Сильнее света

– Нечто очень странное с точки зрения современной науки, ну, или так кажется, – признался Альфа. – Исходя из соотношения неопределённостей Гейзенберга, произведение точности определения координат и точности определения скорости объекта не может превышать постоянной Планка. Следовательно, если очень точно зафиксировать скорость, координата размажется в пространстве. Скорость предлагается зафиксировать охлаждением до очень низкой температуры. Когда все частицы объекта почти стоят относительно друг друга и относительно окружающих предметов. Достигнуть абсолютного нуля не получится, это запрещает третье начало термодинамики, но приблизиться к нему значительно больше, чем это до сих пор получалось, возможно. А сама температура определит дальность размазывания охлаждённого объекта. Какую-то роль в этом играют помехи в виде предметов. Так, пускатель в виде бочки определял направление, и, вроде, они не могли проскочить мимо звезды, как-то она препятствует волне вероятности, в которую превращается космический корабль. А заодно вроде как притягивает его, так что именно там он окажется, не отклонившись в сторону и не застряв на полпути.

– Мне он говорил не совсем так, – заметил Джон. – Насчёт бочки – да, поскольку космический корабль очень большой в масштабах элементарных частиц, а дифракционное рассеяние прицела пропорционально длине волны, делённой на диаметр бочки. Но большой предмет соответствует очень маленькой длине волны, следовательно, она очень мала и можно прицелиться точно. А вот как разрешается противоречие между тем, что длина волны мала и тем, что она достаёт до звёзд, не знаю. Вроде как это разная длина волны, собственная, соответствующая тому, что любая частица одновременно волна, и навязанная соотношением неопределённостей в связи с фиксацией скорости. Я этого понять и не пытаюсь. Что касается задачи остановиться там, где надо, – продолжал он. – Тут я могу только повторить, что он говорил, сам я без понятия, что это значит. Но никакого притягивания к звезде там не было. Волновая функция, чтобы не сколлапсировать, должна по дороге избегать "наблюдения", в смысле обмена энергией с другими телами. А там целая звезда – конечно, она сколлапсировала. То есть превратилась обратно в космический корабль.

– А как же они прошли атмосферу Земли? – спросил Альфа. – Если обмен энергией с другими телами вызывает коллапс волновой функции?

– Такой вопрос я ему задать не догадался, – признался Кэнни, – но, на ваше счастье, он мне ответ на него сказал. Только я его точно так же не понял. Атмосферу Земли волновой пакет большой массы может протуннелировать, подобно тому как массивный бозонный конденсат куперовских пар в сверхпроводнике проскакивает фононы и прочие дефекты.

– Это тоже надо будет обдумать, – сказал Альфа. И посмотрел на Бету – нет ли у него вопросов.

– Как обеспечивается безопасность? – спросил Бета. – В смысле, как сделать, чтобы не врезаться в звезду? Если волновой пакет сколлапсировал именно на ней, они должны были оказаться прямо на поверхности звезды. Даже несколько под поверхостью – пока плотность плазмы не была больше плотности атмосферы Земли, они бы себе летели вглубь. Ну, или, если бы повезло, оказались бы прямо на одном из магнитов этого ахернарского космического ускорителя. А они остановились поодаль. Студенты этого не поняли, хотя тема обсуждалась в докладе.

– Ха! Не поняли! А я, думаете, понял? – засмеялся Джевелер. – Разница только в том, что, не поняв, они постеснялись рассказывать то, что не поняли, не желая глупо выглядеть. А мне это не страшно, никто от меня не требует разбираться в таких вещах. С другой стороны, я могу нечаянно крупно наврать.

– Что поделаешь, – утешил его Альфа, – мало информации всё же лучше, чем нисколько.

– Ну, хорошо. Как говорил Джон, недолёт до самой звезды они планировали обеспечить сразу двумя способами, для страховки. Во-первых, точной установкой температуры, чтобы величина пространственной неопределённости распространилась почти до звезды, но только почти. Во-вторых, тем, что волновой пакет имеет расплывчатый край, «глубина» которого зависит от остаточной разницы теплового движения частиц, или, другими словами, небольшой неоднородности температур в охлаждённом объёме. То есть, край волны вероятности, которая и есть корабль в момент перемещения, не может быть резким – на эту «глубину» расплывания края волнового пакета они и не могли долететь прямо до звезды. Или, может быть, до того огромного ускорителя, тут уж я не знаю. И, кстати, не представляю, какми средствами можно регулировать эту самую температурную неоднородность. Ещё саму температуру – туда-сюда, теми же средствами, какими достигется охлаждение… Возможно, это был замысел, который они пока не успели реализовать, и полагались только на расчёт расстояния в зависимости от близости температуры к абсолютному нулю. Во всяком случае, судя по видению, всё получилось.

