Сильнее света

Он разглядел также, что в центре капсулы расположен металлический шар диаметров сантиметров в тридцать, от которого и идут все стойки, но не только они. К нему же были подсоединены какие-то гофрированные металлические шланги, подходившие к стенкам капсулы и даже проходившие насквозь. Но не буквально насквозь, а так: каждый шланг, видимо, приварен или припаян к металлическому диску, тот стоит на цилиндрической ножке, и вот уже она проходит стенку капсулы насквозь, снаружи ножка кончается таким же диском, к которому приделан ещё кусок шланга. Так что получалась как бы металлическая миниатюрная тяжелоатлетическая штанга. Для довершения сходства со штангой, каждый диск представлял собой, на самом деле, пару дисков, свинченных, в отличие от настоящей штанги, здоровенными гайками, расположенными по окружности. Наконец, из центрального шара торчали несколько стержней или трубок, почему-то квадратного сечения, в отличие от шлангов. На них сидели продольно прикреплённые белые цилиндры. На другом конце к ним подходили электрические провода.

Очень хорошее описание аппарата. Хотя и чисто внешнее. Будет от чего отталкиваться, если будут обнаружены его остатки.

Хотя, конечно, восстановить его по такому описанию не получится. «До фига непонятных научных приборов» – не совсем то, что нужно для решения такой задачи.

– Что вы скажете на следующие соображения, – заговорил Альфа после некоторой паузы. – Наша компания студентов соорудила своё полётное устройство, скорее всего, купив детали у НАСА, от списанных космических кораблей, либо такие, что планировались для них, но из-за изменений планов и конструкций не пригодились. Можно попытаться выяснить в НАСА, только, скорее всего, не в комиссии «Артемис». В какой-то службе по утилизации ненужных и несекретных деталей. Поскольку заявленный ими метод, как мы знаем по воспоминаниям участников студенческих семинаров, а также по тем крохам информации, что попали в сопутствующие заявки, не включает в себя прохождение атмосферы, да ещё на большой скорости, капсула выглядит так несерьёзно. Да и денег у них, видимо, не было, сооружать большой космический корабль. Но, хотя им казалось, что испытание их «антиракеты» не должно было сопровождаться никакими разрушениями, они, как люди ответственные, решили устроить его вдали от населённых пунктов, да и вообще отправились в пустыню. Именно в Мексике они нашли пустыню потому, например, что наша мексиканка жила где-то недалеко и отлично знает тамошние места. До Индии далеко, а американский участник проекта, наверное, возле какой-либо пустыни на территории США не жил. Если даже есть пустыня недалеко от приюта, его туда точно не отпускали. Но мы не знаем, где жила мексиканка. Вопрос: какие пустыни есть в Мексике?

Гамме, по-видимому, ещё не пришло в голову поискать, так что он только закивал, и Альфа сам набрал «пустыня в Мексике» в поисковой строке браузера.

– М-да, – огорчился он, обнаружив, что пустыня в Мексике не одна. – Пустыня Чиуауа… или Чихуахуа? – расположена в районе американо-мексиканской границы на территории американских штатов Нью-Мексико, Техас (к западу от реки Пекос) и Аризона (юго-восточная часть), а также мексиканских штатов Чиуауа (или всё же Чихуахуа?), Коауила, Дуранго (северо-западная часть), Сакатекас (маленькая часть на севере) и Нуэво-Леон (маленькая часть на западе). Находится выше пустыни Сонора, которая расположена западнее. – Он посмотрел на сопроводительную карту. – Эта Чиуауа между западным и восточным побережьем, на одинаковом расстоянии от них, по ширине в этом суженном месте континента занимает чуть ли не половину его. Неудивительно, что там несколько городов, включая двухмиллионный Сьюдад-Хуарес. Пустыня – пустыней, а жить надо. Образована из гипсовых песков, отчего имеет не жёлтый, а белый цвет. По-моему, это не то.

– Как вы определили?! – воскликнул Гамма.

