Золотой запас Колобка – 2. Сборник

Шляпник захлопал в ладоши.

– Мадмуазель!!! Моё вам почтение!!! В столь юном возрасте увлекаться воздухоплаванием – это прекрасно! Сейчас несу!!!

Через мгновение Шляпник появился из чулана, торжественно держа в руках кожаный полётный шлем с непременными очками-консервами.

– Вот-с, изволите ли видеть, – приговаривал он, пытаясь напялить шлем на уворачивающуюся Алису. – Именно это и носят настоящие пилоты! Ну, в вашем случае – настоящие пилотки!

Алиса кое-как содрала с головы надетый ей задом наперёд шлем, швырнула его в угол, отдышалась и продолжила:

– Хорошо. Перейдём к экзотике. Какая-нибудь несчастная тюбетейка у вас найдётся?

Шляпник изумился:

– Я не торгую птицами, девочка! Тем более несчастными!

У Алисы давно уже голова шла кругом.

– Причём здесь птицы? – вяло спросила она.

– Ну вы только вслушайтесь! – завопил Безумный Шляпник. – Канарейка, соловейка, тюбетейка… Разумеется, тюбетейка – это маленькая яркая птичка, которая на заре радостно порхает в саду, склёвывая самые вкусные ягоды, а потом, прячась на высоком дереве, щебечет, как… как… ну, как дура, короче. Канарей, канарей, пташе-е-ечка! Соловеечка жалобно па-а-аёт! Эх, раз, два, горе не беда-а-а! Тюбетеечка жа-а-а-алобно па-а-а-ёт!!!

Вокальные упражнения Безумного Шляпника более всего походили на обиженный брачный крик месопотамского слонопотама, которого гигантский муравей-клыкастик укусил в самое любимое слонопотамское место. Мысли Алисы резко захотели свернуться восьмёркой, а уши – в трубочку.

Тем не менее, она продолжала упорствовать:

– Уважаемый сэр Безумный Шляпник! Будьте так добры, подберите мне какой-нибудь головной убор!

– Кепочку не желаете? – ласково спросил Шляпник.

Алисе было уже всё равно. Она только кивнула.

– А ты с какова раёна? – вдруг заинтересовался Шляпник. – Семки есть? И ваще – кепарик – он для правильных пацанов, в натуре!

Алиса только рукой махнула. Сил у неё хватало уже только на поддержание абсурдной беседы.

– Меховой треух найдётся? – ляпнула Алиса просто так, ни на что не надеясь.

Шляпник обежал вокруг Алисы три раза, пялясь на неё во все глаза, вытащил из жилетного кармана увеличительное стекло, осмотрел Алису ещё раз, достал из ящика стола подзорную трубу, снова осмотрел Алису и, наконец, со вздохом произнёс:

– Не по-ни-ма-ю!!!!

– Что именно? – спросила Алиса.

Безумный Шляпник всплеснул руками и поднял глаза к небу:

– Как вы собираетесь носить треух? У вас ведь только два уха!!!! Моя чуткая душа вопиёт против такого явного несоответствия!!! Впрочем, может быть, вы планируете отрастить дополнительные уши? Но, к сожалению, четырёхухов у меня нет… Пятиухов тоже… Шестиухи? Можно, в принципе, сшить на заказ, но желательно было бы снять мерку. Вы когда уши собираетесь отращивать?

– Ничего я не собираюсь отращивать, – вздохнула Алиса.

– А как насчёт бескозырки? – внезапно спросил Шляпник.

– Давайте, – кивнула согласная уже на всё Алиса.

Шляпник жестом профессионального фокусника извлёк из воздуха колоду карт, мгновенно перетасовал и разложил перед собой и Алисой по две маленькие кучки.

– Без козырей, как и договаривались, – заметил Шляпник. – Почём будет партия? Десять пенсов за кон – нормально?

Этого Алиса уже не выдержала. Она стряхнула карты на пол, прицельно плюнула на прилавок и гордо удалилась с непокрытой головой.

А вслед ей неслось залихватское, но омерзительное пение Безумного Шляпника:

– Наде-е-е-ену я белую шляпу-у-у-у!

Поеду-у-у я в город Ана-а-апу!

И там я всю-ю жизнь пролежу-у-у,

На солё-ё-ё-ном, как вобла, пляжу-у-у!

Кое-что об обитателях Волшебной страны

Элли с Тотошкой шли по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом. Справа шелестело, жалуясь на правительство, пшеничное поле. Внимание Элли привлекла бесформенная фигура, торчащая посреди поля на палке.

– Здорово, чучел! – вежливо поздоровалась Элли.

Чучело прохрипело что-то невнятное.

– Как здоровье, спрашиваю? – добавила Элли.

Чучело хрипло завыло и стало извиваться на палке.

– Я тебе не птичка, ты меня-то не запугивай, чучел.

Сидевшая неподалёку ворона вспорхнула Элли на плечо:

– Никого он не запугивает, – каркнула она.

– Так вроде он пугало. Положено ему, не?

– Он здесь не в качестве пугала, – ухмыльнувшись, объяснила ворона. – Это его казнят.

– В смысле? – удивилась Элли.

– Да в каком хочешь смысле. Он, понимаешь, в Изумрудном городе пытался тихонько камушки драгоценные из стены выковырять. Попался страже. Вот наш Великий Гудвин, да удлинится бесконечно его борода (или что он там себе удлинить захочет), и велел его на кол посадить.

– Да ты, приятель, урка, оказывается, – обратилась Элли к пугалу.

Пугало захрипело ещё сильнее и стало извиваться. В результате оно насадилось на кол ещё глубже.