– Главное, так или иначе, было в охлаждении, – заметил Альфа. – На нём они и сосредоточились в первую очередь.

– Кстати, о том, кто такие «они», – вставил Джевелер, – вы ведь догадались, что соседи по космической капсуле в видении прапрадеда Джона и есть та мексиканка и тот индус, с которыми Джон познакомился в универе?

– Такая мысль мелькала у меня, – преисполнился гордости Бета. Он умолчал о том, что, мелькнув, она забылась и не вспомнилась бы, если бы не это напоминание Джевелера. Альфе он, по крайней мере, об этом не говорил.

– А как насчёт соображения, что в этом случае у них в семьях также должны были передаваться истории о точно таком же видении кому-то из их предков ровно 139 лет назад? И что как раз обменявшись семейными историями, они и стали товарищами в этом деле?

– Да что такого в этом видении, в конце-то концов?! – возмутился Альфа. – Почему вы считаете его доказательством того, что всё получится? Учитывая, что они не вернулись и нам о них теперь ничего не известно? Откуда оно вообще взялось, это видение? И почему вы так уверены, что оно ещё и коллективное? И что все рассказы о нём дошли до наших дней?

– Ну, такого я не говорил, – возразил вор. – Насчёт уверенности. Семейная история могла и заглохнуть, не дойдя до нас. Тут надо бы вам их самих спросить. – Он отвёл глаза, и оба научных чиновника подумали, что в чём-то он сейчас, скорее всего, соврал. – Но счастливый шанс есть всегда. А вы мне вот что скажите. Допустим, у нас есть аппарат, размазывающийся отсюда и до звёзд. И, допустим, на мгновение задержавшись у цели, как бы собравшийся там, снова размазывающийся и возвращающийся в точку старта. Ну, это не получилось, но достаточно и мгновенного попадания туда. Ведь это запрещено Эйнштейном, правильно?

– Ну да, естественно, – голос Альфы аж звенел железобетонной уверенности. – Получится перенос информации и даже материального объекта быстрее скорости света. Даже информации нужно, например, чтобы добраться к нам от Ахернара, 139 лет.

– Ты сказал! – воскликнул торжественно Джевелер, невежливо уставив на Альфу указательный палец. Как Иисус на Каиафу.

– Я тоже так думаю, – не испугался его жеста Бета, и вор немедленно проделал этот жест и в его отношении.

– И ты сказал! – А что? Ведь Иисус тоже не только Каиафу озадачил этим полемическим приёмом, но и Иуду перед тем. – Именно так! Джон это понял и объяснил мне. Я-то, правда, не понял, ну да ладно. Нельзя сделать возможным мгновенную доставку инфы с Ахернара. А доставка туда исследователя это осуществляет. Значит, попадание к нему этой инфы должно быть обеспечено 139 лет назад. Чтобы совпасть с ситуацией там в момент старта космического корабля и его мгновенного появления у Ахернара. Доходит, нет? Заумная вещь, но он столько раз рассказывал, что я запомнил. Не понимая запомнил, врать не буду. Как попугай. Может, плохо запомнил, тут уж ничего не поделаешь. Чиновники, сидящие на местах учёных, в комиссиях по патентам и грантам, думаю, не запомнили и этого. Хотя полчали обоснование патента в письменном виде.

Альфа уже некоторое время чувствовал, что извилины в его мозгу завязываются в узлы, и по ним перестают проходить мысли.

– Что?! – с некоторым опозданием возмутился он. – Чтобы не было передачи информации за ноль времени вместо положенных 139 лет, она должна быть передана за отрицательное время? За минус 139 лет? Но это ещё вдвое хуже!

– Ага, – с видимым удовольствием подтвердил уголовник. – Называется «парадокс обратного отсчёта времени». Не по моей башке штучка. Да и не по вашей, видать. Извините, если обидно прозвучало. Но в этом суть обхода запрета теории относительности, придуманного Джоном. Если ему удастся попасть к Ахернару мгновенно, инфа должна была попасть к нему заранее, за 139 лет. Отправленная в прошлое его мозгом как бы самому себе. Но по пути в прошлое она натыкалась на развилки – его предков – и, будучи единым квантом инфы, не делилась, а выбирала, скорее всего, случайно, одного из родителей. Это объясняет, почему такие видения не были у всех его предков, кто был жив 139 лет назад. Да ещё кучками, кому про что. После чего они бы благополучно забыли короткую галлюцинацию. И инфа не попала бы к нему. А на деле всё целиком досталось одному прапрадеду. И, наверное, по одному из предков двух его коллег по проекту в универе. Этих самых мексиканки Атле Ипан Теитты и индуса Виксета Чалака.

