Завтра будет ветрено

Завтра будет ветрено
Алекс Никсен

Она – единственный выживший свидетель трёх убийств.Он – преступник, который должен найти Её и похоронить вместе с той правдой, что Ей известна.Если ли хоть что-то, что заставит Его нарушить приказ своего босса и сохранить Ей жизнь? Совесть, честь или, быть может, любовь?Захватывающий роман с элементами нуара, неожиданными сюжетными поворотами, юмором и сильной любовной линией.

Алекс Никсен

Завтра будет ветрено

Girl, you gotta love your man

Girl, you gotta love your man

Take him by the hand

Make him understand

The world on you depends

Our life will never end

Gotta love your man, yeah

Слова из песни «Riders on the storm»

группы The Doors

Глава 1

Восемь разгневанных мужчин

В самом что ни на есть прескверном расположении духа я добралась до высотки в центре города, последние три этажа которой занимало издание «Графит». Миновала проходную, поднялась на двадцатый этаж и, поприветствовав секретаря, без стука вошла в кабинет главного редактора.

Мужчина за столом взглянул на часы, – Пять минут одиннадцатого. Опаздываешь.

– Напоминаю, я – фрилансер. Ты не можешь вызывать меня к себе каждый раз, когда вздумается.

Я устроилась в кресле перед большим столом, таким же строгим и вычурным, как и человек, что восседал за ним. Стена за его спиной была увешана дипломами и почётными грамотами, а из окон открывался головокружительный вид на город.

– Пунктуальность крайне важна в нашем деле, – продолжал он, пропустив мои слова мимо ушей, – Эта черта, с которой начинает складываться хорошее впечатление о человеке.

– Ты разбудил меня ни свет ни заря, чтобы поговорить об этом? – я не старалась скрыть недовольство.

– Восемь утра – скорее поздно, чем рано.

– Некоторым нравится творить по ночам.

Мужчина оторвал взгляд от экрана монитора и посмотрел на меня, – Какое отношение твоя работка рекламщиком имеет к творчеству?

После четырёх часов сна, пронизывающего до костей ветра и переполненного вагона метро моё раздражение и так можно было черпать вёдрами. Сейчас только очередной перепалки с отцом не хватало.

– Пап, хватит, прошу. Оскорбление моего выбора не делает тебе чести. Ты прекрасно знаешь, что я занимаюсь пиаром, а не рекламой.

Во время учёбы в университете я начала помогать подруге с продвижением её маленького кафе. Отец планировал, что после получения диплома я устроюсь в «Графит», но к его немалому изумлению и бездонному разочарованию я отказалась от «работы мечты» и осталась пиарщиком в кафе. Работать в «Графите» значило жить на работе. В этом нет ничего плохого, если ты по-настоящему любишь своё дело. Но это дело всей жизни отца, не моей.

– Тебе нужна нормальная работа, Санни…

Клянусь, если он сейчас в сотый раз скажет, что пиар и реклама – позор для журналиста, чёрта с два я снова переступлю порог этого кабинета.

–…С достойной заработной платой.

– Моя зарплата меня вполне устраивает.

Это была сущая ложь, в противном случае я бы здесь сейчас не сидела и не ждала, когда отец подкинет мне подработку, за которую я получу как минимум половину своей месячной зарплаты в кафе. За материал в «Графите» платили хорошие деньги, очень хорошие.

Одарив меня долгим, полным печальных раздумий взглядом, отец откинулся в кресле и наконец-то перешёл к делу:

– На днях со мной связался Оскар Гилсон – бывший владелец сети магазинов и сервисов «Road Giants». Года четыре назад мы освещали громкий скандал с его участием, после которого он угодил в тюрьму. Он всегда был ярым противником СМИ, но тут сам изъявил желание встретиться с журналистами. Утверждает, у него есть материал, который нас непременно заинтересует.

– На какой день назначена встреча?

– На полдень.

Я недоумённо посмотрела на отца.

– Не волнуйся, это не займёт много времени. Гилсон – хронический неудачник, остатки разума которого разъел алкоголь. Сомневаюсь, что сведения будут стоящими. Послушаешь, что он скажет, задашь пару вопросов и не более того.

Интервью с выжившим из ума алкоголиком. Вот так высоко отец оценивал мои журналистские способности.

– Может, лучше я попытаю удачу в отделе искусств? В прошлый раз Барбара похвалила мой отзыв о выставке гончаров.

– Минус фрилансера в том, что я могу оставить тебя без подработки, – отрезал отец, – И без денег.

Иными словами, будь я полноценным сотрудником «Графита», то решала бы сама, о чём писать. Но я избрала участь вольной птицы.

– Ответь честно, тебе не стыдно отправлять свою единственную дочь на встречу с отмотавшим срок алкоголиком? Вдруг он бросится на меня с острым горлышком от бутылки?

Отец и бровью не повёл, – Во-первых, такой вид оружия называется розочкой.

Я закатила глаза. Безмерно ценная информация, которая, несомненно, расширила мой словарный запас.

– Во-вторых, ты поедешь не одна, а с Джерри.

С моих губ сорвался язвительный смешок. Не интервью, а сборище анонимных алкоголиков. Эти двое точно найдут, о чём выпить.

– Деньги ты получишь в любом случае, даже если материала не будет. Выручи меня, малышка, я слово дал Гилсону, что встреча состоится.

В кабинет заглянул высокий сгорбленный мужчина в безрукавке с кучей карманов, смотревшейся мешковато на его болезненно худом теле.

– Карета подана, мадмуазель, – кинул Джерри и исчез.