Проклятый морем

Альбус снял с шеи медальон и всмотрелся в черты лица своей матери.

– Эликсир бессмертия, ? говорил он монотонно, ? даст мне силы и жизненные соки, и много других радостей.

Альбус был уверен в своей правоте. И как не пытался слуга убедить его переменить образ жизни, все его попытки разбивались о непонимание и упрямство юноши. Отчаявшись убедить молодого хозяина в бессмысленности подобной жизни на острове, Амадеус решил бежать из замка, где растратил впустую половину своей жизни. Но как убежать от человека, который значит не меньше, чем родной сын? Амадеус смирился со своей судьбой и остался с Альбусом. Так бы и дожили они вдвоем до глубокой старости, на этом пустынном берегу моря, в величественном замке, если бы не случилось приехать в эти края человеку средних лет, в черной сутане, с молодой девушкой, которой едва ли исполнилось шестнадцать. Зачем приехали они в этот пустынный край, который лишь изредка посещали рыбачьи суда, оставалось загадкой и покрытой мраком тайной. Рыбаки иногда, по сходной цене, доставляли в замок рыбу и разные припасы. Но получив двойную плату, сразу же старались покинуть берег негостеприимного острова. А на этот раз, вместе с припасами, они доставили на Черный Остров мрачного незнакомца и молодую девушку. Оставив их стоять на пустынном берегу, рыбаки налегли на весла и вскоре уже были далеко от «острова призраков», как они его между собой называли.

Лицо незнакомца было мрачным, нездорового желтоватого цвета. Его черные глаза, бездонные, как два высохших колодца, с интересом смотрели на громаду замка. Девушка, которую Амадеус принял за дочь незнакомца, совершенно была на него не похожа. Свежее личико, кожа которого напоминала собой спелый персик, живые и умные глаза зеленого цвета, слегка пухлые (что кстати ее не портило, а придавало дополнительное очарование юному облику девушки) губы, вздернутый носик, тонкие дугообразные брови, высокий лоб и вьющиеся каштановые волосы – все это вместе взятое, в сочетании с пропорционально сложенной фигурой, заставило бы какого-нибудь провинциального художника: молодого, прекрасного, но бедного, на коленях просить эту юную богиню стать хотя бы на час натурщицей для его картины. Но эта девушка непременно отказала бы юному творцу, потому что гордость не позволила бы ей стоять обнаженной перед мужчиной, к которому она не питает совершенно никаких чувств. Такие девушки скорее погибнут от голода, но не пойдут на панель. Амадеус был рад такому подарку судьбы, хотя незнакомец в черном ему сразу не понравился. Чем? Очень трудно понять почему те или иные люди с первого взгляда нравятся вам или вызывают чувство отвращения. Это происходит на уровне подсознания. Ум и сердце не участвуют в выборе. Девушка же, наоборот, пришлась Амадеусу по душе. И он подумал, что она очень подошла в подружки одинокому Альбусу. А почему Амадеус обрадовался появлению незнакомцев? Старый слуга отдал рыбакам, снабжающим его провизией, последний драгоценный камень и не знал, на что они с Альбусом будут существовать в дальнейшем. И тут, словно по воле небес, появляются постояльцы, которые, хотя бы на какое-то время, помогут преодолеть денежные затруднения. И действительно, человек в черном вместе с очаровательной девушкой поднялись к замку и попросили за хорошую плату выделить им в замке две небольшие комнаты.

Амадеус с радостью согласился на это предложение и проводил их в комнаты, отличающиеся пуританской обстановкой. Но постояльцы были рады и такому жилью. Альбус, в то время занятый своими бесконечными опытами по получению эликсира, узнав о постояльцах, едва не накинулся на старого слугу с кулаками, что случилось впервые за время их совместного проживания.

– Старый ты дурак, ? говорил молодой хозяин, ? пока я бьюсь над созданием эликсира бессмертия, ты, без моего на то согласия, поселяешь в замок неизвестных людей. Кто знает, с какой целью они проникли сюда? Может быть для того, чтобы похитить секрет эликсира. Кто хозяин этого замка, я или ты?

– Вы, мой господин, ? спокойно ответил Амадеус, ? Но, что толку будет от вашего эликсира, если мы подохнем с голоду? А люди эти обещали хорошо заплатить. Я поселил их в комнатах рядом с подземельем. Они ведь вам пока не нужны?

Альбус решив, что он напрасно накричал на своего слугу, принес ему свои извинения.