– Погодите-погодите, – включился в беседу Бета. – Что вы такое говорите о товарищах Джона в универе? Кажется, мы вам их имён не называли! Вы что, общались с ним и после приюта? И с ними познакомились?

– А вам какое дело?

– А такое, что теперь я догадываюсь, и откуда бедные студенты взяли деньги на покупку списанного оборудования НАСА, и куда делись деньги, которые ты, приятель, выручил за проданные драгоценности из ювелирного магазина!

– Опять же повторю, вам какое дело? Это вам как-то поможет, что ли? Могу вас клятвенно заверить, что я понятия не имею, что именно они у НАСА покупали. Спросита там – может, и получится повторить заказ и наобум из этого что-то собрать. По крайней мере, какие-то деталинаведут на какие-то мысли. Может быть. Но я тут совсем не при делах.

– Да нет, наверное, это нам не поможет, но почему ты не сказал?.. Ведь именно этим рассердил судью и получил большой срок!

– Потому что не хотел, чтобы у них в разгар работы отобрали те железки, неужели не ясно! Как пить дать отобрали бы, или чтобы отдать в НАСА, а с них слупить деньги и отдать торгашам, или сделали бы вещественными доказательствами по моему делу, чтобы ни себе, ни людям. Ещё и на допросы бы их таскали, вдруг они знали происхождение денег и могут пойти как соучастники! Нет уж, не надо мне такой отмазки, что хуже замазки!

Поражённые посетители молчали, не зная, что на это сказать. Тогда Джон Кэнни по кличке Джевелер рассказал им, что его повёрнутый на космосе друг вовсе не был полным отморозком. Прежде чем строить космический корабль, он запускал на Ахернар миниатюрную фотокамеру. Ездил куда-то в Мексику, наверное, на то же место, помещал в трубу, не ту, а предыдущий вариант, поменьше, нацеливал трубу на Ахернар (потому что давно определил, что именно Ахернар был в том видении), охлаждал…

– На охлаждение двигательного ядра – совершенно не знаю, что это за штука, но в космическом аппарате оно тоже было, в самой середине – для перемещения фотокамеры требовалось совсем немного жидкого азота и всего один магнетрон от СВЧ-печки, – рассказывал он. – Правда, от этого магнетрона микроволновое излучение распределялось по нескольким волноводам, чтобы попасть на охлаждаемый объём со всех сторон. Зачем-то так было надо. Да ещё длина волноводов тщательно рассчитывалась, чтобы не сдвинуть фазу. Он мне показывал эту трубу с волноводами, её как будто железный осьминог поймал. С квадратными щупальцами. В смысле, у волноводов этих квадратное сечение, а не круглое. Весы показывали, что в течение целых тридцати секунд бокса с камерой в трубе не было. Ну, тридцать секунд – это рекорд, сначала были доли секунды, потом больше… Но и снять она ничего не смогла, хотя помещалась в прозрачном боксе, изолирующем её от суровых условий космического вакуума. Кстати, этот бокс – в миниатюре копия их капсулы. Вы его в их вещах не нашли? Или нашли и сочли детской игрушкой или камерой для подводных съёмок? Впрочем, они могли и продать её именно в таком качестве, деньги приходилось экономить… В конце концов, экспериментатор пришёл к выводу, что получить и доставить сюда снимок мешает запрет теории относительности. Камера могла оказаться там и вернуться, виртуально, ну, как появляются и исчезают виртуальные частицы, нарушая запрет постоянства массы на очень короткое время, чтобы неопределённости массы и энергии не выходили за рамки соотношения неопределённостей. Но снимка она не сделает. Вот если бы в его семье не историю с видением передавали, а старинную фотографию окрестностей Ахернара, он раздобыл бы старинную фотокамеру, отправил бы её и… получил бы ту самую фотографию! Только новенькую. А старая исчезла бы. Или нет? Такой опыт был бы очень интересен. И уж точно более безопасен, чем лезть самим в космический аппарат, который, как уже из самого видения следовало, имел неплохие шансы не вернуться. Однако, если и есть в природе какая-то судьба, рок, фатум, то в этой истории эта вещь имеет очень определённый вид. Назвался груздем – полезай в кузов. Это русская пословица. И ещё: любишь кататься – люби и саночки возить. Я только наполовину ирландец, мать была русская. У меня тоже была семья до детдома, как у тёзки. Оба мы с ним такие, не с младенчества сироты. Оба и в детдоме не приживались никак. Только у него была семейная легенда о достижимости звёзд, и он решил стать лучше всех в своём деле. Ведь легенда твёрдо обещала, что он станет, сумеет, куда же деваться? А я стал лучше всех в своём воровском деле, что похуже многих во многом другом. Но я рад, что помог ему осуществить свою миссию. Хотя при этом он сбежал из-под власти бюрократов в полную неизвестность.

