Золотой запас Колобка – 2. Сборник

– Ну-у-у, как бы вам сказать, дети вы мои наивные… Не совсем маком…

– А кто его будет собирать? – забеспокоился Страшила. – Любые фермеры там заснут навсегда.

– А дуболомы на что? – возразила Элли. – Выделяйте мне бригаду. Марлю и лезвия я им выдам. Да, Страшила, к тебе просьба. Распорядись обнести плантацию колючей проволокой. Мне конкуренты ни к чему.

***

– Слышь, соломенный! – сказала Элли. – А чего ты свой крутой видак не юзаешь?

– Чё? – спросил Страшила.

– Я говорю, чего это ты свой волшебный телевизор почти не смотришь?

– Почему? – удивился Страшила. – Смотрю иногда. Как Железный Дровосек поживает, как дела у Смелого Льва… Вообще поглядываю, что в Изумрудной стране творится…

– Хм, – сказала Элли. – То, что у тебя все под колпаком – это, конечно, хорошо. Оппозицию можно в корне душить, компромат там всякий. Только я вот подумала – можно ведь эксклюзивный видеосалончик открыть. А?

– Чё? – опять не понял Страшила.

Элли вздохнула и принялась терпеливо объяснять:

– Короче, собираешь вечерком кучку своих придворных. Ну, кто побогаче. Берёшь денежки за вход. Денежки немалые. Рассаживаешь их в комнате, а сам командуешь ящику, чтобы он показывал какую-нибудь молодую парочку. Ну, чтоб без осечек, приказываешь, чтоб показал, к примеру, новобрачных. Аккурат после праздничного стола, как они в спальню пойдут. Улавливаешь?

– Чё? – переспросил Страшила.

Элли вздохнула ещё тяжелее.

– Н-да… Хоть у тебя в голове и опилки, тьфу, иголки, но бизнесмен из тебя никакой. Короче, давай логин и пароль от ящика, я сама всё организую.

Подайте сироте!

– Помогите сироте бесприютному, люди добрые! Совсем мальцом слюнявым был, «агу» толком мявкнуть не умел ещё, когда родители мои милые утонули в ледяной пучине, оба вместе, что характерно. Один-одинёшенек на свете остался! Помер бы невинным младенцем, да дядя тут объявился, который раньше нас и знать-то не хотел. Как чуть подрос, у дяди родного, сквалыги-кровопийцы, от зари до заката спину гнул за корку хлеба сухую! Да избивал он меня чуть не до смерти за провинность любую, я потом в сарае отлёживался, в лихорадке бился, хрипел, запекшимся ртом воды просил, да кто ж мне подаст? Вот вы, господа добрые, бросьте мелкую монетку сироте на хлебушек, дай вам валар здоровья, спасибо, благодетели! Дядя мой, изверг, потом стареть стал, мозгами тронулся чуток, ну думаю, может, хоть бить перестанет? Куда там, клюкой своей по рёбрам как даст, аж в глазах темнеет, вот, глядите люди добрые, здесь под рубахой три ребра сломаны! Потом совсем дядюшка рехнулся, к эльфам, говорит, уйду. И правда, ушёл, уж не знаю, далеко ли, или до ближайших волков, так ему, старой трясущейся сволочи и надо! А мне вроде как дом остался, я уж с облегчением вздохнул, думаю, хоть бить никто больше не будет, да и покушать хватает… Подайте, господа хорошие, чтоб деткам вашим того не испытать, что я пережил в малолетстве своём! Доверчивый был, глупый, с душой чистой, аки ручей лесной, незаплёванный! Пришёл к нам в село колдун один, да слышали вы про него небось, Митрандир, Серый Зловестник. Вот-вот, который беду несёт всем, кого встретит. Попросился ко мне поужинать, потом переночевать, потом недельку пожить… Ну и, видать, сразу он этот план замыслил. «Открою я, грит, тебе, малыш, тайну великую! Вся земля наша в опасности, Враг пробудился и цепи свои грызёт, вот-вот догрызёт уж совсем и мало тогда никому не покажется! Сходи к светлым эльфам, мальчик, предупреди о беде неминуемой! А то я старенький, ножки болят…» А я, наивный, уши-то развесил, поверил хрычу старому! Ключи от дома ему оставил, попёрся в Ривенделл. К эльфам, да. А эльфы чего? Дальше ворот не пустили, чинно выслушали, вежливо спасибо сказали. Даже кружки воды не вынесли! Помогите, кто чем может, господа люди добрые, кушать мне нечего, голодно, как в детстве было!!! Хихикали эльфы мне вслед, небось, когда я обратно пошёл. Возвратился домой обратно, а дома-то моего уже и нет! То есть, стоит, конечно, только колдун его другим продал, пока меня не было. А хозяева новые злые, псов-волкодавов на меня спустили, пшёл, говорят, отсюда, побирушка, мы тебя первый раз видим! Волкодавы меня на куски рвали, вот, глядите люди добрые, здесь под рубахой восемнадцать шрамов еле зажили! Куда сироте податься? Вот в Минас-Тирит к вам пришёл. Босиком! Через весь Гондор! Ну и что, что шерсть на ногах, ты сам попробуй без обувки-то! Под кустом спал, на земле мёрзлой, корешки с голоду жрал, от волков на дереве сутками прятался! Купите колечко, господа добрые! Кушать совсем нечего, вот последнюю память продаю о родителях! Нет, добрая госпожа, извините, за два серебряных не могу… память единственная о матушке моей милой, доброй, чьих рук не помню даже… За что, мама, ты меня в детстве сиротой горьким оставила? Четыре серебряных пенни, добрая госпожа, купите, а? Пожалейте голодного сироту! Низко в ноги вам кланяюсь, прекрасная госпожа, пусть валар вам мужа пошлют красивого да богатого, за милость да доброту вашу! Хлебушка сейчас куплю, сегодня не голодным спать лягу! Спасибо всем вам, люди добрые!!!