– Да уж не по цвету песка. Судя по тому пограничному пункту, что они проехали, направлялись они на полуостров Калифорния, а он, естественно, на побережье, а не в центре материка. Его даже долго считали островом, так как он вытянут вдоль берега. соединяясь с ним только на севере и образуя очень длинный залив между собой и материком. Кроме того, Чиуауа чуть ли на наполовину в США, и им вообще не пришлось бы пересекать границу и подвергаться осмотру таможенников. А они на этой стадии эксперимента не хотели преждевременной огласки, мне кажется. Решили сначала получить неопровержимые доказательства своей правоты, дело понятное… Так, кроме пустыни Сонора к западу, мы имеем тут ещё пустыню Мохаве к югу от Чиуауа. Ещё в Мексике есть: пустыня Альтар, занимает северное побережье Калифорнийского залива и является частью пустыни Сонора. Пустыня Колорадо, являющаяся также частью пустыни Сонора, а именно, её северо-западным участком. Занимает юго-восточную часть американского штата Калифорния и северо-восточную часть мексиканского штата Нижняя Калифорния. Достопримечательности нас не очень интересуют… Но и тут им не пришлось бы пересекать границу. Далее, есть Нижнекалифорнийская пустыня, вдоль побережья полуострова Калифорния. Это уже ближе к тому, что нам надо. И последняя, пустыня Юма, тоже часть пустыни Сонора, а именно, западная часть. Расположена в районе американо-мексиканской границы в южной части американского штата Аризона и северной части мексиканского штата Нижняя Калифорния. Видимо, тоже не надо пересекать границу, чтобы туда попасть. Если, конечно, я не ошибаюсь, и им нужна была не просто пустыня, а именно досконально знакомая пустыня, а тогда она вполне может оказаться такой, что расположена, в том числе, в Соединённых Штатах, однако как раз знакомый участок с каким-то местом исключительно пригодным для испытания всё же, как ни говори, космического корабля, может быть как раз в Мексике!

Оба задумались.

– Знаете что? – нарушил молчание Альфа. – Обратитесь-ка вы в службу спутниковой съёмки. Полномочий члена нашей комиссии должно хватить. Пусть поищут на недавних снимках с помощью компьютеров во всех этих пустынях, начиная с пустыни Калифорния на полуострове, брошенный фургон и, возможно, следы обезлюдевшего лагеря возле него. Если не обезлюдевшего, тем лучше, хотя это вряд ли. Возможно, с большой бочкой, если они выволокли её из фургона. Я бы на их месте выволок, да ещё и отвёл арендованный фургон подальше. А может, там и капсула найдётся. В бочке или рядом. Или её остатки, если что-то пошло совсем уж плохо. А что-то определённо пошло, иначе они бы давно вернулись. И наша комиссия просто не была бы сформирована. – Он посмотрел на часы. – Пожалуй, сегодня уже поздно. Свяжитесь с ними завтра утром.

2022, 4 июля. Метод охлаждения

Как позавчера, доктор Первый постучал по столу своим врачебным молоточком, изображающм судейский. И так же привлёк общее внимание.

– Здравствуйте, – сказал он, – кто был на предыдущем заседании, знает, я доктор Первый. Кто новенький, считайте, я как бы представился. Поскольку нас стало чуть ли не вдвое больше за счёт представителей патентных комиссий и фондов, выделяющих гранты на исследования, любезно согласившихся прибыть из других штатов или вообще относящихся к организациям федерального уровня, заново призываю оставаться незнакомыми, если, конечно, кто-то не знаком между собой уже. Участие в работе нашей комиссии лучше сохранять анонимным, ибо мы ведь не хотим подвергнуться осуждению всего человечества, если не справимся со своей задачей. Повторю для тех, кто не был позавчера. Вы приглашены потому, что вам поступали заявки от интересующей нашу анонимную комиссию группы студентов. Некоторые их удовлетворяли, некоторые – нет, но у всех могла сохраниться информация о работах этой интересующей нас студенческой группы в виде обоснований патентных заявок, или заявок на гранты и аналогичных документов. Задача нашей секретной анонимной комиссии – восстановить сделанное упомянутой группой крупное открытие, или даже ряд открытий и изобретений, имеющих колоссальную ценность для мировой науки и, что даже важнее, для национальных интересов Соединённых Штатов. Комиссия научная, но её создание инициировала ФБР. Из всей комиссии вы будете иметь дело со мной. Я отвечаю за взаимодействие с комиссиями по патентам и с фондами, выделяющими исследовательские гранты. Пока в деле не появилось следов, говорящих о заинтересованности разведок других стран, но это только результат везения. Такая заинтересованность может появиться в любой момент и носить любой характер, поэтому все вы обязуетесь хранить тайну научного расследования, проводимого комиссией, даже не щадя своей жизни, если потребуется.

