Диктофон. Сборник рассказов

– В Ваших изобретениях?

– Изобретения и разработки – это лишь работа всей моей жизни, но не сама жизнь. Я считаю, что девять лет не такая уж, и большая плата за те несколько месяцев. Умейте правильно расставить приоритеты.

– Что бы я Вам не говорил, Вы их уже расставили. Я сделал все, что было в моих силах, – я закурил.

Кто-то коротко постучал, дверь в кабинет открылась.

– Привет. Как ты

56,6

– Большинство людей говорят, что не помнят тот момент, то событие, или временной промежуток, в результате которого они оказались именно в этом месте, и стали теми, кем они являются сейчас. Я помню всё до мельчайших подробностей, – Андрей открыл дверь и вышел на балкон, как был, в одних шортах, отломил кусок сосульки с крыши и покрошил её в кружку с водой, – с чего мне начать?

– Как говорят во всех подобных случаях, начинай с начала, – я, налил себе ещё кофе и плеснул две столовых ложки коньяка, накинул на ещё одно одеяло, – невообразимо холодно.

– Специально для таких гостей у меня здесь ящик коньяка, чайник и одеяла, – он улыбнулся, – с начала говоришь? Хорошо, это был две тысячи пятнадцатый год, помнишь ту вспышку лихорадки Дигма?

– Конечно, летальный исход в семидесяти процентах случаев, я думаю, весь мир помнит об этом.

– Ну вот тогда всё и началось, нашей компанией выпускников медфака, мы решили заняться разработкой вакцины. Нас было пятеро, Серёга, Антон, Маша, Ника и я, девчонки закончили с отличием, парни были просто отбитые, более бредовых и в тоже время гениальных мыслей я ни от кого больше не слышал. Весёлая компания, на первом курсе мы познакомились, парни тогда поспорили с девчонками с соседней парты о том, что смогут вырастить ещё пару хвостов у крысы.

– Я подозреваю, что девчонками оказались, Маша и Ника?

– Нет, они тогда сидели в аккурат за парнями, и слушали всё что происходит, вообще старались сильно не отсвечивать, две тихони, с нехилым потенциалом как позже выяснилось.

– Кто победил в споре?

– Естественно, парни, только результат оказался не совсем таким как они ожидали, планировалось разветвить позвоночник в конце, чтобы с одного места торчало три отростка. Но как обычно это бывает, как хотелось не вышло, поэтому сделали, как смогли, один хвост они приделали в середине спины, а второй на шее. Отвратительная картина вышла.

– Все хвосты были активными?

– Естественно, только балансировка у животного нарушилась, и крыса даже перемещалась с трудом. Но не долго, через пару недель она приспособилась, и спор ребята выиграли, потому, как одним из условий было как раз то, что грызун сможет после этих модификаций хоть как-нибудь двигаться.

– На что спорили?

– А на что обычно спорят в этом возрасте? – Андрей заулыбался.

– Интим или выпивка.

– Совершенно верно, на ящик пива и поцелуй. Однако этим всё не ограничилось, этим двоим было мало, и они пришили крысе перепонки как у белки летяги.

– Бедное животное.

– Не то слово, крысы и так, к слову, довольно хорошо прыгают, но когда зверёк понял, что можно ещё и планировать, началось то ещё веселье. Но парням всё было мало, и они добавили к хвостам ещё пару перепонок, для лучшей манёвренности.

– Просто жуть.

– Ага, когда этот мутант после адаптации начал скакать по всей лаборатории, туда зашёл декан. Их тогда за малым не отчислили, за жестокое обращение с животными, но их опыты дали свои полезные плоды и дело замяли.

– А ты принимал какое то участие?

– И да, и нет, когда встал вопрос об их отчислении, я выдвинул идею как можно применить их опыты на практике, и какую из этого можно извлечь пользу.

– Что за идея?

– Они смогли пришить действующую конечность к живому организму, соединив все нервные окончания в нужном порядке, и обучить животное пользоваться ими, какая от этого может быть польза?

– Восстановление утраченных конечностей у животных?

