Демократия, не оправдавшая надежд

Демократия, не оправдавшая надежд
Александр Владимирович Быков

Действие книги разворачивается в Северной области – политическом образовании на Севере европейской России. Белое движение, поддерживаемое силами стран Антанты, захватывает власть, создает демократическое управление и организует вооруженную борьбу с красными. Но устоит ли Северная область перед всеми вызовами, которые бросает её судьба?

Александр Быков

Демократия, не оправдавшая надежд

Предисловие

Новый роман продолжает историческую Сагу, посвященную событиям, развернувшимся после 1917 года. Он целиком посвящен началу Гражданской войны на Севере России.

Дипломатический корпус стран Антанты в конце февраля 1918 года покинул Петроград и перебрался в Вологду. Большевистские лидеры полагали, что дипломаты зачахнут в обстановке провинциального города, будучи оторванными от столичной жизни, и ошиблись.

Через два месяца, совсем как в русской пословице, когда человек красит место, Вологда стараниями американского посла Френсиса из глухой провинции превратилась в «дипломатическую столицу России». Дело не ограничилось протокольными обязанностями. Посольства стран Антанты встали на путь конфронтации с Советской властью и стали готовить антибольшевистский заговор.

В правительстве Ленина поняли, что проморгали ситуацию, и в начале июня направили на Север Советскую ревизию комиссара Кедрова. Несмотря на широкие полномочия, этот видный большевик не смог взять ситуацию в свои руки. Организованный им террор только озлобил местное население, антибольшевистское движение крепло с каждой неделей.

Со всех сторон на Север прибывали офицеры, желавшие бороться с большевиками. В Архангельске со дня на день ждали переворота.

Он произошел в ночь на 2 августа 1918 года при поддержке союзного десанта, который по приказу дипломатов вышел на помощь из Мурманска и решил судьбу заговора. Красные бежали, оставив огромный край, где вскоре было образовано правительство Северной области во главе с социалистом Н. В. Чайковским.

В противостояние между красными и белыми на Севере России вмешались союзники, организовавшие дружественную белым силам интервенцию. Началась война между большевиками, ставшими по итогам Брестского мира союзниками Германии, и белыми, сохранившими верность союзному договору по Антанте.

11 ноября Германия капитулировала. Первая мировая война закончилась победой Антанты, но на севере России в лесах и болотах мир так и не наступил. Большевики извлекли необходимые уроки, пригласили и мобилизовали военных специалистов из числа бывших офицеров, чем серьезно укрепили армию, и под лозунгами борьбы с интервентами начали поход на Архангельск.

При написании романа автор использовал большое количество источников, в том числе личного происхождения. Сохранившиеся дневники, воспоминания и статьи участников боев на Севере показывают эту войну в совершенно неожиданном, далеком от хрестоматийного восприятия плане.

Среди действующих лиц читатель увидит исторических личностей, героев Гражданской войны: Павлина Виноградова, Хаджи-Мурата Дзарахохова, командарма Самойло, начштаба Петина и других известных представителей Красной армии. С другой стороны им противостоят капитан второго ранга Чаплин, подполковник Дилакторский, белый партизан прапорщик Максим Ракитин, члены правительства Северной области, военнослужащие стран Антанты и многие другие, кто не принял диктатуру пролетариата и отдал себя борьбе за белое дело.

Были среди деятелей той эпохи и фигуры весьма загадочные, такие как ротмистр Берс, он же князь Эристов. Он прибыл в Архангельск еще в июле как красный командир, затем принял активное участие в перевороте на стороне белых. Однако, если внимательно присмотреться, то большего вреда белому делу, чем Берс, не нанес в это время ни один командир Красной армии, служивший на Северном фронте.

Так кто же он, этот племянник Льва Толстого? Автор предлагает свое видение ситуации. Итог будет весьма неожиданным.

Есть в романе и лирические сюжеты. Известная по предыдущей книге исторической Саги вологжанка Августа Степанова случайно оказалась на территории Северной области и пошла работать в госпиталь сестрой милосердия. Симпатичная «сестрица» привлекла внимание и простых солдат из иностранного контингента, и секретаря французского посольства графа де Робиена, знакомство с которым в Вологде имело для девушки неожиданное продолжение уже в Архангельске.

