Пылающие души Виньеруны

– Одного странного игуарда. Я снова едва не погиб из-за этой сообразительной ящерки. Она указала своим сородичам на меня лапкой. Она вела себя, словно разумное существо, – ответил Селениус.

– Кстати, ты был недалёк от истины, когда предположил, что игуарды могут заменить нас на Виньеруне. Однажды охотникам удалось поймать игуарда, у которого просматривались элементы разумного поведения. Его передали в исследовательский центр, где биологи проводили над ним различные опыты, иногда весьма болезненные для животного. Однажды игуард притворился мёртвым, и лаборант вытащил его из клетки. И тут маленький ящер вскочил на задние лапы и через приоткрытую дверь выбежал из лаборатории в коридор. Игуард сбежал по лестнице и прошмыгнул мимо опешившего охранника на улицу, где тут же угодил под электрокат.

– Но эти действия игуарда ещё не говорят о его высоком интеллекте, – заметил Илиониус.

– Попавший под колесо игуард ещё некоторое время жил. Самое удивительное, что перед смертью он проговорил: «Гады!», которое услышал выбежавший на улицу охранник. Впрочем, сотрудники исследовательского центра потом объяснили, что игуард произнёс не слово, а, умирая, так выдохнул. Об этом случае решили не сообщать в средствах массовой информации, – рассказала Макойя.

Тем временем игуарды успокоились и снова вернулись к мёртвому орлоглю. Но так поступили лишь несколько десятков хищников. Остальные ящерки продолжили свой поход по плато.

Глава 4. Закат на склонах Эрташира

Селениус, Илиониус и Макойя положили на плечи куски упругого мха и помогли друг другу поверх него намотать бинты. Затем они надели куртки. Селениус собрал все вещи в рюкзак и, надев его, сказал:

– Ну вот, теперь мы готовы к подвигу.

– Кажется, игуарды про нас забыли, – сказал Илиониус.

– Зато нас заметил тот, кто нам нужен! – воскликнул Селениус, указывая рукой на слетавшего с горы чёрного орлогля.

– Он летит сюда! – заметила Макойя.

– Вы с Илиониусом ложитесь на уступ, а я стоя встречу хищную птицу. Орлогль наверняка схватит меня и унесёт в своё гнездо, а потом вернётся за вами, – решил Селениус.

– Так и будет. Орлогль редко оставляет добычу, которую приметил. Обычно в гнезде обитает пара хищников. Они охотятся отдельно друг от друга и при этом далеко улетают от гнезда. Будем надеяться, что второго орлогля в гнезде не окажется, – сказала Макойя.

Макойя и Илиониус едва успели лечь на уступ, как огромный чёрный орлогль схватил Селениуса за плечи.

Орлогь поднимался всё выше и выше. Селениус посмотрел вниз и зажмурился. От большой скорости, завывающего ветра и резко набираемой высоты у него закружилась голова.

«Только бы орлогль не поднялся слишком высоко, где я умру из-за нехватки кислорода!» – в отчаянии подумал Селениус.

К счастью, орлогль поднялся лишь до середины горы и влетел в просторную пещеру, возле дальней стены которой в полутьме виднелось гнездо, напоминавшее огромную чашу с гладкими крутыми стенками. Орлогль бросил Селениуса в гнездо и вылетел из пещеры.

Упав на дно гнезда, навигатор стукнулся обо что-то мягкое. Селениус встал на ноги. Рядом послышался стон.

– Кто здесь? – прохрипел тот, кто уже находился в гнезде.

– Как же я рад слышать твой голос! Ты жив, Эрдениус! – обрадовался Селениус, узнавший в полутьме своего друга, который лежал, прислонившись к стенке гнезда.

– И тебя принёс в своё гнездо проклятый орлогль! Как же он схватил тебя? Ты зазевался?

– Нет. Таким способом я решил прийти к тебе на помощь.

– Ты безумец! Отсюда нет спасения.

– Скалы не везде крутые. В некоторых местах с Эрташира есть спуски. Хотя, я и пришёл в ужас от полёта в когтях орлогля, но, всё же, кое-что успел рассмотреть.

– Спуск с Эрташира опасен даже для опытных скалолазов. Да ещё из гнезда не так-то легко выбраться, особенно мне с моим небольшим ростом, – вздохнул Эрдениус.

– Можешь встать ко мне на плечи и выбраться из гнезда. Правда, ключицы у меня болят.

– Ничего не получится. До края гнезда слишком высоко. Кстати, орлогль и мне поранил плечи. А почему у тебя на плечах такие большие нахлобучки?

– Там, под бинтами, мох. Я готовился к полёту в когтях орлогля.

– Эти хищники редко сразу убивают добычу. Они любят лакомиться свежатиной. Ты надеялся, что орлогль тебя принесёт в гнездо живым, – догадался Эрдениус.

– Перед этим я уже попадал в лапы такой же хищной птицы, и она не прикончила меня сразу.

– Но как ты догадался, что орлогль принесёт тебя сюда?

– Макойя мне рассказала, что тебя унёс орлогль с чёрным оперением. Вот я и дождался его.

– Макойя здорова? Она уже в городе?

– Она здорова и сейчас находится у подножия Эрташира вместе с Илиониусом. Он забил тревогу, когда узнал, что вы с Макойей пропали на плато Вералидо.

– У тебя есть оружие?

– У меня с собой разряженный излучатель, а у Илиониуса есть лазерный пистолет.

– Как же убить орлогля? Ведь он скоро нас растерзает. Я готов сразиться с этой тварью даже голыми руками, но исход такой схватки предрешён. А из гнезда не так просто выбраться. Орлогли его лепят из своей слюны со смесью горной пыли, в состав которой входит известь и примеси. После высыхания стенки и дно гнезда становятся прочными и имеют гладкую поверхность.

– Тише! Я слышу хлопанье крыльев. Орлогль возвращается.

– Ты бы хоть камень с собой прихватил, – сказал Эрдениус.

– Вот о камне я не подумал, – развёл руками Селениус.

– Швырни в голову орлоглю хотя бы своим рюкзаком, – поднявшись на ноги, посоветовал Эрдениус.

Под сводами огромной пещеры раздалось громкий клёкот, в гнезде стало темно из-за распростёртых над ним огромных крыльев хищной птицы. На дно гнезда упала Макойя. Орлогль улетел.

– Милая! Ты жива! – воскликнул Эрдениус и помог Макойе встать.

– Всё-таки, я нашла тебя! – прошептала Макойя, обнимая мужа.

Эрдениус покрывал поцелуями её лицо.

– У тебя вся спина в крови! – воскликнула Макойя.

– Меня сильно поранил орлогль, – сказал Эрдениус.

– Ты потерял много крови. Селениус у тебя в рюкзаке остались бинты? – поинтересовалась Макойя.

– Чистых бинтов нет, – развёл руками Селениус. – Но теперь мы можем снять с плеч свои ставшие ненужными нахлобучки и выбросить мох. Больше он нам не понадобится.

Они сняли с плеч бинты, и Макойя перевязала мужу раны.