311. Повесть

– Так может, она из квартала и не выезжала…

– Может. Но на квартале мы тогда основательней всего шерстили. – Дядь Володя затянулся, выпустил дым Илье в лицо и вкрадчиво отчеканил: – Никто. Никогда. Больше. Не видел. Ту. Машину.

С самодовольным видом он откинулся на табуретке – будто бы в кресле перед камином.

– В общем, мораль сей басни такова: не надо хулиганить, – резюмировал заплетающимся языком Илья.

– Твоя правда, – согласился Владимир Сергеич и ткнул в нового таракана тлеющим окурком.

Зашипело. Насекомое затрепыхалось.

Тык. Сгорели усики.

Тык. Подпалило лапки.

Тык. Почернела хитиновая спинка.

– А ещё нужно слушаться взрослых, когда они тебе говорят дверь никому не открывать, – сказал он, задумчиво глядя на покалеченного таракана – тот на единственной уцелевшей лапке всё ещё пытался уползти.

– Ну-ка? – Илья предвкушал новую увлекательную небылицу.

– Вот тебе мама в детстве говорила, что нельзя незнакомцам дверь открывать, когда дома один?

Илья задумался, почесал подбородок.

– Не помню такого. У нас двор дружный был, мы даже двери не всегда запирали. И ключ запасной под коврик прятали.

– А тут не так. Квартал тридцать с гаком лет назад построили – и уже с тех пор родители детям говорили: остаёшься, мол, дома один – никогда не открывай дверь; у нас ключи есть – мы сами откроем; будут звонить-стучать – даже не подходи, сиди тихо. Откуда оно пошло – никто не знает. Вот, к примеру, какая история приключилась что-то лет пять-шесть назад.

Никому не открывай!

Стояла снежная, трескучая зима. Крыши, деревья, тротуары – всё покрылось хрустящей голубоватой корочкой. Румяное морозное солнце било в глаза. Детишки ходили в школу, а после смены и по выходным резвились на горке в овраге под мостом – скатывались на санках, покрышках, играли в снежки, лепили крепости.

Кроме Витеньки.

Первоклассник Витенька часто болел.

Был он, справедливости ради сказать, не совсем первоклассник. В «нулёвке». Это что-то вроде самой старшей группы детсада, но уже с полной учебной программой первого класса школы.

Жил Витенька в нашем доме, в соседнем подъезде. Ходил в «нулёвку» вот в этот самый садик, что напротив. Болел он, как я уже говорил, часто и сильно. То острое отравление, то краснуха с температурой под сорок, то ещё какая напасть.

Так и в тот раз приключилось. Отец на работу ушёл, братика в ясельную группу отвели, мама на кухне да по хозяйству занималась. А Витенька температурил, сидел укутанный в сорок одёжек у окошка. Смотрел в окна напротив, как его класс учится письму, чтению, арифметике. Как Галина Игоревна по-птичьи размахивает руками у доски, бойко строчит мелом, что-то объясняет, ходит вдоль рядов. Витенька даже будто бы интонации её улавливал.

В полдень мама сказала Витеньке: «Сынок, я в аптеку. Бегом, туда и обратно, – и добавила, как всегда: – Никому не открывай!» Сын, хоть уже по статусу и школьник, дома один оставаться побаивался. Если мамы дольше часа не было, его одолевали мысли, что с ней случилось плохое.

Ох уж эта чернуха, что по ящику крутят день и ночь! Вся эта «Криминальная Россия» и прочее. Конечно, ребёнок насмотрится – будет бояться. Да и что у нас щас везде обсуждают? Убийства, изнасилования, грабежи, наркотики, продажу людей на органы… Ельцина пьяного опять же. Демократов.

Мерзость, кругом мерзость! Раньше хоть свободы и не было, зато порядок. А на кой чёрт она нужна эта свобода, если народ ею распорядиться толком не может, а?..

Ну ладно, эт я в лирику ударился.

Вернёмся к Витеньке.

Остался мальчик дома один. Сел было за уроки. Мама когда младшенького из ясельной группы забирала, забегала в «нулёвку» взять у Галины Игоревны домашнее задание. Чтоб Витенька не филонил. Болезнь болезнью, а учёбу никто не отменял.

Делал-делал.

Делал.

Так увлёкся, решая задачки по арифметике, что совсем потерял счёт времени.

На окошко уселся толстощёкий-толстобокий красногрудый снегирь. Стал мальчика разглядывать. Клюнул пару раз в стекло. Витенька отвлёкся от циферок в тетрадке, засмотрелся, как птичка с круглым красным брюшком уморительно вертит головкой.

Ему стало чуть-чуть грустно. Снегирь, наверное, кушать хотел. Галина Игоревна как-то раз говорила, что птичкам даже в мороз тепло, если они сытые. И пообещала, что совсем скоро ребята все вместе на уроке труда будут мастерить кормушки. Наверное, тот урок уже прошёл. А Витя заболел и не смастерил для птичек кормушку, не повесил её за окном.