Мёртвые не кусают?! Долг платежом кровью красен

– Ну… мы познакомились на одном вечере в центре города…

– Танцы до упаду? – лениво приподнял бровь Иванов.

– Да.

На контрасте с предшествующим текстом, Анна вспыхнула: дерзко, почти «не по уставу».

– И? – без труда игнорировал дерзость Иванов, хотя «на учёт» её, всё же, поставил.

Девица неожиданно смутилась.

– Ну, после этого мы ещё раз встретились…

– После чего?

Иванов прямолинейно и даже нагло «оперпендикулярил» взгляд.

Лицо Анны прибавило в цвете.

– Ну, мы… ну… это…

– Переспали, – даже не потратился на вопросительный знак Иванов. – Значит, я не ошибся: «эх раз, ещё раз…». Да?

Соседки Анны хихикнули. Это было показательно: вот тебе и подружки! Сама же Анна ещё ниже опустила голову, но тут же выпрямилась уже с дерзким взглядом на лице.

– Да, переспали! Это – преступление?

Не снимая сонного выражения с лица, Иванов спокойно, почти равнодушно, двинул плечом.

– Нет – всего лишь факт. А заодно – информация к размышлению.

В отличие от товарок, продолжающих хихикать и обмениваться взглядами, не слишком уважительными по отношению к подружке, Анна поняла намёк. И не только поняла, но так прямо об этом и заявила:

– Я Вас понимаю, товарищ следователь. Девица уже… как это у вас называется…

– … «вступила в половую связь», – «подсказал» Иванов.

– … потом снова пришла на свидание… будем называть вещи своими именами…

– Разумно, – «одобрил» следователь.

– … а потом заявляет об изнасиловании… Классическая шантажистка. Наверняка, получила отставку, а теперь или взаимности домогается, или вымогает что-то взамен. Не так ли, товарищ следователь?

– Вам бы «опером» работать, милая… хм… хм… девушка.

Несмотря на усмешку в полусонных глазах, Иванов так и не оторвал щеки от ладони.

– Только не будем забегать вперёд. Давайте соблюдать последовательность… Итак, Руслан встретил Вас у входа в этот «гадючник»?

Щека Анны неожиданно искривилась в усмешке.

– Насчёт «гадючника»…

– Тогда – насчёт встречи? – тут же «поправился» Иванов.

– Ну-у… В общем – да…

– Только Вас? То есть, лично Вас, или «вас» с прописной буквы?

Впервые за время общения девица посмотрела на Иванова с неожиданным интересом и даже симпатией.

– А Вы – интересный мужчина, товарищ следователь… Нестандартный… В другое время я бы, не задумываясь…

– Тронут оказанным доверием, – почти достоверно «потупил взгляд» Иванов. – Но из «другого времени» давайте вернёмся в настоящее… То есть, уже в прошедшее по отношению к настоящему…

– Хорошо: вместе с Русланом был Магомед – если это Вас интересует…

– «Интересует»…

Лицо Александра Сергеевича художественно деформировала болезненная гримаса, явно «от чистого сердца».

– … Как говорит «русский народный пословис»: «сто лет маку не родило – и голоду не было»… Очень меня «интересуют» подробности Вашего межнационального адюльтера! Так «интересуют», что спасу нет! Особенно, с учётом хреновой уймы «подрасстрельных» дел в этом сейфе, которые мне, кровь из носу, надо выдать в плановые сроки!

«Не пропадёт наш скорбный труд…»! Иванов не зря «надрывался у микрофона». Неподдельное безразличие следователя к тому, чему девицы придавали, как оказалось, несвойственное значение, произвело должное впечатление на контрагента. Как и все прочие заявительницы, эти больше всего опасались «избыточного мужского любопытства» молодого ещё мужчины – а любопытства-то и не случилось! Следователь откровенно скучал и совсем не выражал «плотоядного» удовольствия от прихода заявительниц. По этой причине девчонки заметно успокоились, и теперь были готовы «исповедоваться» перед Ивановым, как перед близкой подружкой. Анна – явный лидер троицы – не составила исключения.

– Извините, товарищ следователь… Можно узнать Ваши имя-отчество?

«Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!» – воскликнул бы великий комбинатор. Иванов же только лениво пошевелил губами:

– Александр Сергеевич… не Пушкин.

Возможность штампованной хохмы со стороны девиц была «убита в зародыше», и тем оставалось лишь доверительно хохотнуть в ответ.

– Ещё раз извините, Александр Сергеевич, – почти улыбнулась Анна. Этой почти улыбки члену Иванову хватило для того, чтобы обеспокоиться за свой внешний вид… «ниже ватерлинии». Девица того стоила… как и многообещающий взгляд её бесстыжих, отнюдь не страдальческих, глаз.

Зазвонил телефон. Зазвонил, как всегда, неожиданно и не вовремя: разговор только выходил «на пик». Иванов нехотя снял трубку.

– Да… А с какого хрена?!

Ни в чём не повинная трубка шлёпнулась на рычаги. Некоторое время Александр Сергеевич «отводил душу» посредством вполне различимых матерков, пока, наконец, не врезал пальцем по кнопке селектора.

– Маш, этот хрен по фамилии Сидоров ещё не вернулся, что ли?.. Твою мать!.. Что случилось», «что случилось»?! Опять труп – и опять не мой, а «чужого дяди»!.. Ну, совершенно же невозможно работать!.. А куда я денусь?!

Иванов опять подверг насилию селектор, и некоторое время раздражённо барабанил пальцами по столешнице, традиционно для таких случаев уставившись в никуда. Наконец, он поднял глаза на девиц и обошёл их всех по очереди почти извиняющимся взглядом.

– Девчонки, я – буквально на двадцать минут: «подниму» труп, «отпишу» его – и тут же обратно! Дождётесь?

– А куда мы денемся?! – кивая на телефон, усмехнулась бедовая Анна, «по-родственному» уже закидывая ногу на ногу – так, что микроскопическая мини-юбка оказалась не в состоянии прикрыть совсем даже не микроскопические и очень аппетитные бёдра. Правда, Александр Сергеевич этого не видел: он с головой погрузился в работу… с сейфом, куда определял на временное жительство документы со стола.