В романе уделено внимание судьбам нескольких русских женщин, и в каждом случае это отдельная человеческая драма.

В новой книге продолжает действовать и герой предыдущих частей – подпоручик Смыслов. Отважный молодой человек мечтает о передовой, но попадает служить в контрразведку. Это определит всю его дальнейшую жизнь.

События романа заканчиваются февралем 1919 года. Пал Шенкурск, правительство Чайковского де-факто больше не существует. Демократия, о которой мечтали дипломаты Антанты, помогая осуществлению переворота, не оправдала себя, и власть в Северной области в руках военных. Гражданская война в самом разгаре. Та и другая противоборствующие стороны мечтают о победе, союзники, разочарованные ситуацией на Севере России – о быстрейшем возвращении домой. Сельские жители по обе стороны фронта – о прежней спокойной жизни, которой, увы, уже никогда не будет…

Глава 1

Погожим днем к самом конце июля 1918 года по набережной Двины в городе Архангельске прогуливались двое. Один, высокий старик с седой благообразной бородой, другой – мужчина, слегка за тридцать, самой обычной наружности.

– Как вы полагаете, Сергей Семенович, мы не напрасно тут сидим? Может быть, стоило ехать в Уфу и принять участие в работе Комуча[1 - Комитет Учредительного собрания]? – спрашивал собеседника тот, что был старше.

– Думаю, Николай Васильевич, мы здесь находимся не зря. В городе все готово к выступлению против Советов, дипломаты Антанты теперь вне досягаемости большевиков. Мне известно, что они благополучно добрались до Кандалакши и теперь под защитой британского флота. Я разослал телеграммы ряду делегатов Учредительного собрания социалистической платформы, приглашаю их сюда, будет много работы.

Из Вологды уже приехали двое. За обоих ручаюсь. Михаил Лихач, человек военный, был на фронте, работал в советах солдатских депутатов. Он опытный агитатор, умеет организовать и направить массу по нужному пути. Якова Дедусенко вы, Николай Васильевич, наверное, помните по Петрограду. В Учредительном собрании он был членом бюро партии социалистов-революционеров.

– Разумеется, я его помню, – улыбнулся собеседник. – Если бы все делегаты были, как Дедусенко, первое заседание Учредительного собрания не стало бы последним. Он активный и боевой товарищ.

– Кроме того, – многозначительно поднял вверх палец Сергей Семенович, – у Дедусенко большой опыт по части снабжения продовольствием и кооперативной работы. Такие люди очень нужны в любом правительстве.

Единственное, что меня смущает, это наш визави, я имею в виду господина Чаплина-Томсона. В его руках все нити будущего восстания, у него диктаторские замашки, и он монархист!

– Пустяки, – снова улыбнулся тот, что был старше. – Чаплин еще слишком молод. Что такое тридцать с небольшим лет для военного человека? Начало карьеры. Он, по сути, мальчишка, хоть и с боевым опытом. Что такой человек может против организации социалистов-революционеров? Ничего! У нас поддержка в массах, особенно в деревне и рабочих окраинах. Да будь он хоть трижды Наполеон, за ним никто не пойдет. Мне еще в Вологде говорили об этом человеке. Это попутчик на короткий период захвата власти, потом наши пути неизбежно разойдутся.

– А почему он стал Томсоном?

– Это все британские штучки. Чаплин служил на английской подлодке, хорошо знает язык. Я как человек, думающий и на английском, могу утверждать, его спеллинг[2 - Произношение – англ.] безупречен. Кроме того, он близкий друг капитана Кроми, сейчас в Питере тот остался за главного в британском посольстве, важная персона.

– Я Вам, Сергей Семенович, могу рассказать анекдотический случай про этого Чаплина-Томсона. Представляете, весной этого года он приехал в Вологду спасать бывших Великих князей Романовых!

– На самом деле?