– Прости меня, Амадеус, ? сказал он, ? За своей работой я совсем забыл о делах бренного мира. Ты заботишься обо мне, добываешь еду, кормишь и поишь меня. И поэтому, поступай как знаешь. Но наверх никого не пускай. Там моя надежда на бессмертие – секретная лаборатория. Если хочешь, мы поднимемся наверх, и ты посмотришь, над чем я работаю.

Слуге хоть и тяжело было подниматься по крутой лестнице, но чтобы не обидеть молодого хозяина, он согласился.

Они поднимались вверх, освещая свой путь колеблющимся светом факела. Альбус провел слугу в свою секретную комнату и закрыл дверь на ключ. В комнате стояли разнообразные колбы с зелеными, синими и красными растворами. От колб в различных направлениях отходили изогнутые трубки, из которых раствор попадал из одной емкости в другую. А на выходе стоял кран, который используется, чтобы из бочек наливать старое вино. Но из этого крана текло не вино, и не вода, а ядовитая и дымящаяся жидкость грязно-коричневого цвета. Старый слуга сомневался, что эта жидкость может быть чудодейственным эликсиром, но видя, с какой гордостью смотрел на него Альбус, не стал высказывать свое мнение вслух. Амадеус хотел только быстрее спуститься вниз и как можно скорее покинуть комнату, наполненную ядовитыми испарениями. Если Альбус занимался алхимией, не познав ее сути, составляя растворы наугад и руководствуясь записями в старых фолиантах, порой ошибочными и устаревшими, то постоялец в черной сутане был настоящим колдуном. И его учили мастера темного искусства, за промашки наказывая плетью или сажали на целую ночь в холодную темную камеру. Скрипя зубами по ночам от бессильной злости, превозмогая боль, залечивая кровавые рубцы, следы от ударов плети, изготовленной им же самим мазью, он постигал искусство, стремясь к самым его вершинам. Но ему не суждено было стать первым, но и последним его назвать было нельзя. В комнате этого мрачного человека постоянно что-то взрывалось, светилось, слышались какие-то странные голоса, иногда глухие, словно раздающиеся из могилы, а иногда звонкие, как серебряные колокольчики. Возможно, он вызывал демонов из Бездны, а затем загонял их обратно. Никто не знал и не видел, что творилось за запертой дверью. Но видеть подобное для простого смертного было делом не обязательным и, более того, опасным. Девушка проводила время на берегу моря, дыша свежим морским воздухом или складывая из камушков причудливые строения. И вот в один из тех пасмурных дней, когда море особенно штормило, заливая волнами берег, стараясь подобраться к неприступному замку, девушка и Альбус встретились. Увидев особу противоположного пола, юноша смутился, покраснел, хотел сразу же уйти, но остался, пораженный красотой незнакомки. Девушке, которой нечего было делать в этом пустынном, неприветливом месте, где ее окружали одни скалы и камни, (и оказалась, она здесь только по прихоти отца) тоже заинтересовалась молодым человеком. В делах интимных она была опытней Альбуса, (а он не имел даже понятия, как обращаться с противоположным полом) и, заговорив о погоде, о море, о прочих ничего не значащих мелочах, незаметно для неопытного юноши, составила о нем свое первое впечатление, приблизившись к нему почти вплотную. Он и не заметил, как поддался ее чарам, а вечером они были уже очень близки. С этого дня Альбус забросил работу в своей лаборатории, забыл о своем эликсире бессмертия, сосредоточив свое внимание на очаровательной Эльвире. Мрачный отец девушки сразу же заметил, что отношения между его дочерью и юнцом зашли достаточно далеко. И однажды, встретив Альбуса на лестнице, преградил ему дорогу.

– Молодой человек, вы хоть и хозяин этого замка и я приношу вам свою благодарность за предоставленный нам с дочерью кров, но ваше чрезмерное внимание к моей девочке не может не насторожить благородного родителя. Моя дочь получила строгое воспитание и не похожа на тех девиц, которые задирают подолы юбок выше колен перед тавернами. Если ваше чувство к моей дочери более глубокое, чем обычная похоть, то с моего родительского согласия вы могли бы заключить брачный союз, стать мужем и женой, как принято у порядочных людей. Но это случится лишь в том случае, если вы скажете, что Эльвира станет хозяйкой этого замка.