***

– Хозяин, ты что, Кольцо продал? – ахнул Сэм.

Фродо посмотрел на него с жалостью, как на деревенского дурачка.

– Сэм, окстись. На мне Кольцо, никуда не делось. А колечек этих я вчера десять штук в ювелирной лавчонке прикупил.

– Понял, хозяин.

– Что ты понял? Нам ещё через полстраны идти, а денег ни шиша. Завтра пойдёшь к западным воротам, так же будешь подаяния просить. Уловил, как надо? Расписываешь тяжёлое сиротское детство, дядю-кровопийцу, злые люди из дома выгнали, подайте, господа, кто сколько может… Пару колечек я тебе дам, постарайся кому-нибудь жалостливому всучить. Имей в виду, меньше чем за три серебряных пенни не отдавай. Я по два брал. Ну, Гэндальф, ну, хрен седобородый, устроил командировочку… А я тоже, лох кудрявый, купился… «Спаси Средиземье, сынок!» Тьфу! Кто ж знал, что путешествие столько денег требует? Теперь приходится дядюшку Бильбо злыднем расписывать, аж стыдно. Кстати, Сэм, имей в виду, если мало наберёшь, я тебя заставлю Кольцо надеть, и невидимкой пойдёшь у меня домушничать. Хотелось бы без этого обойтись. Ладно, на сегодня лицедейство закончено, пойдём в таверну, поужинаем.

Батат

Старинная африканская сказка

Один старый бабонго[1 - народность в Центральной Африке] очень любил печёный батат.

Вот пошёл он как-то в гости к пятиюродному племяннику в соседнюю деревню. Долго в гостях пировал. А когда уходил – спёр на память клубень батата и посадил его у себя за хижиной.

Так что теперь в этой сказке есть батат.

А ещё в этой сказке есть Великий Нгурра, Создавший-Африку. Он целую вечность сидит у истоков реки Конго, пьёт пальмовое вино и знает абсолютно всё, что в Африке происходит. И вот Великий Нгурра решил пошутить.

Он прилетел на тёплом восточном ветре, приземлился ночью на делянке старого бабонго, три раза обошёл батат против круглого танца луны и звонко пощёлкал пальцами, приговаривая:

– Расти большой, как бегемот! Нет, как слон! Нет, как два слона!

После этого Великий Нгурра позвал с неба облако, действительно похожее на слона, взобрался на него и улетел обратно к истокам реки Конго. Он там живёт.

Когда старый бабонго пошёл по Очень Важным Утренним Делам за хижину, то, увидев выросший батат, он от неожиданности сел в термитник и стал жевать свою набедренную повязку.[2 - у бантуязычных племён – знак выражения сильного удивления]

– Э-э-э-э, – только и сказал он и попытался вытянуть батат из земли. Тянул-тянул – вытянуть не смог. Старый был бабонго, куда ему против такого большого батата!

Всё племя прибежало на батат смотреть. Смотрели, охали, восхищались.

Позвал старый бабонго всё племя на помощь. Батат вытягивать. Тут же у всех какие-то дела нашлись срочные. Муравей икнуть не успел – уже, глядь, и нет никого.

Позвал тогда старый бабонго свою старую жену.

– Хватит циновки плести, дура! Иди сюда, батат тянуть будем!.

Ухватился старый бабонго за кустик ботвы.

Ухватила старая жена старого бабонго за набедренную повязку.

Тянут-потянут – вытащить никак не могут. Слабо. Батат большой, как бегемот. Нет, как слон! Нет, как два слона!

Тогда старый бабонго и его старая жена решили позвать на помощь дочь дочери старого бабонго, которая жила в соседнем посёлке. Дочь дочери старого бабонго долго красила лицо синей глиной, полировала кольца в носу, вплетала в причёску свежие попугайские косточки, но, наконец, пришла и стала помогать тянуть батат.

Ухватился старый бабонго за кустик ботвы.

Ухватила старая жена старого бабонго за набедренную повязку.

Ухватила дочь дочери старого бабонго старую жену старого бабонго за набедренную повязку.

Тянут-потянут – вытащить никак не могут. Напоминаю. Батат большой, как бегемот. Нет, как слон! Нет, как два слона!

Пошёл тогда старый бабонго в джунгли и позвал на помощь павиана. Павиан сначала потребовал за работу десять долларов, но потом прикинул, что ему скучно и делать всё равно нечего, а потому пошёл помогать.

Ухватился старый бабонго за кустик ботвы.

Ухватила старая жена старого бабонго за набедренную повязку.

Ухватила дочь дочери старого бабонго старую жену старого бабонго за набедренную повязку.