– Это да, – согласился «раненый», снова приседая.
– Похоже, и сегодня, никого не догоним, – снова посетила Сергея мысль, – когда он принял в руку, двухсотграммовый стакан с вином.
Эшелон, стоял в тупике, ожидая темноты, а вместе с ее приходом и команды на движение, чтобы проскочить город. В штабном вагоне, был собран весь комсостав. На повестке стоял один вопрос: докладывать или нет, вышестоящему командованию о пропавших бойцах. Все молча ждали, решения ротного с замполитом. Они, сидя друг против друга, сверлили каждый другого взглядом. Подполковник, в выжидание смотрел на замполита, пытаясь понять, стукнет ли он наверх, о «ЧП» в роте или нет. Молчание затягивалось, наконец, замполит выдавил из себя,
– Я думаю, пока не будем докладывать в батальон. Еще сутки подождем. Если уж завтра не объявятся, тогда никуда не соскочишь.
– Значит, так и решили, – радостно хлопнул ротный по своим коленям, вставая с полки.
– Вы! – окинул он грозным взглядом взводных, – мне об этих беглецах все. Родился, крестился, каким военкоматом призван. Ссыться по ночам или нет, жена, братья, сестры, все, все. Ясно?
– Они с одного военкомата, товарищ подполковник, – доложил взводный третьего взвода, – Я, думаю, друг друга не один год знают.
– Это худо, договориться могут, – покачал головой замполит, – домой бы не рванули.
– Ну, лицо-то, сделайте, поумней. Вы хоть и дезертиры, и заочно приговорены к расстрелу, но пока – то еще живые и в форме солдат, великой и непобедимой. Потерпевшего вперед, – выстраивал Витька, перед входом в вокзал свою команду.
– Фельдмаршал, рожу сделай грустней и кислей. У тебя чего? Жар начался? Морда вся, как из печки вынули.
– На свою посмотри, у тебя что бледная, после «фугаса» – огрызнулся тот.
– Вот давай не будем считать. Радуйся тогда, еще помучаешься, – согласился Витька, – ждите меня здесь, я к начальнику вокзала.
– Пошли, курнем, – предложил Сергей, проследив как Витька, вошел в здание, – Найдет, если надо.
Они не успели выкурить по сигарете, как к ним подбежал Витька, с гневным выражением лица,
– Я вам, где велел ждать, – прорезался у него командирский голос.
– А ты чего раскомандовался? – Сашке не понравился его тон, – тут и постарше тебя званием есть, и не в единственном числе. Серега, вон, тоже старший сержант.
– Не когда тут считать, кто старше, кто младше. Поезд скоро, – поторопил их Витька.
47
Пожрать бы не мешало. А то хмель выходит, башка, трещать начинает. А рука болит, спасу нет, – для достоверности Василий покачал руку на ремне, – а раз взялся обеспечивать, так давай, обеспечивай.
– Все-таки, лучше бы ты головой, врезался, там хоть у тебя болеть нечему,– посетовал Сашка.
На перроне, кроме двух бабок с корзинами, никого не было.
– Чем они интересно торгуют? – сам себя спросил Витька, посмотрев при этом на старшину, – Тебе бы еще шарабан, замотать не мешало.
– Это зачем? – спросил тот.
– Стал бы на «Щорса» похож, помнишь – голова завязана, кровь на рукаве.… Это про него. А я думаю, они его и живого помнят. Все бы пожалостней было, – пояснил Витька.
– Не, я на голову не согласный, – отказался старшина, – как есть, пусть так и будет.
– Вот это правильно, у тебя погоны есть, на кой тебе голова, – прикололся Сашка.
– Ты вместо того, чтобы возражать, сделал бы морду погорестней. А то на героя гражданской войны, ровесника, этих торговок, ты совсем не похож. А мы сейчас с тобой, не абы как, а пропитание пойдем добывать, – еще раз оглядел Витька Василия, – руку постоянно качай, вроде как болит.
– Она и так ноет, мочи нет.
– Это хорошо, пока терпи. Потом сбегаешь, отольешь, – пошутил Витька, – остальные здесь нас ждут.
– Мы чего, мы подождем. Тем более, мы не такие специалисты, как вы, – за двоих ответил Сашка.
– Еще один умный. Иди вместо меня.
– Виктор Валерьевич, избавь ты меня от таких чудес, – перекрестился Сашка,– я жрать, так хочу, что на тебя как икону, молиться готов, твердо веруя в твои таланты.
– Ага, как на дело, так в кусты, – довольно хмыкнул Витька, – смотрите, как надо. Калека, за мной!
– Здравствуйте, милые женщины, – поздоровался он, с бабками, сидящими на скамейке.
– Здравствуйте, – эхом, повторил за ним старшина.
– И вам не хворать, – отозвалась одна из торговок, – с рукой-то чего?
– Да это…,– старшина, наморщив лоб, призвал напрячься свою смекалку.
– Не морщи лобок, он не для того, – тихо сказал Витька, у которого со смекалкой все было в порядке, – я сам.
– Танк в болоте утоп. Учения у нас ночные были, – начал он навскидку, голосом утопающего, – Да так быстро утоп, что командира не успели вытащить.
При этих словах старшина, дернул, его сзади.
– То есть, не совсем не успели. Мы выскочили, а ему круг спасательный бросили…
Васька опять его дернул.
– Танк – то у нас водоплавающим считается, а тут вот утоп, видно пробку забыли закрутить. Долго тащили, но вытащили командира. Разве такого командира не вытащишь? – Витька, кивнул на старшину, – вот только ключицу сломал. А ротный у нас – зверюга, как только земля таких носит. Пока, говорит, танк не вытащите, в части не появляйтесь. Мы всю неделю копали, не ели, не спали. Вот болото у вас там знаете? – Витька неопределенно махнул в бок.
– А как же? Мы туда за ягодами ходим, – подтвердила ближняя.
– Осушили мы его, больше не ходите. Осушили, но танк вырыли. Вот только солярка закончилась.
–А машину заправить надо? Надо. А самим поесть? Ведь дорогие бабушки, вот сидите вы здесь, потому что мы вас охраняем, как говорится, от внешних и внутренних.
А как охранять, когда мы от голода шатаемся?
48
Жуков, как сказал, – не хочешь кормить свою армию, будешь кормить другую, – Витька не знал, кто точно, это изрек, но
прикинул, что вспомнить маршала Победы, самое время. Потом обратился к Василию, – ты, как, товарищ командир, без еды, еще терпишь?