ПутешестВеник, или С приветом по Тибетам

Странные белые люди!

Ругань, то есть слова на низком уровне развития, считающиеся оскорбительными для тех, кому адресованы, на самом деле оскорбляют лишь их говорящих людей. Какие убеждения позволяют им действовать подобно грабителям, довершая дело их глупых предшественников.

Они считают себя умными, а на самом деле не невежество ли, не уметь жить в согласии с природой, нехитрой жизнью с простым бытом, подобной нашей?

А этот человек продолжал сидеть. Взгляд его был пустым, словно он смотрел не на Тенгри, а сквозь него. Их посиделка длилась уже несколько, мучительных для Тенгри минут, а этот белый все сидел и сидел. Смотрел ли на него этот белый, в смысле, видел ли он Тенгри? Взгляд для этого был рассеянным, словно направленным вглубь.

Очередной раз мучавший живот напомнил тибетцу, что времени остаётся совсем мало и через десять минут сидения в абсолютной тишине Тенгри не выдержал и сказал застывшему мучителю:

– Иди, иди! Вон туда, и всё время вдоль ручья. Не заблудись. Там есть палатки торговцев. Некоторые говорят не только по-китайски, но и немного по-английски, они тебе помогут. Вали уже. Дай спокойно отдохнуть!

И он, добавив аналог нашего слова, что-то типа "чурка" и улыбнувшись беззубым ртом, дважды ткнул пальцем по направлению к Дирапуку.

Иностранец словно очнулся, поглядел на направление, указываемое пальцем, и тоже улыбнулся. Потом поклонился ему и что-то сказал, видимо, на своём языке. Улыбался он необычайно открытой и счастливой улыбкой.

– Да, да, и я тоже рад встрече! – подумал Тенгри. – Но лучше бы ты валил уже. Дай сходить в туалет, мил человек. Будь другом…

***

Умнеть всегда нелегко. Веня вдруг словно очнулся.

– Ноли, ноли… – задумчиво, растянуто произнёс он.

– Нали, нали! – Передразнил, и ещё раз указал пальцем по направлению тропы Тенгри.

(N?l? [нaли] – по-китайски – где? – где-то, где-нибудь – никуда (отрицательный ответ на вопрос) – скромное отрицание комплимента.)

Незнакомец сказал:

– Спасибо.

Тенри уже хотел было опять передразнить корявую речь иностранца: "сы ба сы ба."

Но в эту секунду его посетила догадка. А ведь этот странный человек пытается сказать цифры. Четыре, восемь, четыре, восемь. Особые для буддистов числа.

В этот момент воздух вдруг колыхнулся и, со звуком хлопка крыла ворона, иноземец исчез.

– Твою ж мать! – Сказал Тенгри, по-тибетски, там, где пропал Веня…

***

– Твою ж мать! – Сказал Макар, по-русски, там, где появился Веня, а именно прямо перед ним на крыльце офиса.

– Веник, ты чего с козырька спрыгнул? Ты меня до инфаркта своими финтами доведёшь!

– Макар, ты не поверишь!

– Да нет, это ты не поверишь, Веня! Ты только уехал, как на меня, как сговорившись, все насели – налоговая, СЭС, пожарники! И ты на телефон не отвечаешь ещё! Ты ж там вроде к космосу ближе? Почему всё время вне зоны? Из-за тебя, мы все скоро окажемся на зоне. Ладно, смотрю ты прямо с дороги. Молодец, дружище. Пойдём по кофейку и разгребать. Ты не поверишь, как я тебе рад!

– И ты не поверишь, как я соскучился по этой твоей деревянности, Макар! – улыбнулся путешестВеник – телепортер.

***

Что делает Тибет особенным? Горы, с ослепительными вершинами? Монастыри, тонущие в тумане благовоний? Отсутствие кислорода или вера людей?

Нет. Тибет делает таким, каким он кажется для большинства из нас, именно наша вера в чудо. Вера в то, что именно здесь мы можем совершить то, что нигде, кроме Тибета, мы не смогли бы сделать…

2022 ©