– А что делать нам? – растерялся Альфа. Он был поражён этим взрывом возмущения, который почему-то заставил его чувствовать себя виноватым в чём-то непонятном. Хотя он не чувствовал себя в ответе за неправильное мироустройство. Не он же сделал так, что миром управляют именно те, кто изо всех сил рвётся это делать, а не те, кто, возможно, лучше умеет? Тут уж ничего не поделаешь.

– Вам? – Джевелер сбавил тон, осознавая, что слегка погорячился. – Мне откуда знать? Наверное, готовить на всякий случай комиссию по контактам для встречи ахернарцев. Судя по тому, что было в конце видения, когда они включили мигалку, они их заметили. Дальше, естественно, куча вариантов. Совсем плохой: приняли за каких-нибудь исконных врагов и пристрелили. Не менее плохой: приняли за своих и кокнули капсулу, пытаясь состыковать с ней стандартный причальный рукав, не рассчитав её хрупкость. Или так долго решали проблему стыковки, что воздух кончился. Или нормально взяли к себе, но тут же вымерли от земного насморка. Или не они вымерли, а наши, от ахернарского насморка. Или наши микробы оказались взаимно неопасны, но и нормальной еды не нашлось, ихнее всё несъедобное, а синтезировать не удалось. В общем, плохих вариантов много. Но в самых хороших из них они успеют передать технологию межзвёздного перемещения, после чего благодарные ахернарцы навестят нас и поделятся ей с нами. Хотя и не заслужили. Своим отношением к её изобретателям. Или, если поостерегутся давать такие козыри незнамо кому – у них-то, судя по космическому ускорителю, бюрократов в науке поменьше – хоть поделятся потом планетами для колонизации, открытыми с её помощью, ну, теми, что самим не подойдут. В обмен на что-нибудь или в порядке благотворительности. Хорошие варианты: всё с друзьями будет нормально, они там окажутся как рыбы в воде и так далее, и прилетят вместе с ахернарцами совсем скоро, как только сделают там новый обогатитель азотной смеси изотопом пятнадцать и новый рефрижератор растворения. Заодно уже будут немного знать язык и вообще обстановку и – как это? – менталитет ахернарцев, так что помогут подружиться. Но и среди плохих, и среди хороших вариантов есть совсем плохие. Это те, где чёрная дыра сжирает звезду-спутник Ахернара, а потом и сам Ахернар. Если они так и не прилетят, мы узнаем об этом через сто тридцать девять лет, когда до нас свет оттуда дойдёт. С другой стороны, угроза скорого выключения света – отличный мотиватор срочно расселиться по другим звёздам! В том числе – может, им подойдут наши Венера или Марс, мало ли. Или пустыни на Земле, или глубоководные впадины, чтобы не начать спорить из-за территории спустя пару поколений, если нам нужны одни и те же условия. Между прочим – интересная мысль! – если они начнут вскоре расселяться этим способом, такие вот семейные легенды у них должны быть массовым и вполне почтенным, можно сказать, традиционным общественным явлением. Только объяснения они ему получат наконец-то – вот прямо сейчас. Объяснение и возможность воспользоваться как прямым указанием, кому, когда и куда полететь. А вот нам массовое расселение по Галактике не грозит, а то бы и у нас так было. Думаю, у нас бюрократия победила науку окончательно. Метод моего друга быстрее света, но бюрократия у нас сильнее света, в результате она загнала нас всех в тюрьму нового средневековья, где нам и место. В темноте. – Он замолчал, совсем выдохнувшись.

