Борьба с ветрами

Вот оно, эгоистичное отношение к справедливости.

Если, касается тебя, это несправедливо, а если ущемляет такие же права другого человека, но при этом блага от этого шага получаешь ты, это справедливо.

Такие вот парадоксы человеческой жадности.

Вопрос был обсужден на исполкоме, и было решено отложить его до выяснения.

О нравственных аспектах всей этой истории.

О нравственных аспектах всей этой истории думал постоянно от самого начала обнаружения проблемы до ее логического завершения.

Сидим с Димой, начальником цеха, у меня в кабинете. Парень не кается, что в справке занизил площадь своей квартиры, но плачется в жилетку.

Разжалобить меня хочет.

Мне его и, правда, жалко.

Ещё раз вспоминаем детали. Дом не сдан. Ордер на него выдан неправильно. (О подделанных документах и обманутых членах профкома, от имени которых этот справка выдана, не вспоминаем.)

Не нравственно это с моей стороны не помочь другу. Не нравственно! Не по-дружески!

Но помочь не могу. Закон и справедливость не на его стороне.

За окном моросит. Вижу его сутулую спину без зонтика под дождем.

Помочь парню не удалось. Возможно, от него уйдет жена. Куда-то и беременность жены сразу делась, со справкой о которой он бегал по коридорам исполкома.

О ней, о справке, уже никто не вспоминает.

Печально все это. Конечно, Диме, «неудобно» перед народом.

Но все, что произошло с ним, это дело его совести. Но он мог бы, и подвести меня.

Если я его прикрою и «не замечу» легкой подделки? Карьеры в Советах – это точно мне будет стоить.

Но и с моей стороны, так ли чиста совесть моя?

Вот сидит передо мной Дмитрий, хороший приятель по студенческой скамье, нынче начальник цеха.

Он хочет получить экспериментальный дом, которые начинает выпускать его цех, и жить в нем. Ведь он эти дома делает и выпускает! Логично начальнику цеха жить в таком доме.

Я вот вроде ему сочувствую, должен бы постараюсь помочь, даже ценой своей карьеры в исполкоме.

Но не могу.

Вот я, какой белый и пушистый. Законник.

Но так ли это?

Ведь сейчас у меня в пиджаке рядом с шикарным галстуком на кристально белой чистой рубашке, выглаженной женой, лежит бумажка в Прокуратуру.

Заявление «от обманутого должностного лица». А если бы Дима не вернул бы ошибочно выданный ему на основании документов, как потом выяснилось «не соответствующих действительности» ордер?

То что? Это заявление? Что? Ты понес бы ты в Прокуратуру?

На друга детства?

Ужас, какой трудный выбор приходиться иногда делать советскому работнику. И где эта грань нравственно – не нравственно? Где она? Теперь Дима всю оставшуюся жизнь будет смотреть на меня волком. Презирая и ненавидя меня, считая, что это я разрушил его семью.

Ордер вернули, заявление в прокуратуру из моего кармана выброшено в урну.

А если бы Дима не вернул этот злополучный ордер?

Заявление на друга в прокуратуру понес бы?

Вот она, нравственная проблема! Вот о чем сейчас болит и горестно думает моя совесть!

Ведь я бы свою бумажку пустил бы в ход! Это точно!

Но цель?

Не восстановить справедливость, ведь я ее нарушил, не прислушавшись к анонимке и не проверив документы, поступившие с предприятия.

Цель-то, не справедливость. Цель опорочить Диму, и оправдать себя.

Обелить себя.

Этакий невинный обманутый щенок, повторю, белый и пушистый.

Хороший я, а злой и хитрый начальник цеха Дмитрий плохой?

Вот что меня беспокоит во всей этой истории! Нравственный мой аспект.

Мой нравственный аспект.

Честный ли прием этот с моей неотправленной бумажкой в прокуратуру?

Об этом надо поразмышлять, пусть и бумажка уже в урне.

Можно ли быть честным, когда партнер твой нечестный?

Можно ли быть справедливым, когда вокруг живут по волчьим законам, и каждый решает свои задачи, ищет свои выгоды, плюет на других.

Волчьи законы.

Люди жадны и грубы. Только своего хотят добиться, только для себя урвать.

Урвать любыми путями.