Окраина: расследование кошмарного преступления

– Так я и говорю… – взялся было объяснять Макс и осекся, удивившись, с какой невозмутимостью выслушивает его знаменитый сыщик.

А тот, сладко потянувшись, не спеша, направился к стулу, на спинке которого аккуратно висела одежда, и мимоходом, как бы между прочим, чтобы ничем не выдать внезапно охватившую его радость в связи с обнаружением Лизки, спросил:

– Ну, что там про Лизку-то?

– Нашёл я ее, а она…

– А труп тут причём? – Шерифу трудно было сохранять внешнее спокойствие, когда душа его ликовала, но как высокопоставленная особа, славящая хладнокровностью и невозмутимостью, он вынужден был делать это, и потому спросил как можно беспечнее. – Это розыгрыш, да?

– Так труп-то Лизкин и есть! – выпалил Макс, в отчаянии взмахнув руками, отчего штаны, потеряв поддержку, сползли на пол.

– Чего?!!

Шериф осознавал, что выглядит сейчас идиотом, что совсем непозволительно при его должности, но ничего не мог с собой поделать. Эта весть ударила его как кувалда.

Лизка была всеобщей любимицей. Несмотря ни на какие родительские запреты и наказания, все с удовольствием с ней играли, кормили её и не давали в обиду. Она имела одну странность: исчезать раз в несколько месяцев, но всегда, спустя пару недель возвращалась. Иногда её оперативно находила сыскная команда Шерифа. К этой её странности ребятня уже привыкла, и некоторые даже могли с точностью до дня угадать, когда она снова смоется. В последний раз она исчезла задолго до всяких сроков. И вот труп…

– Вот так дела… – растерянно пробормотал Шериф, оправившись от удара, и почесал затылок, – ну и ну…

Прошло ещё некоторое время, прежде чем он окончательно взял себя в руки и стал одеваться. За что уважали Шерифа на Окраине так это за умение владеть собой, быть спокойным и хладнокровным в трудные минуты, здраво, совсем по-взрослому, рассуждать и за его манеру выражаться на языке американского сленга, которого он нахватался, посещая видеосалоны. Многие подражали ему, но у него получалось лучше всех.

– Ну ладно, – Шериф вздохнул, достал из ящика письменного стола старую деревянную трубку и сунул её в рот (думаю, не нужды объяснять, что любимым сыщиком Шерифа был Шерлок Холмс). – Итак, Макс, начнём.

– Чего? – не понял тот.

– Рассказывай всё самого начала, парень.

– Ага, – кивнул Макс и, немного подумав, начал. – Значит так, проснулся я, как всегда, полвосьмого (при этом у Шерифа лицо на мгновение скисло), наспех поел. Поел я, наверное…

– Ближе к делу.

– Ага. Поел я, короче, и думаю, пойду-ка я, посмотрю, что в мире творится. Начал с нашей улицы. У нас всё нормально. На «Энгельсе» и «Восьмого марта» тоже. На «Ачинской» вчера вечером драка была. Жорж с Гвоздем напились и отлупили кого-то. Говорят, что он к ним в гости приезжал, а они его…

– Дальше, бой!

– Так вот. На «Котовской» – тишина. А на «Петропавловской» Пузырь немного поскандалил. С пьяных глаз что-то с женой не поделил. Но его быстро успокоили. Правда, к его жене потом «Скорая» приезжала. Но, вроде бы, ничего страшного. Потом я сделал крюк, чтобы до «Омской» добежать. Хоть и не наш район, а всё равно интересно…

– Стоп! – внезапно прервал его Шериф.

– Что? – осёкся Макс.

– Покороче нельзя, а?

– Ага.

– Что ага?

– Можно и покороче. Я и так уже…

– Тогда продолжай.

Шериф сунул трубку в рот и сделал глубокомысленный вид. На самом деле, ему уже давно надоела пустая болтовня Макса, и он едва себя сдерживал, чтобы не сорваться.

– Ага.

– Может, все-таки хватит, а? – всё же не выдержал сыщик.

– Чего? – не понял рыжий.

– Агакать.

– Ага, хватит.

– Тьфу ты, чёрт! – закатив глаза, прошипел от злости Шериф.

– Ну, привычка у меня такая, – стал оправдываться Макс. – Что я теперь… Я что не могу, что ли… Да я…

– Ладно, ладно, парень, успокойся. – Шериф решил, что сейчас не время для разборок. – Давай, продолжай. Но помни, я просил тебя рассказать, как ты нашёл Лизку, а не то, что творится в нашем поселке.

– Ну… значит, иду я с «Омской» и тут вспомнил кое-что. Я вчера четыре петли на сусликов поставил. Там суслики вот такие жирные, сам видел. Вот я и решил домой через обвалы пройти. Так короче, а заодно и петли проверить. И тут как меня скрутит! Видно, что-то съел я в впопыхах не то…

– Чёрт тебя побери, бой! – снова сорвался Шериф. – Давай по делу, а?

– Да я и так по делу! – огрызнулся пацан, разозлившись на то, что ему постоянно затыкают рот. – В общем, приспичило меня. И как раз в таком месте. Представляешь, прямо у Скрипа! А тут ещё, как назло, две тетки на встречу с сумками тащатся. С базара, наверное. Они на «Омской» живут. Я их знаю. Ну, не садиться же мне посреди дороги у них на глазах! И штаны марать не охота. А кишки скрутило – вот-вот прорвёт! Ну, я тогда к Скрипу и рванул. Смотрю, дыра в стене. Я туда. Только сел, смотрю кровь, а чуть дальше труп Лизки лежит. Убили её, гады!

– С чего ты взял, что её убили? Может, она сама умерла?

– А кровь тогда почему?

– Логично, – ушёл от ответа шеф полиции и, чтобы как-то сгладить свой глупый вопрос, ловко перевёл разговор на другую тему. – А ты что, так со спущенными штанами и бежал?

– Да… Э-э, нет… Я их держал, когда бежал. Это они сейчас у меня упали.

– Так, ну всё, перейдём теперь к делу!

Шериф снова стал шерифом, известным сыщиком Шерлоком Холмсом. Он сделал несколько затяжек из пустой трубки и объявил:

– Итак, нам известно следующее: первое, Лизка мертва, и второе, её труп лежит в подвале Скрипа. Я правильно тебя понял?

– Ага, – кивнул Макс, с увлечением слушая главного сыщика Окраины.

– Ты сможешь показать это место?

– Чего?

У рыжего аж глаза округлились от испуга. Вернуться в Скрип? Да он что, дурак, что ли?

– Не дури, парень, – Шериф вытащил трубку изо рта, – ты прекрасно понял, о чём я.