Альбус что-то промычал в ответ, но видя, что отец Эльвиры не удовлетворен невразумительным ответом, сказал, что ему нужно подумать и как следует все взвесить. Усмехнувшись, колдун пропустил молодого человека, который тотчас же передал разговор с постояльцем своему старому слуге. Амадеус, умудренный житейским опытом, решил, что мрачный постоялец пытается с помощью своей дочери (если она таковой является) окрутить молодого хозяина и завладеть замком. Конечно, после этого разговора можно было бы попросить постояльцев съехать, но колдун щедро платил за постой и именно на эти деньги они с Альбусом безбедно жили в последние месяцы. Если бы приток этих средств каким-то образом прекратился, Альбус со своим старым слугой стали бы обычными нищими. И им, скорее всего, пришлось бы питаться крысами, которые в больших количествах водились в подземелье. А рыбаки в долг продовольствие не подвозили и не были дураками, чтобы за просто так, под честное слово, рисковать своими головами. Их баркасы к острову гнала бедность и нищета, и многодетные семейства.

Амадеус, взвесив все обстоятельства этого дела, решил не торопиться. «Может быть, и к лучшему, если Альбус женится на хорошенькой дочке этого колдуна, ? думал он, ? Не всю же жизнь ему одному быть». Но настойчивость постояльца в таком щепетильном вопросе настораживала и пугала старого слугу. «А дочь ли она ему? – задавал себе вопрос Амадеус, ? Если он отдает ее за первого встречного в обмен на замок». Старый слуга не спал ночами, обдумывая положение своего молодого хозяина и свое, собственное, но прийти к какому-то конкретному ответу на все эти непростые вопросы не мог. «Ох, уж эти проклятые колдуны, ? думал он, ворочаясь в постели с боку на бок, ? И все у них не так, как у обычных людей. А потом не спи ночами и разгадывай их загадки». И в эту ночь заснуть Амадеусу так и не удалось. И он, накинув плащ и, взяв с собой фонарь, вышел из замка. Осторожно спускаясь по известной ему тропке, старый слуга кое-как добрался до берега. Но наслаждаться бодрящим и свежим морским воздухом, глядя на залитое лунным светом море, ему не удалось. К берегу осторожно подошла рыбацкая лодка, которую встречал постоялец в черной сутане. Амадеус спрятался за выступом скалы, прижавшись к холодному мокрому камню щекой. Рыбаки передали колдуну небольшой сундук, который он принял и поставил на камень. Рассчитавшись с рыбаками звонкой монетой и, махнув им рукой, постоялец взял сундук и начал подниматься по скале. Амадеус вжался в камень, надеясь, что колдун его не заметит. Но слугу выдал фонарь, который он прятал под плащом. Как ни старался Амадеус замаскировать свое присутствие, колдун заметил свет. Поставив сундук на выступ и, убендившись, что он не свалится в море, постоялец выхватил длинный острый нож, который мог сойти и за короткий меч, и оказался рядом со слугой. Встречи с неприятным постояльцем избежать было невозможно, и поэтому Амадеус вышел из?за скалы, делая вид, что прогуливается по берегу.

– Что вы здесь делаете? – прошипел колдун, пряча нож в кожаный чехол, ? Вы шпионите за мной?

– Мне что-то не спится, ? ответил Амадеус спокойно, ? К старости почему-то сон всегда покидает человека.

Колдун не был удовлетворен его ответом, но промолчал. Убивать старика не было надобности. К тому же, они с дочерью могли после не очень мудрого поступка потерять крышу над головой. Возможно, немного позже он разделается и со стариком, и со щенком, но не теперь. И чтобы объяснить свое присутствие на берегу, он произнес:

– Рыбаки привезли мне инструмент, который я заказывал.

Амадеус усмехнулся.

– Но почему же ночью, мой дорогой? К чему такая секретность? Можно подумать, что вы замешаны в контрабанде.

– Это мое личное дело, ? отрезал постоялец, стиснув рукоятку ножа, ? Однако ваше любопытство может вам дорого стоить.

И больше не обращая внимания на слугу, он медленно полз по скале, оберегая свою драгоценную ношу от падения. Когда колдун оказался наверху и вошел в замок, Амадеус подумал: «Интересно, что может быть у него в сундуке? Может быть, и инструмент, но мне сдается, что это краденое золото. Ничего, это мы проверим. Будем убирать комнату и проверим. И все-таки в бессонице есть свои плюсы» ? заключил он. Только под утро Амадеус прилег на кровать и, незаметно для себя, заснул.

