Тайна властителя Бактрии

Начали с площади, что звалась «Регистан». Так именовались все парадные площади в городах на Среднем Востоке. Там Тимкина мама встала на фоне жемчужины Самарканда и главного символа города. Это был великолепный комплекс из трёх медресе XV – XVII века постройки.

Ольга Васильевна приветливо улыбнулась в объектив кинокамеры и дала короткую справку: – Город известен с 329 года до нашей эры. Тогда он назывался Марака?нда.

В конце 14-го начале 15-го века, город являлся столицей государства Тимуридов, потомков великого завоевателя Азии, Закавказья и Индии. В 1868 – 1917 годах входил в состав Российской империи. В период с 1924 по 1930, являлся столицей Узбекской ССР.

В наши дни это крупный центр Узбекистана областного значения. В нём проживает почти полумиллиона людей. Несмотря на значительный возраст, в нём хорошо сохранилось наследие старых времён. Поэтому, туда приезжают толпы туристов из огромного количества стран.

В Самарканде шесть вузов, в том числе, университет. Четыре театра и много других учреждений культуры. Одних музеев пять штук: музей истории культуры и искусства Узбекистана, основания города, мира и солидарности, дом таджикского писателя Айни.

Кроме того, имеется мемориал, сооружение, построенное для увековечения памяти Улугбека Мухаммеда Тарагая. Того всемирно известного астронома, учёного и просветителя, сына Шахруха, внука Тимура. С 1409 года он правил здесь, в Самарканде.

Старинный город всегда являлся центром художественных и прочих ремёсел. В нём находятся архитектурные памятники 14 – 17 веков: ансамбль площади «Регистан», мавзолей «Гур-Эмир», ансамбль «Шахи-Зинда» и много других.

От главной площади двинулись дальше. Посмотрели и запечатлели на видео медресе «Шер-Дор», медресе «Тилля-Кори» с «Золотою мечетью». В медресе Улугбека поднялись на большой минарет. Оттуда сняли прекрасную панораму древнего города. Он был весь, как на открытой ладони.

Прогулялись по старым узбекским кварталам – махалля. Дошли до религиозных построек «Кош-Хавуз» и «Ходжа-Зиемурод». Потом, направились к грандиозной соборной мечети Тимура – «Биби-Ханым».

На пару часов зависли на «Сиабском базаре». Там было много разнообразных продуктов. Среди них, большое число свежих, сушёных и вяленых овощей, ягод, фруктов, изюма, кишмиша, орехов всякого вида. Ещё там продавались восточные сладости. Пришлось попробовать все непривычные яства.

Даже Бойка ел кое-что. Больше всего ему понравились рахат-лукум и халва. Правда, Тимка дал их ему очень мало. Пёсику нельзя много сладкого. Зато ребята и взрослые наелись так сильно, что никто и не вспомнил, что пришло время обеда.

Потом посмотрели мечеть «Хазрат-Хизр» и городище. За ним посетили мавзолей «пророка Даниила». Ближе к вечеру, киношники вышли к остаткам «обсерватории Улугбека». Они полюбовались на заходящее солнце и на «астролябию» гигантских размеров, сложенную из кирпича. Её возвели более чем шестьсот лет назад.

Как и в Ташкенте, Ольга Васильевна стояла на фоне замечательных зданий и говорила весьма интересные вещи. Слова для неё подготовил Артём Петрович в подробном сценарии.

Он перерыл весь интернет и выбрал самые необычные факты. Они касались старинных построек и тех знаменитых людей, которым их посвятили. Иногда приводились биографии архитекторов великих творений.

Закончив осмотр, все отправились ужинать. С помощью карты, они нашли небольшое кафе, где отдали должное питательной кухне восточных народов. В первую очередь, изобретениям трудолюбивых узбеков.

Заказали горячий чурек из тандыра, плов, а так же далму – рубленую баранину, в маленьком свёртке из листа винограда. Оказалось, что это подобие простых голубцов из капусты, только немного вкуснее.

На десерт пошла пахлава – небольшие пирожные, испечённые из слоёного теста, протёртых грецких орехов, пропитанных сладким сиропом, и кардамоном. К ним прилагался зелёный свежезаваренный чай, традиционный в этих местах

Вернулись в гостиницу уже к полдевятого вечера. Пока приняли душ, пока разложили вещи в шкафах, пора ложиться в кровать. Продолжительный день был переполнен большим числом впечатлений. Новое утро обещало им показать ещё много диковин. Нужно было хорошо отдохнуть.

Второй день киношники целиком посвятили поездке в соседний городок Шахрисабз. У него тоже была очень большая и не простая история. Нашлось много такогого, что было бы весьма интересно для телезрителей.

Третий день в Самарканде начался у мавзолея Амира Тимура – «Гур-Эмир», мавзолеев «Ак-Сарай» и «Рухабад». Потом пять москвичей гуляли по Новому городу – «Бульвар», «парк Навои», пешеходная улица «Мустакилик», «Колхозный базар».

– «Надо же,» подумал вдруг Тимка: – «колхозов давно уже нет, а рынок по-прежнему называется так, словно советская власть на дворе. Вот что значит, народная память».

За ними последовал Свято-Алексеевский собор, армянский храм и костёл католиков, построенный в готическом стиле, весьма экзотичном для Азии. В завершение длинной экскурсии они посетили Самаркандский завод по производству вина.

Тут даже Тимкин отец удивился: – Выходит, что шариат не запрещает им пить алкоголь? – сказал он любимой жене.

– Наверное, они его делают только для русских, да ещё для туристов, что приезжают из Европы или Америки.

