Окраина: расследование кошмарного преступления

– Ой! – вместо ответа вдруг пискнул тот.

– Ну-ну, бой.

– Ой! – снова вскрикнул пострелёнок и, схватившись за живот, согнулся пополам.

– Ты чего? – не на шутку перепугался сыщик, до этого считавший всё это розыгрышем.

– Опять резануло.

– Чего?

– Да живот снова скрутило!

– Да ты так и не сходил в Скрипе, что ли?

– Нет, конечно, – простонал Макс, красный от напряжения. – Я же тебе сказал: только сел и тут Лизку увидел. И сразу к тебе…

– Чёрт возьми! – растерялся, было, Шериф, но тут же спохватился. – А ну, напяливай свои штаны и вали отсюда быстрее! Через полчаса чтобы был у меня. Понял? Надеюсь, этого времени тебе хватит, чтобы сменить одежду?

Макс был смышленым малым. Ему не нужно было повторять дважды. Он ловко подхватил брюки и пулей выскочил на улицу.

Пока Макс решал свою проблему, Шериф пытался обдумать свою, так внезапно свалившуюся на него с ранним визитом этого рыжего непоседы. Посасывая трубку, он медленно прохаживался по кабинету, как он называл свою комнату, и напряженно думал. А думать было над чем. Раз Лизку убили, значит, должен быть убийца или убийцы. Шериф тяжело вздохнул, едва не всхлипнув. Лизка была ему дорога, как и всей детворе Окраины. Чтобы сдержать слезы, он посильнее вонзил зубы мундштук трубки. Надо обязательно найти этих подонков и предать правосудию. Сход без сомнения этого потребует. Ну что ж, он согласен взять на себя это нелёгкое дело…

– В чём дело, мой мальчик?

В кабинет неожиданно заглянула его мама. Ей было уже сорок, но она как-то сумела сохранить девичью стройность и моложавый вид, великолепно сочетавшиеся с очарованием зрелой женщины.

– Ты поднялся в такую рань? – её удивлению не было предела.

– У меня появилась проблема, – объявил ей Шериф, вовремя спрятав трубку за спину.

– Какая же? – улыбнулась она, наивно полагая, что у детей в нашей стране нет, и не может быть, никаких проблем.

– Очень серьёзная.

– Да? На столько серьёзная, что Максим Веселков прибежал к тебе со спущенными штанами?

– Вот именно, – многозначительно ответил сын, давая этим понять, что ему нужно побыть одному.

– А, понимаю, – сказала мама, при этом, конечно, ничего не понимая.

Она просто поверила ему на слово, ибо чтобы заставить её сына встать так рано, да ещё в каникулы, нужно, чтобы случилось действительно что-то из ряда вон выходящее.

– Только не забудь сначала заправить постель, – напомнила она, – затем умыться, почистить зубы и поесть, а вот потом уже можешь заняться своими проблемами.

Что поделаешь, мама Шерифа была, как и все мамы мира, очень заботлива и строга. Но Шерифу сегодня было не до этих пустяков. Аппетит у него пропал, а заправлять постель он не любил никогда.

– Боюсь, ма, – озабоченно заявил он, – что с этим придётся обождать.

– Это ещё что за новости? – узкие брови сомкнулись на узкой переносице, не предвещая ничего хорошего.

– Я же сказал: у меня крупные неприятности.

– Ну и что? Причём тут завтрак? Еда ещё никому и никогда не вредила. Да и что можно сделать на голодный желудок?

– У меня проблема, ма, – ещё раз настойчиво повторил Шериф, – очень серьёзная. Придётся поработать мозгами, чтобы разрешить её. А для этого, как ты знаешь, нужны две вещи: одиночество и тишина.

Надо сказать, что ма весьма стойко переносила американский жаргон сына, но когда тот пытался ей противиться, она теряла самообладание и начинала нервничать.

– Бог ты мой! – рассердилась она. – Он меня ещё и выпроваживает! У него, видите ли, проблема! Да если бы тебе мои заморочки, ты бы тогда давно с голоду помер со своими выкрутасами. Так что не выпендривайся, а немедленно заправляй кровать, умывайся и марш на кухню!

– Ну, как ты не понимаешь, ма! – взмолился Шериф. – Ведь речь идёт о чести твоего сына. Какой может быть разговор о жрачке и прочей ерунде, когда надо мной повис Дамоклов меч?

– А я сказала: немедленно! – ма была непреклонна. – Иначе вообще никуда не пойдёшь!

По стальным ноткам в её голосе главный полицейский Окраины понял, ещё одно слово против, и домашний арест ему обеспечен. И тогда он решил пойти на хитрость. А уж в хитрости ему не было равных по всей Окраине. Ну… разве что кроме Чингачгука, Виннету и Мэра.

– О, кей, ма, – сдался он, – твои аргументы весомее моих.

– То-то же, – назидательно изрекла та, успокаиваясь.

– Готовь завтрак, через пять минут я буду на кухне.

– О, кей, сэр!

Иногда, в порыве чувств, ма была не прочь блеснуть знаниями иностранного языка.

Но только она вышла, как Шериф быстро натянул на себя старенький пиджачок, на левой стороне которого красовалась кокарда с военной фуражки – знак шерифа, нахлобучил на голову ковбойскую шляпу и, пряча на ходу в карман трубку, выскочил на улицу, где нос в нос столкнулся с Максом. Столкновение было настолько сильным, что оба оказались на земле.

– Чёрт возьми! – выразил своё мнение на счёт этого инцидента страж порядка, потирая ушибленное место.

– Сам, чёрт возьми! – резонно возразил Макс, держась за нос. Именно им он протаранил грудь великого сыщика. – Смотреть надо, куда летишь.

– Хорошо, бой, – примирительно сказал Шериф, понимая, что разборки сейчас ни к чему. Вот-вот его ма должна была обнаружить его бегство, – будем считать это небольшой автомобильной катастрофой. О, кей?

– О, кей! – охотно согласился Макс и, поднявшись, стал отряхивать свои штаны.

Пытливый взор лучшего следователя Окраины тут же подметил, что штаны на нём те же, что были раньше.

– Неужели успел? – искренне удивился он.

– Ага, – радостно ответил рыжий и облегченно вздохнул. – Как раз успел.

– А я думал, тебе хана… Ну, а живот как?

– Нормально! – довольно расцвел парнишка и хлопнул себя по пузу. – Мамка мне ещё лекарство какое-то дала. Так что, все нормально.

– Молодец! – похвалил его Шериф. – Тогда беги и сообщи всем, чтобы собирались на Пустыре.