– После этого предупреждения, к которому прошу отнестись серьёзно, – продолжал он, – назову также для новичков объекты нашего исследования, если кто невнимательно читал письма-приглашения. Хотя это было бы досадно, потому что в таком случае у вас нет с собой нужных материалов. Нас интересуют заявки, поданные тремя студентами третьего курса факультета инженерного дела Стэнфордского университета, мексиканкой Атле Ипан Теитта, индусом Виксетом Чалаком и единственным среди них гражданином Соединённых Штатов Джоном Фледжтом. Одна из задач комиссии – установить, откуда они взяли достаточно большие суммы, которые им пришлось потратить на разработку своего открытия на инженерной стадии. Если им предоставил их какой-то фонд, в распоряжении этого фонда должны иметься особенно подробные документы, касающиеся сути открытия. Но пока нам не удалось найти такого фонда. Если я ошибаюсь, прошу руководителя такого фонда откликнуться. Нет? Увы, как и позавчера, никого. Вообще, цель комиссии не в поиске виновных, из-за кого мы упустили важное открытие. А в его восстановлении. Нам нужно деятельное патриотическое сотрудничество… Перейдём к делу. Здесь должен присутствовать глава подкомиссии по оборудованию для получения низких температур федеральной патентной комиссии по изобретениям в области физики низких температур, выдавшей упомянутым студентам патент на криостат растворения, использующий, в отличие от известных до сих пор моделей таких криостатов, жидкий азот вместо жидкого гелия. Давайте называть его, в порядке выступлений… учитывая прошлое заседание, чтобы не запутаться потом в протоколах, введём сплошную нумерацию выступающих… доктор Восьмой. Доктор Восьмой, не расскажете ли вы нам об этом изобретении?

– Как известно, – не растерялся предупреждённый в письме-приглашении доктор Восьмой, что дало ему возможность подготовить доклад, – основные способы достижения низких температур представлены пятью основными схемами. Это испарение жидкостей, раз, дросселирование, или же эффект Джоуля-Томсона, два, расширение с совершением работы – соответствующее устройство называется детандер – три, адиабатическое размагничивание, четыре, использование эффекта Пельтье в термоэлектрических охлаждающих устройствах и, наконец, использование криостата растворения, или же рефрижератора растворения, которое нас и интересует в данный момент. Адиабатическое размагничивание, к слову, имеет особенно низкотемпературный вариант ядерного размагничивания. В последнем способе, а именно, рефрижераторе растворения, во всех известных моделях используется следующий эффект…

Доктор Первый отметил про себя, что способов понижения температуры получилось не пять, а шесть, а если учитывать два варианта размагничивания, то семь, но оставил эту поправку при себе. В конце концов, в данный момент их интересует один-единственный метод, да и то как вспомогательный вопрос.