– Русских здесь почти не осталось. Туристов не так уж и много. Скорее всего, сами всё потребляют. Тот же поэт Омар Хайям постоянно писал о своих возлияниях на крутых вечеринках.

День ещё не закончился. Группа телеканала поехала к мавзолеям «Шахи-Зинда», где прогуляли до наступления вечера.

После приезда в седой Самарканд, Тимкин отец сговорился в директором археологического музея Афрасиа?б. Вальяжный мужчина разрешил журналисту снимать всё, что захочет. Взамен попросил не так уж и много. Всего три тысячи долларов.

В четвёртый день в Самарканде, команда отправилась в здание семидесятых годов прошлого века. Оно стояло в глубине зелёной аллеи из больших тополей. По моде советских времён, массивная глухая стена нависала над сплошным витражом первого уровня. Ровную плоскость покрывали барельефы из камня на темы прошедших эпох.

Киношники стали снимать экспозицию хранилища древностей. В первую очередь, ту её часть, что относилась к периоду Бактрии. Она оказалась и не очень большой, не то что, в Ташкенте. Однако, на это ушло почти пять часов напряжённой работы.

После обеда и короткого отдыха, группа телеканала бродила по более новым частям древнего города. Они посетили «еврейский» квартал, а затем, район частных домов под многоговорящем названьем – Шанхай. Нужно сказать, что впечатления остались весьма неприятными.

Эти места представляли собою застройку, самовольно произведённую жителями восточного города. По крайней мере, всем так показалось. Дома стояли там, как попало, под немыслимыми углами друг к другу. Скорее всего, дворы у них совершенно отсутствовали.

Многие здания были сложены самым неряшливым образом. Причём, из того материла, который удалось отыскать. Часто рядом лежал рваный камень, бетонные блоки, кирпич.

Выглядели сооружения очень убого и даже нелепо. Самое странное заключалось в другом. На многих крышах виднелись тарелки для приёма телевизионных программ, идущих со спутника.

Улиц, как таковых, там не встречалось. Имелись лишь лабиринты чрезвычайно извилистых, узких проходов. В некоторых не удалось бы проехать и небольшой легковушке. Наверное, так выглядела планировка всех городов, тысячелетье назад. Одним словом трущобы или фавеллы, как их называли в Бразилии.

«Еврейский квартал»

В Самарканде повторилась та же история, что и в Ташкенте. Киношники, как муравьи сновали туда и сюда. Они увлечённо снимали на видео строения древнего города, имевшего более чем двадцати семи вековую историю.

Примечательных мест там оказалось на удивление много. Москвичи были так заняты, что возвращались в гостиницу лишь ночевать. Подручные Жлобина неустанно следили за ними, но не замечали ничего интересного. Никаких намеков на то, что их подопечные нашли какой-нибудь клад.

Так продолжалось весь вторник и среду. В четверг, Шнырю позвонил Сарыбек, хозяин того неприметного дома, где жили охранники. Он сообщил: – Двое взрослых с детьми уезжают сегодня на ночном поезде № 080Ф, Ташкент – Термез, вагон помер три.

Отправление в 23.28. Поезд прибудет на место в 9.30 утра. Они забронировали себе номера в отеле «Меридиан» на улице Алпомиш, 23. Это недалеко от вокзала. Всего один километр.

– Большое спасибо. – откликнулся Шнырь и напряжённо спросил: – А как быть с деньгами, а то мы слегка издержались?

– Когда вы собираетесь отправляться в Термез? – поинтересовался узбек.

– Насколько я помню, до него 381 километр. Значит, езды всего пять часов, самое многое, шесть. – ответил охранник: – Не вижу смысла гнать туда ночью во тьме. Только сильно устанем в дороге. Выедем завтра, приблизительно в семь. Ближе к обеду доберёмся до города и сразу приступим к работе.

– Утром я буду у вас и заберу ключи и пульт от ворот. Взамен дам «лаве» и адрес в Термезе, где вы сможете жить. – успокоил Шныря Сарыбек. Простившись с охранником, он отключился от связи.

Пока Шнырь говорил с хозяином дома, Лом следил за их подопечными. Те покинули небольшое кафе, прошлись по улице, залитой ярким солнечным светом, и уселись на лавочке, стоящей в тени высокой чинары. Их белая псина крутилась поблизости.

Через четверть часа, к скамье подкатил микроавтобус с чёрно-белыми «шашечками» на жёлтых боках. Киношники забрались в салон и куда-то поехали. Держась от машины на большом расстоянии, охранники двинулись следом.

Спустя пятнадцать минут, они оказались в том месте города, что, судя по карте, называлось «еврейским» кварталом. Рядом с ним располагался район частных домов под многоговорящем названьем – Шанхай.

В каждом городе нашей планеты есть такие места. Чаще всего, они совсем не блистали благоустройством и особым комфортом. Там, в основном, обитали очень бедные граждане, те, кому больше некуда деться.

Дома стояли удивительно тесно и без намёка на существование улиц. Жители не отличались высокой культурой и уважением к местным законам. Даже полиция обходила те зоны дальней дорогой.

Такие трущобы любили осматривать люди, приехавшие из богатых, так называемых, «цивилизованных» стран. Но туристы заходили в фавеллы лишь большими компаниями. Да к тому же среди белого дня. Вечерами туда лучше нос не совать. Можно лишиться всего, что есть у тебя: драгоценностей, телефона, бумажника, а то и здоровья, если не жизни.

Покинув такси, киношники бодро направились в лабиринт неопрятных построек. Москвичи могли покинуть его, где угодно и заказать оттуда такси. Отпускать за ними неуклюжего Лома невероятно опасно.