Поле синих васильков. История дружбы, изменившая его мир

Все знали ее с самых пеленок, как она прибегала в гости, ставила воображаемые уколы и лечила, потому что любила лечить. Она не хотела продолжать дело своего отца и заниматься кукурузой, у нее были свои планы на жизнь. У совсем юной и самой амбициозной девушки в городе была мечта – уехать из этого прогнившего с ног до головы города и стать врачом, но теперь, все что осталось от ее мечты это изрезанный кусок плоти, который теперь будет гнить в земле и кормить червей.

Ее отцу, конечно, не нравилась, что она собирается так просто все бросить и сбежать в незнакомый город, но он любил ее, поэтому уважал ее выбор и не был против. Хоть она не хотела заниматься кукурузой, а хотела всего добиться сама, пытаясь не быть такой как отец, она все больше становилась на него похожей. И в этом нет ничего плохого, ее отец очень хороший человек.

Когда от туберкулеза умерла его жена, он делал все чтобы позаботиться о дочери. С утра до ночи он вкалывал в поте лица не щадя не рук не ног, а вечером все свободное время уделял ей. Из обычного пахаря он превратился во владельца всех кукурузных полей в городе. Все чего он достиг было ради дочери, и невозможно даже представить каково ему будет, когда он узнает что та, кого он больше всего любит, сейчас наполовину раздетая, холодная, и изрезанная в клочья, как мусор валяется посреди пыльной улицы.

За всю свою короткую жизнь она никому не сделала ничего плохого и то, что с ней случилось ужасно, она не заслужила, чтобы все кончилось так. Но не стоит заострять на ней внимание, да ее смерть важна, она повлияла на многое в этой истории, но все же это история не о ней.

Стражник поднялся, и недовольно сморщив нос, посмотрел на лица всех окружающих его людей.

– Чего уставились? – грубо сказал он, – расходитесь, здесь вам не цирк.

Перешептывания тут же притихли. Народ стал медленно расходиться, косо посматривая на стражу и показывая всем своим видом, что это они не доглядели и смерть этой несчастной девушки на их совести.

Из 30-ти человек, в толпе находится только один, кто не пытается изображать жалость – это маленькая 12-ти летняя девочка. Она оборачивается и замечает, как недалеко от нее, у забора спиной к ней на коленках сидит маленький мальчик, примерно ее возраста. Она не видит, что он делает, но что-то внутри словно тянет ее к нему. Каждое его действие почему-то вызывает у нее интерес, и через секунду, даже сама не понимая зачем, может от любопытства, может просто от обычной скуки, но она идет к нему.

Возможно, ее заинтересовало то, что она впервые увидела никуда не спешащего человека. Обычно прохожие постоянно куда-то торопятся. Как заведенные все вечно куда-то бегут, пытаясь сэкономить свои драгоценные секунды жизни, даже не думая о том, что возможно в этот самый момент и проходит их жизнь. И бесполезно хвататься за песок в часах.

Подойдя совсем близко, она видит, что этот запачканный с ног до головы мальчишка, в потрепанной одежде и ярко голубыми глазами, похожими на пару бездонных морей, в которых так и хочется раствориться, гладит кота. Большого и облезлого рыжего кота, у которого не было кусочка правого уха, а левый глаз немного косил.

Ее всегда привлекало в животных то, что в отличие от людей, увидев своего уродливого собрата, они не пытаются как-то обойти его стороной или сделать вид, что не замечают. Они ведут себя с ним на равных, не возвышая и конечно никак не занижая, тем самым доказывая, что нам до них как до луны пешочком.

– Привет это твой кот? – Спросила девочка.

– Нет, он бездомный, – застенчиво ответил мальчишка.

– А у него есть имя?

– Я не знаю.

– Он наверно голодный, – сказала девочка и присела рядом.

Она резко плюхнулась на землю, ни капли, не побоявшись испачкать свою одежду, и стала гладить кота.

– Видел, там опять кого-то убили, – спокойно сказала она, да так, будто это происходит каждый день. – Тебе страшно?

– Нет, а тебе?

– Я ничего не боюсь.

На самом деле ей было немного страшно, но она не хотела показаться трусихой, поэтому соврала. Девочка встала, протянула ему руку для рукопожатия и сказала:

– Я Маша, а тебя как зовут?

Для мальчика это было очень неожиданно, обычно из-за его неряшливого вида никто не подходил к нему, а тут такая красивая девочка, да еще и руку тянет. Слегка ошарашенный он поднялся, отряхнул свои грязные коленки и протянул ей руку.