– Хм, – сказал после паузы Альфа. – Мы вас услышали. Наверное, вы правы. Но всё-таки… Нужно, наверное, поискать – вдруг у кого-то ещё есть такие семейные легенды о звёздах? Да и способ этот, возможно, всё же удастся восстановить. Мы теперь знаем, что он работает, а это уже половина дела. Главное тут – этот самый метод охлаждения индуцированным микроволновым излучением. Впрочем, не уверен. Тонкая регулировка температуры для задания дистанции перемещения… И как обеспечить возврат, ведь там, в пункте назначения не будет бочки, нацеленной обратно. Притом и точность прицела несравнима. Одно дело – прицелиться в окрестности определённой звезды, другое – в определённую точку планеты. Которая, к тому же, вращается. И летит по орбите, следуя за Солнцем, которое тоже не стоит на месте относительно той звезды. Нет, если их попытка вернуться не удалась только из-за задержки, которая привела к нагреву тянущего ядра – так? – то механизм возврата был устроен как-то хитро. И, скорее всего, был некоей частью механизма перемещения. Как спутанные состояния фотонов… Прошу прощения, это я так – сходу тут ничего не придумать. Я просто о том, что это тоже огромная проблема, и я не прав в том, что нужно только восстановить метод охлаждения. Если что ещё вспомните, запишите, мы как-нибудь ещё вас навестим.

Выйдя из тюрьмы и сев в машину, они не сразу уехали. Хотелось остановиться, прервать безумную гонку и подумать.

Альфа думал о межзвёздном перемещении по Гейзенбергу. И о поиске семейных легенд как неочевидном способе получения информации о нём. И о возможной катастрофе с Ахернаром. Вт тут, кстати, возможен определённый оптимизм. Если чёрная дыра попадёт в звезду-спутник Ахернара, а к тому, видимо, шло дело, то большая часть массы и импульса образовавшейся чёрной дыры будет соответствовать этой самой звезде-спутнику. В результате чёрная дыра останется на той же орбите, и только будет ещё эффективнее собирать, как пылесос, потоки газа из Ахернара. Но сожрать сам Ахернар у неё не получится. В более плохом случае она промахнётся мимо спутника и съест как раз Ахернар. Тогда населённой планете, находящейся, скорее всего, на довольно далёкой от Ахернара орбите… минуточку, светимость в три с лишним тысячи раз больше солнечной – значит, орбита на расстоянии где-то в 55 а.е. И если Ахернар будет съеден, останется только его спутник – на своей прежней орбите, теперь вокруг чёрной дыры. Его-то она не съест тогда. Но светимость спутника в пару солнц никак не заменит планете Ахернар. Хорошо, если у них есть ещё планета где-то в полутора а.е. от звезды-спутника. И именно вокруг неё вращается. Спутник спутника. Можно было бы переселиться туда. А возможна ли такая орбита, не помешает ли Ахернар или чёрная дыра на его месте? Спутник расположен на расстоянии 12,3 а.е. от Ахернара. Кеплеровская задача трёх тел не решается в общем виде аналитически, а численное моделирование даёт частные результаты, которые не применишь к другому случаю. В частности, что-то публиковали и по планетам в системе двойной звезды, или по спутнику планеты, выходящему из сферы её действия. Точно-точно, там ещё спутник то становился спутником планеты, то превращался в спутник звезды. Движение у спутника довольно хаотическое, но в целом он никуда не девается: на планету или звезду не падает, прочь не улетает. Значит, возможна и планета у Ахернара и его почти солнцеподобного спутника. Вот только для планеты совсем нехорошо было бы летать так хаотично. То есть нехорошо для её жителей. И это если она там вообще есть…

А Бета думал о заключённом по кличке Джевелер. Нельзя ли как-то исправить случившуюся с ним несправедливость? Ведь теперь уже не надо хранить секрет, куда делись деньги? Более того, они пошли на очень важное дело, можно сказать – мирового значения. А также федерального, важного для всех Соединённых Штатов. А если меняется важное обстоятельство, повлиявшее на приговор, приговор может быть пересмотрен. В конце концов, если вот-вот явятся ахернарцы вместе с друзьями Джона Кэнни, а Джон Кэнни, который им помог добраться до Ахернара, уже не в тюрьме, наказанный за эту помощь, а на воле, это понравится друзьям Джона Кэнни, а также, наверное, ахернарцам. Тем более, если у них и правда меньше бюрократии. В том числе судейской и тюремной. Ведь договориться с ними будет, даже в этом случае, не очень легко. Если у них каждым делом руководят не властолюбцы, а те, кто в нём разбирается, страшно представить, как они отнесутся к тем чиновникам, с которыми им тут придётся иметь дело. Придётся как-то чиновникам, скрепя сердце, и на переговоры с ними выставить не тех, кто захочет показать свою важность участием в них, а учёных. А кто их будет отбирать, настоящих учёных, и по каким критериям?.. Кошмар.