Диктофон. Сборник рассказов

– Пятнадцатое, воскресенье. Подтвердили мои догадки о гараже, я попросил проследить за ними от дома. В паре километрах от приюта для животных, находится небольшой ангар, похожий на зернохранилище, туда подведено электричество, он приезжает туда на тойоте, и уезжает на фольцвагене, закрывая всё на несколько замков.

– Семнадцатое, вторник. Пришлось потерять свои ключи от дома, брат без задней мысли дал мне свою связку, а я сделал копии всех ключей что были на ней.

– Восемнадцатое, среда. Я попал в ангар. Изнутри все, даже бетонный пол, покрыто немалым слоем утеплителя и шумоизоляции, здесь можно даже зимой неплохо проводить время, особенно при наличии шести инфракрасных нагревателей на стенах. Несколько клеток разных размеров.

– Некоторые места в ангаре покрыты плотным слоем плёнки. Две большие морозильные камеры, огромный стол с кучей инструментов, от скальпеля до молотка, два прорезиненных фартука, средних размеров строительный шредер, для уничтожения отходов различного качества и три мясорубки.

– На втором этаже, построенном явно после возведения ангара, небольшой диван, стеллажи с нескольким десятком чучел собак, кошек, присутствуют даже их скелеты.

– В морозильных камерах фарш расфасованный по пакетам, похожие я видел дома, мать готовит из него для бездомных. Надеюсь, что ничего из приготовленного не попадает к нам на стол.

– Двадцать пятое, среда. С отцом всё однозначно будет сложнее. Дорасти до заместителя директора компании не так-то просто, однако возможно, при наличии упорства, умения ходить по головам и достаточного интеллекта. Всё это в нём было, а значит раскопать его скелетов или почти невозможно или крайне трудно. В дело опять вступают мои глаза и уши в виде торчковой массы по всему городу, будут отслеживать его от работы до дома и обратно, на всех открытых мероприятиях, в кабаках и клубах, везде, где только возможно.

– Двадцать второе, вторник. Его увидели выходящим из паба в обществе мужчины лет тридцати, они сели в, знакомый доброй половине городских наркоманов, джип и поехали на работу к отцу, зашли через служебный вход, там абсолютно точно нет камер. Я думаю моё расследование можно считать закрытым.

– Двадцать третье, среда. Утром мне пришло смс от одного из наблюдателей, о том, что контору отец покидал один.

– Вечер того же дня. Наша фирма довольно больших размеров, есть офисное здание в пять этажей, так же есть несколько производственных зданий, в одном из них находиться крематорий, так, во всяком случае, мы его называем. Печь для уничтожения мусора, туда попадает всё, пищевые отходы, канцелярия вместе с павшей оргтехникой, отработавшие свой срок сложные механизмы производства, естественно те, которые не подлежат переплавке, как-то там сжигали даже тушки наших бродячих собак.

– Двадцать четвёртое, четверг. По словам работника по утилизации температура внутри этой печи около полутора тысяч градусов, чтобы наверняка сгорало все, что туда попадает, кнопок управления четыре, погрузка, старт, стоп, выгрузка, справится даже полный идиот. Собственно, такое впечатление у меня и осталось об этом сотруднике, учёта мусора нет никакого, счётчики запуска, как и камеры, отсутствуют, кнопка выгрузка отправляет пепел в канализацию.

– Двадцать шестое, суббота. Начальник охраны вчера рассказал мне одну интересную вещь, зам директора имеет доступ во все помещения предприятия, в его ведении находится пункт охраны, так же он принимает участие в составлении графиков дежурств и обхода территории. Идеальное сочетание обстоятельств. Или долгий и кропотливый путь к подобным возможностям. А может как раз этот путь и полномочия дали такой результат, этого я к сожалению, выяснить не смогу, отец расчетлив, умён, и явно не питает симпатий к обществам вроде, сделаем мир чище, как мать. А занимается он этим, абсолютно по той же причине, по которой отправляет пожертвования в пансионаты и приюты, потому что может.

– Сынок, пошли обедать, Ника уже приехала.

– Сейчас мам. У меня образцовая семья. И мы ваши соседи.