– Предварительное охлаждение ниже 0,7 К смеси двух изотопов жидкого гелия, а именно

He и

He, вызывает самопроизвольное разделение фаз. Образуются фазы, обогащённые одним и другим из этих изотопов. Устройство рефрижератора таково – не буду его детально описывать – что в дальнейшем атомы

He, проходя через границу раздела фаз, отбирают энергию у системы. Поскольку температура кипения гелия гораздо ниже температуры кипения азота, предложение использовать жидкий азот для охлаждения до сверхнизких температур было неожиданным. Главное преимущество, как все, безусловно, понимают, состоит в дешевизне жидкого азота – литр его стоит примерно четверть доллара, тогда как жидкого гелия – 22 доллара. Не говоря уже о том, что требуется не только обычный гелий 4, но и изотоп гелия 3. Который в 200 раз дороже обычного и уже в газообразном виде стоит 930 долларов за литр. Впрочем, для рефрижератора на жидком азоте тоже нужен не обычный азот, в котором изотопа 14 подавляющее большинство, а изотопа 15 всего около 0,6%, а смесь, в которой этих изотопов примерно поровну. Но та же тройка студентов, как нам стало известно, предложила заодно новый способ обогащения смеси азотом 15. Заявка была подана в другую комиссию, и деталей я не знаю…

– Всё верно, – сказал доктор Первый. – Они действительно предложили дешёвый способ обогащать смесь изотопов азота азотом 15. И эта заявка уже удовлетворена. В отличие от поданной вам, не в упрёк будь сказано.

– Ну, тут надо ещё по срокам подачи заявок смотреть, – начал было оправдываться доктор Восьмой, но Первый махнул рукой – сказано же, что это не упрёк, продолжайте. Так что он прекратил оправдываться и продолжил. – Возвращаясь к способу получения низких температур с помощью криостата растворения, работающего не на жидком гелии, а на жидком азоте, эта патентная заявка находится в стадии рассмотрения. На первый взгляд, идея странная, но не исключено, что она всё же окажется результативной. Главное затруднение понимания теоретического описания сводится к тому, что после замерзания азотной смеси изотопов охлаждение продолжается за счёт непрекращающейся диффузии атомов

N. При этом коэффициент диффузии, вследствие квантовых эффектов, должен быть аномально большим для твёрдого тела и по величине характерным, скорее, для жидкостей. Это по утверждению этих студентов. Тогда как привычным носителем квантовых свойств мы привыкли считать жидкий гелий, и все расчёты в научной литературе делались для него. Думаю, всё же рано или поздно привлечённые эксперты справятся с расчётами студентов. – Доктор Восьмой безрадостно улыбнулся, предвидя противоречивые требования доктора Первого ограничить состав экспертной группы американцами, брать с них подписку о неразглашении, и, в то же время, пошевеливаться побыстрее. Тот, однако, если и имел какие-то замечания, отложил их на потом.

– Что уж там, «не исключено, что идея окажется результативной», – буркнул он вместо этого. – Если, как мы подозреваем, им удался их главный проект, для которого, собственно, необходимы рекордно низкие температуры, значит, уже оказалась. Впрочем, извините. Действительно, пока что нельзя исключить, что ничего им не удалось, а их исчезновение вместе с экспериментальной машиной обусловлено другими причинами. Например, это гигантский розыгрыш, устроенный ими самими, в ответ на пренебрежение со стороны научного сообщества и руководства фондов.

– Относительно их, как вы говорите, главного проекта, – сказал патентный работник, – я могу судить только по фразе в обосновании в патентной заявке на криостат растворения. И то эту фразу, по нашему настоянию, они из окончательной редакции заявки исключили. В нашу комиссию заявок относительно «главного проекта» они не подавали. Астронавтика не наша специализация. Мы исключительно по низким температурам… Возвращаясь к криостату растворения как таковому, всем, кто знаком с физикой низких температур, известно, что, хотя теоретически криостат растворения способен достигнуть сколь угодно низких температур, практически его успехи ограничиваются уровнем примерно 2 мК. Поскольку с понижением температуры рабочего тела его вязкость и теплопроводность увеличиваются, так что для уменьшения теплоты внутреннего трения в вязкой жидкости диаметры входного и выходного патрубков должны быть пропорциональны достижимой минимальной температуре в минус третьей степени, а для уменьшения теплопередачи длина трубы должна быть пропорциональна минимальной температуре в минус восьмой степени. Таким образом, для снижения температуры вдвое объём нужно увеличить в 2

