Легенда о священной утке

2 глава

Снег мел не сильно, однако путники окончательно выбились из сил. Это был суровый зимний лес, раскинувшийся бескрайним морем. С пути было никак не сбиться – единственная просека вела в самый конец. Алексей старательно вглядывался вперед, однако кроме стены тьмы ничего не было видно. Напряжение нарастало. Казалось, еще чуть-чуть, и рассудок помутится.

Алексей вспомнил прошлый год. Он ездил с инспекцией в губернию[7 - Полк Алексея стоял в Санкт-Петербургской губернии], и обратно, возвращался в полной темноте. Было то же время года, где-то начало декабря. Неторопливо бежали лошади, кучер дремал на козлах, а ему было не спокойно. Мороз крепчал. Он помнил, что перед выездом хотел одеться теплее, но думая быстро управиться с делами, оделся легко. И с каждой минутой, в том карельском лесу, у него нарастала похожая напряженность.

Он беспокоился о том, что с кучером или лошадьми может что-то случиться. Это беспокойство было абсолютно нелогичным, и выходило из каких-то потаенных полочек сознания. На ум пришло сравнение с атакой французских солдат, которые сомкнутым строем шли навстречу русским. И если с французами можно было сразиться, то сражаться с морозом было бесполезно. Ты не можешь построить отряд и дать команду «пли» при приближении врага. Против мороза ты всегда сражаешься один.

Алексей встрепенулся. Разум его перенесся из карельских лесов на самый север Пермских земель. Мороз усиливался, но сейчас он был готов к нему. Что было в этом лесу? Он видел, совершенно другой лес. Немного сбейся с пути, и ты уже окажешься на тропе верной гибели. Кто живет в этой тьме? Вечные души прошлого? Или мрак хранил героев бесчисленных поток преданий, накопившихся за долгие годы? Но ни одна подсказка не пробивалась сквозь безмолвную стену леса.

Как началась твоя жизнь? Это была любовь двух человек, сотканная из тысячи случайных событий жизни их предков? Или это была единая вереница судьбы, создавшее твое тело? Кто ты? Ты знаешь, кто создал твое тело, но знаешь ли ты, кто создал твою душу? Что такое твоя душа? Только ли комок воображения, или действительно внутри тебя находится волшебное таинство? Живи. И ты сам когда-нибудь ответишь на этот вопрос.

Внезапно кучер на козлах встрепенулся:

– Подъезжаем, барин! Вон оно, Благое. Ей Богу, мы скоро уже будем там! – Кучер повернулся с белым от холода лицом.

– Ну-с, замечательно, значит – буркнул себе под замороженный нос Порох, и еще сильнее натянул ворот армяка на голову.

– Останови! – Неожиданно громко сказал Алексей.

Кучер остановил коляску, и Алексей ступил на неглубокий свежий снег. Ему легко шлось по такому снегу. Он не скрипел, а буквально исчезал под подошвами. Алексей быстрым шагом пошел впереди экипажа. Тогда, в карельском лесу, он тоже вышел из коляски и пошел рядом. Пешая ходьба согрела и успокоила его. Вскоре они достигли небольшой деревни, где нашли ночлег. С тех пор Алексей полюбил ходить по зимнему лесу.

Теперь, он тоже решил пройти пешком. Это поможет ему успокоить скомкавшие за последние дни мысли. Прохор закурил трубку, и пару раз что-то буркнул кучеру, но тот упорно молчал. Вот они добрались до места, в котором им предстояло узнать судьбу брата. Каждый размышлял о том, что ждет их здесь. Над деревней стоял мрак, который, казалось бы, почти поглотил ее. И окна не светили, и дым не шел – то был край земли.

– Ну, слава тебе, Господи, приехали! – Алексею глубоко поклонился мужчина лет пятидесяти, который, чуть было не упал в снег. От волнения, он даже забыл представиться. – А я-то думал, так и пропадать мне в этом чертовом краю.

– Ну, давай, осторожно. – Алексей сухо посмотрел на мужчину, и кивнул в сторону дома. – Мы замерзли в дороге. Ты староста?

– Да. – Немного испугано ответил мужчина. – Степаном меня зовут.

Это было самая большая и справная изба в деревне, стоящая на въезде немного особняком. Всего здесь стояло около 20 изб, раскиданных вдоль дороги по непонятной системе. Алексею подумалось, что никакой системы и не было, а строили, как придется. Он снова посмотрел на избу старосты и подошел к крыльцу. Поднявшись на него, он прошел в сени, в которых, почти в полной темноте, угадывалась лестница. Поднявшись по паре ступенек, он оказался в коридоре, который вел в жилые комнаты.

Староста вскочил по лестнице и указал Алексею на дверь в начале коридора:

– Милости просим, сударь.

