Плащаница. Мистические поэмы

Автор

Александр Беляев

Жанр

Cтихи и поэзия

Год написания книги

2017

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 27 >>

На страницу:

Перейти

4 из 27

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

Я видел: что-то изменялось
В моем обличье. Ткань одежд,
Дымясь и тая, испарялась,
Как влага слез на стрелах вежд.

Я был охвачен наготою
И алым пламенем стыда…
Так лишь за смертною чертою,
Пред ликом Божьего суда

Возможно, вспыхивают души
Пред немотой небесных врат.
Когда оставлен и разрушен
Непрочный храм земных услад

И смыта ретушь лицемерья,
И вся мирская шелуха,
И обнажен для лицезренья
Весь неприкрытый срам греха.

Я вглядывался в темный остов,
Сухой, безлистый, мрачный куст.
Он был как вечность над погостом,
Как символ воплотивший грусть.

Он состоял из черных терний.
Объединенных вкруг колец,
И веял мукою безмерной
В клочки разорванных сердец.

Он звал в шипов своих объятья,
Чтоб на лоскутья разорвать
Ткань виталического платья,
Астрала целостность разъять,

Затем сживить для новой муки —
И так по кругу, сотни раз…
Но чьи-то ласковые руки
Прервали тягостный рассказ,

Вернув оставленному телу
Его покинутый витал…
Пространство тоненько звенело,
Вновь расщепленье… темный зал…

Меня влекло, как будто в сети
В почти невидимый провал.
Уже не шел, но плыл, и светел
Был контур рук, лица овал.

Вокруг – один лишь мрак звенящий,
И ощущенье липких стен.
То зал, то узкий длинный ящик,
То ожиданье жутких сцен

Нечеловеческого действа.
И все – лишь ощупью, чутьем
Каким-то новым, словно место
Глаз занял цокольный разъем

Питанья чуткого радара,
Что знает – кто сокрыт и где.
Готовя силы для удара…
Но вскоре сумрак поредел,

Как осветляется стремнина
Реки. Когда осядет муть
И видишь лишь наполовину,
Покуда нечему блеснуть.

Я видел зеркало. Узорен
Был палисандровый багет.
Но зримым образам не вторил
Его скупой сребристый свет,

Сочащийся со дна инферно,
Не отражая ничего,
Лишь плоскость зыбью эфемерной
Трех расходящихся кругов

Манила в это зазеркалье —
И я противится не мог,
Нырнув в пульсации мельканье.
Как нож в дымящийся пирог,

Но угодил лишь в шлюз отвесный,
Бездонный лаз в глубины тьмы.
Аморфной тенью бессловесной
В едва намеченный размыв.

Я падал, как в ночи снежинка,
Не увлекаемый ничем,
Где нескончаемость кружила.
Не смея грезить о свече.

Не просто в бездну погруженье —
Я падал в темноту себя,
Теряя формы обрамленье,
Туманом ужаса клубясь,