= 16384 раза. При 2 мК каждый см

требует больше 16 л на 1 мК. Рефрижератор становится очень большим и очень дорогим. Если замена гелия на азот окажется осуществимой, это поможет продвинуться в область низких температур, достигаемых данным способом, несколько дальше. До сих пор дальнейшее продвижение в область всё более низких температур производилось другими методами: парамагнитного размагничивания и ядерного парамагнитного размагничивания. Что касается этих методов, для них требуется высокая напряжённость магнитного поля, и, возможно, у студентов возникли с этим сложности. Отсюда попытка продвинуться дальше с помощью. рефрижератора. Собственно, у меня всё.

– Как – всё? – удивился доктор Первый. – А что насчёт второго метода охлаждения? Который должен подхватить эстафету там, где становится неэффективным описанный вами? Тот, что на основе индуцированного теплового излучения? Участники студенческого семинара, хотя и не поняли ничего в квантовомеханическом обосновании метода, всё же смогли его в общих чертах описать. Якобы, направляя на охлаждаемый объект со всех сторон особым образом сформированное коротковолновое излучение… по словам изобретателей, они применили восемь магнетронов, выломанных из СВЧ-печек одинаковой модели, подобранных на соответствующей свалке, представляете себе?., можно индуцировать соответствующее излучение от объекта. Примерно так, как это происходит в лазере, но этот фокус можно проделать чуть ли не с любым веществом, хотя поместить его в резонатор всё же придётся. В этих условиях можно добиться того, что общий баланс тепла будет не в пользу объекта, то есть он будет охлаждаться, так как энергия остаточных тепловых колебаний его частиц будет уноситься излучением. Неужели они эту заявку подали не в вашу комиссию, а в какую-то ещё? Это же ваша тематика! Причём, в отличие от криостата растворения, отличающегося от обычного только парадоксальным выбором рабочего тела, это совершенно новый метод сам по себе. И очень необычный. Можете ли вы нам рассказать что-то по этому поводу? Или они вообще не успели оформить и подать такую заявку? Было бы очень жаль. Тогда у нас остаются только смутные воспоминания студентов, слушавших доклад на семинаре. Притом нам не удалось найти никого, кто бы взял на себя труд законспектировать доклад или записать на диктофон.

– Должен сознаться, – начал потеть доктор Восьмой, – такая заявка была подана. Однако все эксперты единогласно высказались… Специалист по низким температурам менее, так сказать, эмоционально, а привлечённый специалист по лазерам – исключительно эмоционально… и прочие тоже… что это полный бред. Извините. Если говорить простыми словами, поместив что-то в СВЧ-печку, как всем известно, вы можете его нагреть, более или менее успешно, в зависимости от приложенной мощности, но никак не охладить! Так что да, тематика наша, вторая заявка была подана – и не удовлетворена. Исходя из ваших слов, теперь я понимаю, что, возможно, нужно было уделить ей больше внимания. Тем более что первая заявка гораздо более похожа на осуществимую. К сожалению, теперь поздно. Материалы по второй заявке отосланы авторам и ликвидированы из архива. К сожалению, у нас нет возможности хранить все присылаемые заявки, среди которых подавляющее большинство ошибочных.

– Да что же это у вас у всех места на дисках нет, – огорчился доктор Первый. – В «Артемисе» этой тоже всё удалили. А там был сам способ перемещения далеко в космос. Как раз с помощью низких температур. Ну ладно, это уже вас ни в коей мере не касается. Благодарю за краткий и информативный доклад по первой заявке. Только мне кажется, – не удержался он от шпильки напоследок, – дело не в недостатке места, а в простом человеческом стремлении не зарастать мусором. Диски бы вам выделили ещё, при соответствующем обосновании, но обладание горой несистематизированной информации хлопотно, а систематизировать её требует времени. Я вас понимаю. Хотя в данном случае вы поторопились. Хорошо бы ввести правило удаления неудовлетворённых заявок всё же не сразу, а после истечения некоторого времени, вдруг авторы куда-то нажалуются на необъективное рассмотрение, а у вас и материалов нет для спора.

