Все, кто сидел в трактире в этот вечер:
И староста, и батюшка наш сельский,
Приказчик из лабаза, и дьячок,
И прочие зашедшие крестьяне —
Все обступили нашего героя.
Заохав, мужики затомошились.
Кто хлопал по плечу, кто лез поздравить,
Кто кланялся, кто чокнуться спешил.
И в дружном хоре слышалось одно
Лишь пожеланье всяческой удачи!
Дьячок похмельный на восходе солнца
Спешил к заутрене. Дорога пролегала
Через околицу, попутно огибая
Избу героя нашего. Дьячок,
Движимый деревенским любопытством,
Взгляд бросил скрозь забор. И ахнув, замер.
Писатель, в городской костюм одетый,
Лежал на лавке, и глаза его
Незряче озирали небосклон.
Какую-то невзрачную тетрадку
К груди он прижимал как драгоценность.
«Ах, господи, ведь надо же ж такое, —
Вскричал дьячок, крестясь, и торопливо
Забормотал чуть слышно «Отче наш…»
Собрался звать людей, но любопытство
Внезапно всколыхнулось, как болото:
Роман, тот самый, притча во языцех,
Служивший часто темой разговоров,
Вот он, пред ним. Ну хоть одним глазком…
Дьячок, ладони вытерев об рясу,
Из мёртвых рук благоговейно вынул
Невзрачную тетрадь, где на обложке
Царило слово краткое «РОМАНЪ».
Раскрыл её, дрожа от нетерпенья.
Но почему… всего лишь две страницы?
Неистово дьячок перекрестился
И взглядом прикипел к последней строчке:
«…и тут лиса: „Ам!“ – съела Колобка».
Пирожки (сказочные)
учтя советы честертона
кащей за жизнь свою дрожа
заветную иголку прячет
в ежа
* * *
король по площади шёл голый
а люди ухом не вели
а что такого дело было
в мали
* * *
три дня в сортире белоснежка
принц не дождался и фьюить
а яблочко то надо было
помыть
* * *