Поскольку на Черной заводи глубина была большая, а вода мутная, ловить здесь сапиг никто не пытался, а если кто и пытался, быстро разочаровался в этом.
Но это не касалось Ферлина, который решительно вышагивал вдоль кромки воды, не боясь распугать сапиг, которые, по мнению Джека, могли находиться возле берега.
– Послушай, Ферлин, если ты будешь так топать, все сапиги разбегутся, тебе не кажется?
– Наша сапига уже никуда не убежит.
– Почему?
– Потому что она уже поймана.
Сказав это, Ферлин шагнул с берега, сунул руку в воду и вытащил закрытую плетеную корзину, в которой, без сомнения, находилась какая-то добыча.
Подержав корзину, пока не стечет вода, Ферлин поставил ее на берег и, сделав приглашающий жест, сказал:
– Смотри, приятель, эту добычу ты отнесешь матери.
Джек снял с плеча мешок и, присев рядом с корзиной, открыл крышку, которая была заперта на самодельную защелку. Потом заглянул внутрь и ахнул! Там извивалась здоровенная сапига, весом, наверное, килограммов в семь.
– Но как, Ферлин? – воскликнул Джек, вскакивая. – Как ты заставил ее идти в самоловку? Сапиги не идут в корзины, это все знают!
Ферлин самодовольно улыбнулся.
– Да, хотя она всего лишь большой плоский червь, у нее хватает ума не лезть в самоловку, но существуют другие способы заманить ее.
– Какие?
– Бери и неси корзину домой, может, и сумеешь разгадать загадку. Только тросик мне потом верни.
– Какой тросик?
– Когда будет разделывать сапигу, поймешь, какой. Пойдем, пора нам уже и к дому прибиваться.
Джек подобрал мешок, поднял тяжелую корзину, и они двинулись в направлении своих хуторов, до которых им было по дороге.
Довольный Джек тащил увесистую добычу, с его лица не сходила улыбка. Молодец Ферлин, не обманул, а уж как мать обрадуется…
– Слушай, выходит, ты придумал способ, как загонять их в корзину? – спросил Джек, которому тайна поимки такой крупной сапиги не давала покоя.
– Придумал, Джек.
– И что, больше этого способа никто не знает?
– Никто, Джек.
– А если за тобой проследят? Ты думал об этом?
– Уже следили, – сказал Ферлин и засмеялся. – Старик Друмпель.
– Старик Друмпель? Он следил за тобой? Но как он узнал?
– Мы встретились с ним однажды недалеко отсюда, а я как раз нес корзину с сапигой. Поздоровались и пошли дальше, но я заметил, какими глазами он на мою корзину глядел.
– Завидущими?
– Точно. Должно быть, понял, что там и откуда я это несу. Через два дня я в деревне был, в лавку ходил, обратно иду, так он за мной увязался. Следит, стало быть. Ну, я сразу на заводь пошел, чтобы ему урок подать. Пришел на место, сделал снасть из прутика и сел у берега, как будто я так всегда ловлю. А он за всем этим наблюдал из-за кустов. Но потом я посмотрел на часы и как будто о каком-то деле вспомнил. Забрал прутик и ушел, так этот бедняга весь день до вечера с таким же прутиком просидел, а потом я его там и на другой день видел.
Джек засмеялся, довольный тем, как провели старика Друмпеля. Разговора на эту тему им хватило до места расставания, где Джеку следовало сворачивать к своему хутору.
Он отдал мешок Ферлину, перекинул корзину в другую руку и, сказав: «Пока, Ферлин», – пошел домой, однако компаньон окликнул его:
– Постой, Джек!
Тот остановился, и Ферлин подошел ближе.
– Я чего сказать-то хотел, ты матери ничего не рассказывай. Ходили на болото за крупной сапигой, только и всего.
– Ну конечно, Ферлин, я ж не маленький, понимаю.
– И еще один вопрос: ты в другой раз хочешь составить мне компанию или с тебя достаточно?
– Ну, вообще-то я не против, – немного подумав, ответил Джек, щедрый трофей сгладил впечатление от приключений на дюнах. – А что в этот раз?
– Мы добыли объектив, теперь нужно превратить его в деньги.
– Как это?
– Продать.
– А кому?
– Есть люди.
– А зачем тебе я, Ферлин? Я никогда не продавал такие штуки.
– Для солидности.
– Но хоть там-то в нас стрелять не будут?
– Да не должны, – без особой уверенности ответил Ферлин. На том они и расстались.
16
Поднимаясь на невысокое, в три ступеньки, крыльцо, Джек старался топать как можно громче, чтобы придать значимости своему триумфальному возвращению.
– Ма! – позвал он, входя в небольшую прихожую.
– Ма-а-а! – повторил он, поставил корзину и начал стягивать отяжелевшие от сырости сапоги.