– А они нажаловались? – забеспокоился доктор Восьмой.

– Да нет, им некогда было. Почему-то они очень торопились. Мы не выяснили, почему. А в первой низкотемпературной заявке не содержалось упоминания второй? Может, какие-то детали…

– Если бы содержались, мы бы порекомендовали их выбросить, – разочаровал его доктор Восьмой. – Хорошо обоснованной заявке не пошла бы на пользу ссылка на плохо обоснованную.

Доктор Первый опросил ещё нескольких руководителей комиссий и фондов, но ничего сравнимо информативного не получил.

2022, 4 июля. Беседа в тюрьме

Всё утро Бета провёл в тюрьме. Даже с чрезвычайными полномочиями члена научной комиссии ФБР не вышло добиться незапланированной встречи с заключённым быстро.

– Как тебя угораздило податься в грабители с такой внешностью? – не удержался он, увидев заключённого по кличке Джевелер, огненно-рыжего, скорее всего, ирландца по происхождению. – Впрочем, извини, это посторонний вопрос, если не хочешь, не отвечай.

– Ну почему же, – рассудительно ответил вор, – легко сказать. Я понимаю, откуда вопрос. – Он прикоснулся к своей шевелюре, представлявшей собой ёжик сантиметровых волос – наверное, следствие стрижки под ноль месячной давности. – Во-первых, я всё-таки не грабитель, а вор, лично с клиентами не встречаюсь, так что и особую примету некому запоминать. Во-вторых, мы с вами не в баре встречаемся, так что ваш намёк на сомнение в моей пригодности для данного рода занятий имеет веское обоснование.

– Рад что ты никого не бьёшь по башке, отнимая ценности… Хотя, в скобках, для кого-то удар по кошельку может оказаться даже больнее…

– Глупости! – решительно возразил заключённый, задетый за живое. Видимо, у него были какие-то принципы, и бить по башке он никого не хотел. – Я вскрывал ювелирные магазины, у них весь товар застрахован. А уж сочувствия к страховым компаниям вы от меня не дождётесь. Страховщики такие же пауки, как банкиры… – кажется, он хотел произнести в адрес страховщиков, а то и банкиров заодно, обличительную речь, и Бете пришлось его прервать.

– Извини, парень, я не хотел сказать ничего плохого. Не грабил, и хорошо, я только за. Меня ввёл в заблуждение твой большой срок. Я думал, такие дают только за грабёж с причинением существенного вреда здоровью потерпевшего, никак не за кражу. Впрочем, я тут по совершенно другому делу.

– Да, мне сказали. Но почему бы не наладить сперва простое человеческое общение, верно я говорю? Вам интересно, а мне – почему бы и не рассказать. За большой срок я должен благодарить судью Стрикта, – объяснил Джевелер. – Прикиньте, он дал вдвое больше, чем запрашивал прокурор. Вдвое! Ну не мог я ничего вернуть. Нечего уже возвращать: бижутерию загнал, деньги потратил. Да вот незадача – не смог я ему рассказать, куда! Как он прицепится, на что именно потратил? Следователь так въедливо не допрашивал… В общем, не добившись толку, ну, то есть по его мнению, я-то говорил, но судья мне не поверил, и сделал вывод, что я не раскаялся. После отсидки собираюсь пользоваться нечестно нажитыми деньгами, которые спрятал и не желаю отдавать. А мои «пропил-прогулял» счёл отмазками, которые у него не канают. Предпринял настоящее судебное расследование, и в тех казино, ресторанах и борделях, что я припомнил, мои огромные траты не подтвердили. По их мнению, был, да, но не шиковал. «Четыре королевы», это казино в Лас-Вегасе, вообще заправили арапа, что я на них неплохо наварился. Да какое там навариться, я рад был, что они меня без штанов не оставили. Вот вы бы кому поверили, крупье, у которого зарплата впрямую зависит от того, сколько он стрясёт с клиента, или его клиенту? Официанты абсолютно то же самое. Но судья не поверил, что они преуменьшают. Зачем им, дескать. Да хоть из опасения, что заставят отдать, говорю. Ну, это слабый аргумент, конечно. Кто их заставит. На мне же не написано, откуда деньги. Не получится привлечь за отмывание. В общем, вот так вот вышло. Извините за откровенность.