– Я…

Но, не успев сказать свое имя, внезапно появилась какая-то женщина. Она схватила девочку за плечо и резко оттолкнула назад.

– Что ты делаешь? – возмущенно спросила она. – Ты не должна общаться с этим мальчиком.

По ее интонации сразу стало ясно, что это ее мама. Она взяла ее за руку и повела прочь.

– Но почему? – расстроено спросила девочка.

– Это сын палача. Ты не должна водиться с такими как он.

Уходя все дальше, девочка думала, какая разница кто он?! Он не показался грубым, да и повел себя с ней очень дружелюбно. Черт, он ведь гладил бездомного кота, значит, он не может быть плохим. Поэтому она обернулась и помахала ему. А мальчик, который все это время разочарованно смотрел ей в спину, чтобы не показаться невоспитанным помахал в ответ.

Вернувшись, домой мальчишка первым делом прыгнул за стол. Его мама как раз накладывала еду. Ее длинные светлые волосы свисали до ее тонкой талии, и внешне она представляла собой очень доброго человека.

Она была не большого роста, можно сказать среднего, в отличие от своего мужа, который был настоящим гигантом. У того были широченные плечи и под его весом рук, которые были размером с небольшого человека, стол словно сгибался. Он не мог быть маленьким, его профессия этого не позволяла. Как и его отец, этот мужчина был палачом. В ожидании обеда он медленно постукивал своими «чугунными» пальцами по столу и тихонько высматривал, что же на этот раз приготовила его любимая.

На его кожаном ремне чуть правее серебряной застежки красовался огромный закаленный нож с гравировкой в виде черной вьющейся змеи. Он был выкован еще его дедом и, как и многое в этой семье передавался из поколения в поколение.

Мальчишка знал, что когда придет время этот нож достанется ему, но желания, честно говоря, у него никакого не было, для него это был обычный и к тому же не самый острый ножик, и плевать ему было на всякие там традиции. Первое что бросилось в глаза это раскрытый ремешок. Обычно он всегда был застегнут, это делалось для того, чтобы случайно не выронить его где-нибудь или, например чтобы сберечь от воришек, которых такие вещички привлекали больше обычного, хотя думаю, вряд ли кому-нибудь придёт в голову воровать у двух метрового громилы с двадцати килограммовым топором на спине.

Когда мама, наконец, закончила готовить, она поставила на стол две тарелки и забила их до краев. На этот раз жареные овощи с мясом. Тарелка мальчика была чуть больше среднего размера, но все равно казалась крошечной по сравнению с папиной, на которой лежал огромный кусок мяса размером с половину коровы. Но никто не удивлялся размерам порций, ведь они были совершенно обычные в их семье. Стоило мальчишке потянуться к тарелке, как мама его остановила.

– Руки, – сказала она.

– Я мыл, – ответил мальчишка.

Он и вправду их мыл, но запах кота все еще цеплялся за его ладони. Мама взяла его за руку и приблизила к своему изящно изогнутому носу.

– Сколько раз я говорила, не лезь к бездомным животным. Или ты не успокоишься, пока что-нибудь не подхватишь?!

– Я не трогал, – вытянул мальчишка, да с такой интонацией, будто он сам в это верил.

Но обмануть его маму было не так уж и просто, и сколько бы он не пытался у него никогда это не получалось.

– Иди мой руки и не возвращайся, пока запах не исчезнет – сказала она, показывая пальцем на дверь.

Закатив глаза так, будто это происходит уже не в первый раз, мальчик встал из-за стола и вышел во двор, где стоял старый потертый железный кран. Он взял кусок мыла, лежащий рядом, включил напор посильней и стал тщательно, избавляться от улик.

– И кто их будет гладить, если не я, – обиженно пробубнил он себе под нос.

Вернувшись в дом, он сел за стол и приступил к трапезе. Все к тому времени уже доели, а отец как обычно ждал добавки. За столом никто не разговаривал, это было не запрещено, просто слегка не принято, поэтому в доме как обычно стояла полная тишина, даже мухи не хлопали своими громкими крыльями. Мальчик нарушил тишину, задав вопрос, который уже изрядно поднадоел своему отцу.

– Почему я должен быть палачом? – Спросил он.

Отец бросил ложку и с недовольством вытянул.

– Опять он за старое.

– Но я не хочу, – перебил мальчишка.

– Неважно чего ты хочешь, это у тебя в крови. Твой дед, прадед, все палачи. И в этом нет ничего плохого.