– Разумеется. Но эти болваны из чувства гордости отказались бежать на Мурман к англичанам. В результате Томсон теперь в Архангельске, а Романовы в Петрограде в тюрьме. Поразительная наивность, они полагают, что большевики их отпустят заграницу, при том, что все трое имеют реальные шансы на престол.

– Я, конечно, в курсе, что Романовы были в Вологде в ссылке, – ответил Сергей Семенович, – весь город об этом говорил, но таких подробностей не знал. И все-таки успокойте меня, Николай Васильевич, велика ли вероятность, что Чаплин после переворота объявит себя диктатором?

– Не волнуйтесь, Сергей Семенович, старшина Дипломатического корпуса, американский посол господин Френсис еще в Вологде дал мне на этот счет самые твердые гарантии. Чаплин не будет претендовать на верховную власть, это незначительная фигура, халиф на час.

Собеседники еще долго прогуливались по набережной города, иногда раскланивались со встречными прохожими. В Архангельске никто не знал, что седой бородатый господин – это будущий глава правительства Николай Васильевич Чайковский, а его собеседник – делегат Всероссийского Учредительного собрания от партии эсеров, кооператор из Вологды Сергей Семенович Маслов, в скором будущем важная фигура в правительстве Чайковского.

Оба прибыли в Архангельск недавно, жили конспиративно, ничем себя не проявляя, в ожидании серьезных политических событий, где им была уготована серьезная роль.

Города на Северной Двине они не знали, с жителями старались не общаться, местные дела до поры до времени их не касались.

Архангельск летом 1918 года, в отличие от Мурманска, где местный совет целиком подчинился влиянию союзников, прибывших с эскадрой военных кораблей для противодействия немецкому влиянию в Баренцевом море, сохранял видимость устойчивости Советской власти. Её представлял в городе губисполком.

Советская власть опиралась на местных большевиков и нескольких командированных товарищей во главе с заместителем председателя губисполкома Павлином Федоровичем Виноградовым. Этот на вид тщедушный очкарик, присланный из Петрограда для организации поставок продовольствия, фактически руководил губернией. Без него губисполком, где работало много бывших чиновников, перешедших на службу к новой власти, превратился бы в подобие дореволюционной канцелярии, действующей медленно и с оглядкой «наверх».

Дела шли из рук вон плохо. Местное население не желало понимать нужды революции и делиться запасами. Павлин Федорович настойчиво просил центр о помощи.

Кроме всего прочего, в губернии не хватало наличности, хотя огромные суммы в благородном металле и царских кредитных билетах были припрятаны населением. Дошло до того, что не стало хватать денег даже для текущих выплат. Власть обратилась в центр, и там какая-то умная голова подсказала выход.

В начале июня жители города были изрядно удивлены появлением особенных денег – чеков, выпущенных от имени Архангельского отделения Госбанка. Чеки должны были покончить с острой нехваткой наличности в губернии.

По изображению на четвертном билете[3 - 25 рублей] представителей морской фауны новые платежные средства получили в народе название «моржовки». Жителям льстило, что теперь у них есть собственные знаки оплаты.

«Этак недалеко и до отдельной республики, – шутили весельчаки, – вот тогда и заживем. Скоро навигация, придут суда со всего мира, привезут товары, не пропадем».

Горожане ежегодно с нетерпением ждали, когда вскроется ото льдов «горло» Белого моря и начнется коммерческая навигация. Город не мог существовать без торговли, ведь многие продукты питания приходилось завозить на север извне.

Скудность сельского хозяйства с лихвой окупалась лесными и рыбными богатствами. Иностранцам всегда было, что купить на Архангельском рынке. Торговля давала Поморью жизнь. Так от века к веку и существовал это удаленный северный край, пока в России не случилась революция.

В начале июня 1918 года к местным большевикам прибыла долгожданная поддержка в лице Советской ревизии комиссара Михаила Кедрова. Кедровские интернационалисты, а в ревизии были в основном латыши и евреи, уже основательно напугали Вологду, где закрыли все коммерческие банки, небольшевистские газеты и разогнали городскую Думу.