3

А Альбус, забросив все свои занятия алхимией, слушаясь голоса своей молодой крови, днем и ночью думал только о прекрасной Эльвире. Он ждал новых встреч с нетерпением, а расставаясь, мечтал увидеть девушку снова. Ее отец, видя, что отношения молодых людей зашли уже слишком далеко, поймав юношу на лестнице, положил ему на плечо свою костлявую холодную руку. Альбусу, казалось, что кровь у него в жилах загустела и остановилась, не поступая в артерии. Под взглядом черных, как два бездонных колодца глаз, который, казалось проникал в самые потаенные уголки души Альбуса, молодой человек казался себе жалким карликом перед, одетым в черное, великаном.

– Мой милый юноша, ? начал колдун мягким, елейным голосом, в котором чувствовалась порция горечи и желчи, ? Вы должны принять решение, от которого будет зависеть ваша дальнейшая судьба и жизнь. Я требую от вас прямого ответа: женитесь ли вы на моей дочери Эльвире или нет?

Альбус, опустив голову под пристальным взглядом колдуна, произнес виновато:

– Я еще не разобрался в своих чувствах. Мне нужно подумать.

– У вас было время подумать, ? настаивал постоялец, бледнея.

Его лицо теперь напоминало страшную, словно вылепленную из гипса, маску. Он нападал на бедного юношу, не давая ему опомниться.

– Я жду от вас ответа!

Костлявые пальцы больно сдавили плечо Альбуса.

Юноша задрожал всем телом.

– Возможно, я скажу вам об этом через неделю, ? промямлил Альбус, так и не решаясь посмотреть в черные колодцы глаз постояльца.

Ногти колдуна, длинные и тонкие, похожие, скорее, на когти хищной птицы, впились в плечо молодого человека, рассекая кожу и добираясь до самой кости. Он жутко рассмеялся. От этого хохота веяло холодом могилы, самым дном Ада, тронным залом самой преисподней.

– Нет, мой милый, вы ответите мне здесь и сейчас, ? настаивал он.

Юноша попытался сбросить костлявую руку колдуна со своего плеча, оттолкнуть его в сторону и сбежать в самый укромный уголок мрачного, но родного замка, но рука, словно прилипла к его телу, пуская в него свои ядовитые корни. Услышав шум и голоса, из своей комнаты, словно диковинная бабочка, выпорхнула Эльвира и Альбус освободился от железной хватки колдуна, вступив с ним в жестокую борьбу за выживание.

– Остановитесь, безумцы! – воскликнула Эльвира и, пробежав по лестнице несколько ступеней, встала между бьющимися врагами, своим отцом и любовником, ? Прекратите!

Колдун, не обратив на восклицание дочери ни малейшего внимания, выхватил нож из чехла, с которым уже имел возможность познакомиться Амадеус, и попытался ударить им юношу в грудь. Альбус успел перехватить уже занесенную над ним руку с ножом и овладеть этим страшным оружием. Теперь жизнь отца Эльвиры висела на волоске. Он даже подался назад, шевеля посеревшими губами и призывая на помощь своих демонов. Но сталь иногда разит быстрее злобных духов. Альбус размахнулся, нацеливая свой удар в горло колдуна. Ему каждую ночь снился этот роковой удар, который сделал его жизнь несчастной и даже невыносимой. Эльвира закрыла отца своим прекрасным, нежным телом. Ее тело еще долго должно было цвести, наливаясь соком и сводя с ума мужчин. Но боги, как всегда, рассудили по-своему. Задумывался ли кто-нибудь над тем, почему умирают полные жизни молодые люди, а старики, кляня свое безрадостное существование, продолжают жить? Просто у каждого, живущего на земле, есть своя судьба и свое предназначение. И если в Книге Судеб записано, что ты умрешь молодым, так оно и случится. Альбус уже не мог остановить свою руку с зажатым в ней ножом. Он вложил в удар всю свою ярость, всю ту ненависть, которую испытывал к колдуну. Но нож нашел свою жертву не в лице хозяина, а в лице его дочери. Острое лезвие легко разрезало атласное платье девушки, словно оно было куском тонкой бумаги, и глубоко, почти по рукоятку, вошло в ее белую грудь. Кровь любимой, стекая по ножу, капала на руку Альбуса. Девушка медленно, теряя последние силы, словно увядший цветок, опустилась на ступени.

– Ты заплатишь за это! – кричал постоялец, застонав от горя, ? Я превращу тебя в мерзкую жабу!