– Совершенно верно, но не только у животных, человеческий организм сложнее, но как показывают опыты истории, нет ничего невозможного, и вероятно в ближайшем будущем, какая ни будь группа молодых идиотов, таких же как мы, сможет нормально пришивать утраченные конечности людям, без отторжения тканей или конфликтов ДНК.

– Ты слегка отстал здесь от жизни, сколько ты на этом маяке?

– Около пяти лет.

– Года два назад уже пересадили кисти обеих рук.

– Значит, всё было не зря.

– Совершенно верно. Ты как-то далеко отошел от основной темы.

– Нет, с чего бы это? Если бы не наша безумная компания, я бы не оказался здесь, так что они по сути большая часть меня, таланты всех по-своему пригодились и результат превзошел все ожидания, но само собой не без побочных эффектов.

– Хорошо, но давай как-то ближе к сути.

– Если ближе к сути, то во время той эпидемии мы все отправились в Африку, собственно к первоисточнику. Мне кажется любой школьник в курсе, в результате чего повышается температура тела в случае заболевания.

– Конечно, организм начинает бороться с вирусом, выжигая его точнее создавая для него условия непригодные для жизни и размножения.

– Всё верно, мы выяснили, что эта лихорадка комфортно себя чувствует даже при сорока двух градусах, что по факту для человека уже смертельная температура.

– Кровь начинает сворачиваться.

– Не без этого, можно сказать это и было отправной точкой событий, которые, привели меня сюда. Мы начали с животных, голуби, их средняя температура сорок три с половиной градуса, при заражении этой лихорадкой, она поднималась до сорока семи, сорока девяти градусов, дальше организм птицы не выдерживал и животное погибало. Путём длительных махинаций, полученных из тех самых опытов с крысой, мы достигли температуры в пятьдесят два градуса для птиц. На этот раз мы не пришивали дополнительные крылья или хвосты, все операции проводились внутри животного, дополнительные органы, насыщение крови различными добавками. Но всего этого было мало, лихорадка всё равно выживала. Дополнительную сложность составляло то, что болезнь жила и при низких температурах, то есть в обратную сторону на понижение температуры путь был закрыт.

– Мне кажется большинство болезней выживают при отрицательных температурах, вспомнить те же древние, вирусы которые сохранились в первозданном виде в ледниках, и при повышении температуры опять становятся активными.

– Согласен, этот вариант мы исключили одним из первых проверив научным путём, при помощи зараженной крови и жидкого азота, лихорадка после разморозки ни в коей мере не потеряла свою активность. Мы пошли дальше. И за счет всё тех же присадок пришли к температуре в пятьдесят шесть и шесть десятых градуса, она то и оказалась непригодной для существования вируса. Собственно как и все остальные болезни, которыми способен заразиться человек на данный момент и в ближайшем будущем. Дело оставалось за малым.

– Я бы так не сказал, подготовить организм человека к такой температуре не так-то просто.

– На тот момент у нас уже был опыт в повышении температуры животных, и поддержания их организма в работоспособном состоянии, так же была присадка способная поддерживать заданную температуру. Всё остальное для нас было делом времени. Любой даже малейший намёк на опыты над людьми был пресечён на корню местными властями, поэтому мы начали эксперименты над тем, кто был согласен на них.

– Ты один согласился?

– Нет. Сперва, малые дозы присадки, некоторые органы адаптировались, другие нет, Маша первая почувствовала сбои, из-за перегревов мозга у неё начались галлюцинации и мигрени, надо было либо дополнительно охлаждать мозг, либо ускорить ток крови по нему, оба варианта мы применили. Маше установили, радиатор в череп, специальная решетка из тех же материалов которые ставят после трепанации, вроде стальной пластины, но перфорированная и с большим теплообменом, мне достался дополнительный органический насос в основании черепа, что-то вроде искусственного сердца только поменьше. Общее состояние улучшилось и мы продолжили. Следующее повышение присадки у Маши отразилось на печени, почках, и всём желудочно-кишечном тракте.

– А у тебя?