навсегда избавятся от возможности изменить прошлое не в их пользу.

Крылатые рептилии открыли Сэму, что люди – их излюбленные жилища и слуги. Именно внутри них стада страстей и одержимостей, питавшие своих хозяев, паслись и множились лучше всего. Но, заключив договор с Силой, двуногие марионетки вышли из повиновения. И это даже хорошо, так как одержимость победой над Огопого только приумножит их могущество. Несправедливо изгнанные станут сильнее давнего недруга. Ящеры, захватившие этот материк сделаются им новым домом. А уничтоженное человечество, как отработавшая свое батарейка, отправится на свалку Истории, которой нет Конца!

Собрались же они здесь, чтобы отметить приближение этого торжества!!!

Когда рептилии замолчали, стерео-экран внутреннего зрения американца погас. Сэм почувствовал, как нечто единственное, чему его тело и было обязано разумным существованием, отделяется от него и уходит в сторону крылатых гадов. В пещере черепа стало темнее, и черный туман, до этого клубившийся только на дне, начал заволакивать все вокруг.

Гюнтер понял, что времени у него осталось только на одно слово. И слово это, произнесенное дочерью Магистра в момент ее исчезновения, пришло ему на память само собой:

"Анаэль…" – почти уже неслышно прошептали пересохшие губы…

21

Яркий луч голубого света прорезал пространство, и "ящеры" всполошились. Они повскакивали со своих мест и начали пятиться в темноту, извивавшимися хвостами отыскивая дорогу. Их паническое смятение подсказало Сэму, наблюдавшему происходившее как в бреду, что на этот раз не все идет по их плану.

Иссушающим вечернюю росу дыханием неясная надежда пронеслась над спроектированным внутрь себя американцем. И он догадался, что основание для беспокойства трутней в луче сверху, внезапно ударившим по дну пещеры. Свет был знакомый, но Сэм уже не был уверен, где и при каких обстоятельствах он видел его раньше.

За первым лучом появились другие. Вслед за ними через трещины в пещеру черепа посыпались великанские существа. При появлении воинства Силы, ящеры перестали пятиться и побежали прочь. Смешно пританцовывая, неуклюжие с виду громилы без особого труда догнали врагов своего недавнего союзника в сражении с хищными механизмами.