Альбус не слышал его слов. Он склонился над любимой и целовал ее в полуоткрытые губы, которые становились все холоднее и холоднее. Девушка умирала, и ничто уже не могло ее спасти. Глаза ее закатились, дыхание становилось прерывистым. Она хотела что-то сказать, но только беззвучно шевелила губами. На шум прибежал Амадеус. Альбус поднял на руки безжизненную Эльвиру, в груди которой торчал отцовский нож, и медленно спустился по лестнице. Амадеус проводил его в свою комнату, где несчастную девушку уложили на кровать. Старый слуга осторожно вытащил нож из груди и перевязал рану. Молодой организм долго боролся со смертью. Всю ночь Эльвира металась в бреду, а под утро, придя в себя, поцеловала склонившегося над ней печального Альбуса и отдала свою душу Господу. Лезвие ножа колдуна было вымочено в сильнодействующем яде и одного пореза хватило бы для того, чтобы умереть. Альбус увидев, что тело его уже умершей любимой синеет и покрывается струпьями, закрыв лицо, выбежал из комнаты. Старый Амадеус накрыл Эльвиру простыней и долго сидел над ее телом, проливая горячие старческие слезы.

Эльвиру похоронили на берегу, недалеко от могилы отца Альбуса, Александра. Отец Эльвиры был бледен и сдержан. Ни Амадеус, ни Альбус не слышали от него упреков. Только после того, как тело его дочери скрылось под грудой черных камней, он повернулся к Альбусу и, с ненавистью взглянув на него, сказал:

– Я, как отец Эльвиры, проклинаю тебя. Мне не нужна твоя жизнь, но твои мучения мне хотелось бы видеть. И потому я говорю: будь рыбой и человеком. Рыбой днем, а человеком ночью. А если ты выйдешь из моря днем, пусть солнечные лучи сожгут кожу, обратив тебя в камень.

Сказав эти бессмысленные, по мнению Амадеуса и Альбуса, слова, колдун дотронулся своей холодной ладонью до лба юноши и пошел прочь. Слуга и молодой господин подумали, что их постоялец от горя сошел с ума и забыли его роковые слова.

Только ночью Альбус понял, что страшное проклятие не было пустой угорозой. Юношу бросало то в жар, то в холод, он то укутывался в одеяло с головой, а то сбрасывал его с себя. Сорвав с себя одежду, Альбус быстро спустился со скалы и бросился в море. В воде ноги его превратились в рыбий хвост, руки – в плавники, а тело покрылось толстой, шершавой шкурой. Вместо красивого лица он теперь обладал мордой рыбы с острыми, смертоносными зубами. Он стал акулой. Сохранив человеческий разум, он превратился в морскую хищницу, злобную и коварную, мощную и стремительную, и неотвратимую, как сама судьба. Альбус бросал свое новое тело в глубины моря, и, рассекая воду, мчался к поверхности, чувствуя себя морским богом. Его пугала и, в то же время, радовала та сила, которая была заключена в его новом теле, сила хищника, не боящегося ничего в этом мире, даже самой смерти. В ярости он рвал на части попадающихся на его пути рыб, выхватывая их из косяка и разрывая на мелкие части. Вода стала его родной стихией, но он, в течение всего дня скучал по замку, по твердой земле и воздуху, а особенно, по своему человеческому облику. В глубинах моря он оплакивал несчастную Эльвиру и проклинал ее отца, которого она защитила и спасла ценой собственной жизни. Но наступала ночь, и Альбус выбрасывался на берег, чтобы снова встать на ноги, вскарабкаться по скале, пройдя знакомой ему тропинкой, и войти в свой родной замок. Его двойная жизнь продолжалась уже несколько месяцев. Новые ощущения поначалу ему даже нравились, но быть наполовину хищной рыбой, а наполовину человеком, оказалось тяжким бременем. Его личность раздваивалась, теряя свою цельность. А жизнь теперь состояла из рваных, лишенных смысла фрагментов. И не было надежды стать снова человеком. Оборотень, разрывая его сущность, побеждал. И надежда угасала.

4

Амадеус внимательно смотрел на своего воспитанника, который предавался невеселым воспоминаниям.

– А знаешь, Альбус, ? наконец произнес он, ? Я заглянул в сундук этого проходимца.

Доедая обильный ужин, Альбус с интересом посмотрел на старого слугу.

– И что же там было?

– Несметное сокровище, ? ответил слуга, ? Драгоценные камни, украшения и золотые монеты.