Бета слегка тряхнул головой, собираясь с мыслями, и стал расспрашивать Джона Кэнни о его тёзке, с которым он дружил в школе-приюте. Предупредив, естественно, что ничего криминального тот не совершил. Исчез при странных обстоятельствах, видимо, испытывая некое изобретение. Причём вместе с ним и ещё двумя изобретателями. И теперь создана научная комиссия, которая должна восстановить это изобретение и, может быть, помочь изобретателям вернуться оттуда, куда оно их занесло. Если не поздно, конечно.

– Ага! – завопил непосредственный ирландец. – Я всегда был уверен, что Фледжт – он далеко пойдёт! У него всегда была мечта добраться до звёзд. Выходит, добрался! Жаль, я вам ничего толкового про задуманную им звёздную машину сказать не смогу. Не по моему уму эта вещь. Он мне пытался объяснить, да толку не было никакого. Вот про видение могу рассказать, он столько раз пересказывал, что я запомнил, хоть там тоже много непонятного.

– Видение? Какое ещё видение? – удивился Бета.

– Ну как же? То самое видение, которое его всё время подталкивало вперёд, несмотря на препятствия. Через тернии к звёздам и всякое такое. Потому что давало уверенность в том, что всё это возможно. В смысле, допрыгнуть до звёзд.

– Не вполне понимаю. Как видение может давать уверенность? Это же противоположные вещи. Уверенность может дать факт. А видение – это принципиально ненадёжно.

– Ага, значит, вы про него впервые слышите? Неужели он своим товарищам, студентам в Стэнфорде, про него не рассказывал? Вы же говорите, опрашивали их. В детском доме все знали. И даже не смеялись уже, привыкли. Ну, там, один Джон – рыжий, а другой – верит в какое-то видение. Личный прикол, у любого что-нибудь такое найдётся. Не рассказал, значит? Странно.

– Да он, понимаешь, из всех студентов подружился только с двумя. Мексиканкой и индусом. Им, может, рассказывал, а остальным – нет. А мексиканка и индус пропали вместе с ним.

– Понял. Вот и некому было вам рассказать. Значит, так. В тысяча восемьсот восемьдесят третьем году, пятнадцатого июня – дата зафиксирована точно! – у прапрадеда Джона, которого звали Лэйм Фроунинг, впрочем, это неважно, потому что фамилия у Джона всё равно другая, было видение, которое полностью захватило его. Причём не ночной кошмар, а среди дня. Захватило не в том смысле, как обычно говорят, то есть увлекло, произвело впечатление, заставило долго думать о себе. То есть, нет, в этом смысле тоже, но притом и в буквальном, то есть он как бы выпал из реальности на это время и видел только вот это самое видение. Долго он не мог потом в себя прийти. И решил, что это неспроста. Ему явно досталась какая-то важная информация, которую сам он не мог понять. Но он не хотел, чтобы она пропала. Вдруг кто-то когда-то поймёт. Кстати, так и вышло, так что расчёт был верный. Он рассказал своим дочерям, подробно, насколько смог припомнить, причём добился, чтобы и они запомнили все детали очень хорошо. И взял с них обещание передавать детям. Одна из дочерей была прабабкой Джона, и рассказала сыновьям. Один из сыновей был дед Джона, и рассказал своим сыну и дочери. Дочь как раз стала матерью Джона и рассказала ему. Ещё до автокатастрофы, в которой погибла вместе с мужем, оставив Джона сиротой. Видение было прямо как из фантастического фильма. Только сто лет назад фантастических фильмов, наверное, не было. Вдобавок, с эффектом присутствия. Я вижу, вы диктофон включили? Правильно. Чтоб много раз не повторять…