Алексей вошел. Это были небольшие покои, с одной стороны которых находилась печь. От печи было так тепло, что хотелось немедленно снять пальто, умыться и лечь спать. Но нельзя было терять драгоценное время. Алексей подошел к лавке, стоявшей напротив печи, сел и осмотрел комнату. «Мрачное место» – подумалось ему. Несмотря на то, что горело несколько лучин, здесь было не намного светлее, чем на улице.

– Зажги что-нибудь, а то темно – сказал Алексей Степану, а сам подошел к печи и стал греть руки.

– Да, сударь, сейчас – Степан убежал за лучинами, и Алексей остался один. Ему показалось странным, что брат отправился в такую глушь, только ради того, чтобы поохотиться. И дом, несмотря на то, что был вполне большим, казался слишком необычным. Он думал, что изба старосты будет похожа на здание конторы, в которой имеется жилое помещение и служба. Но как порой ожидания не соответствуют действительности!

Наконец, вошел Прохор и внес дорожную сумку Алексея. За ним, кучер внес дорожный сундук.

– Да уж, чтобы я бы по доброй воле сюда и еще раз! – Прохор пробурчал эти слова как бы для себя, но Алексей его понял.

– Я тоже ожидал увидеть что-то другое. – Сказал он, и молча, продолжил думать про себя. Вновь вошел Степан. Он разжег несколько лучин и обернулся к Алексею. – Ну-с, как теперь?

– Теперь неси карту, и рассказывай мне все о том, что произошло. – Алексей внимательно посмотрел на Степана, и стал пристально его разглядывать. В огне лучин, лицо старосты обрело демонический вид. Бойкие темные глаза, большой лоб, прямая прядь, спадающая на лоб. Казалось, только отвернись, этот пройдоха воткнет в тебя нож, и еще провернет, как следует.

«Отпечаток места» – подумал Алексей. Собирать подати, недоимки, заставлять мужиков работать – это требовало особенного искусства и оставляло свой след. Редко встретишь мясника с беспорочным лицом, и старосту – с лицом бесхитростным. Народ этот знает счет, и всегда найдет, где бы урвать своё. Тут он подумал, что отражается на его лице? Страх ли написан на нём, а может, на нём давно уже ничего не видно?

Степан вернулся с картой, и сел на краю лавки. В середине стола сначала сел Алексей, однако вскоре он встал. Привычка смотреть на карту стоя вернулась к нему и в этом месте. По левую руку сел Прохор, и оба гостя приготовились слушать старосту. Степан начал свой рассказ.

**

Два господина приехали в середине сентября. С ними был егерь, не нашенских краёв. Сентябрьская охота не сулит богатого меха, но она имеет другие достоинства. Зверь набрал сок и начинает готовиться к зиме. Охота для барина – это не охота для пермяка. Барину на зверя идти – потеха, а пермяку – пропитание. Может быть, поэтому все получилось так, как получилось?

Ожидалось, что охотники доберутся до охотничьей избы, находящейся в 3 днях пути от Благого. Опосля, не позже 10 дня, они должны были вернуться. Но что-то пошло не так на этой охоте. Степан, дождавшись 10-го дня, отправил к избе двух пермяков. Они нашли следы охотников, которые вели только до охотничьей избы. Обратно следов не было. После этого, к губернатору, были отправлены известия о пропаже трех лиц в лесах на севере губернии. Оттуда весть пошла уже за пределы. За все время, никаких известий о судьбе охотников не поступало. Это практически все, что на сегодняшний день мог рассказать Степан.

– Скажи, правильно ли я понимаю – спросил Алексей. – Охотники взяли след моего брата?

– Да, они шли по следу до самой избы, но далее, ничего не нашли. – Задумчиво ответил Степан.

– Так ведь они должны были оставить какие-нибудь вещи? Или же просто испарились? – нахмурился Алексей.

– Вещей там не было, только следы… – Степан начал сбиваться. – Вот, прямо у избы и следы испарились… нетути там ничего. Совсем. До избы следы только были.

– Так, положим, где- то у избы могло что-то случиться с ними? Например, напасть медведь, упасть дерево? Не знаю, что может случиться с человеком в этих краях, чтобы он бесследно исчез! – Алексей начинал нервничать и зло смотреть перед собой. Прохор нахмурился, ожидая своего бывшего командира редкую бурю.

– Всё что угодно! – со страхом вскричал Степан. – В этих краях с человеком может случиться всё что угодно! Но только не то, что Вы смогли бы понять!

Глаза Алексея наливались яростью. Плохо понимая Степана, он сжимал кулаки. Ему в голову даже не приходили вопросы, которыми он бы мог уточнить ситуацию. Прохор, между тем, взял его за плечо, и отвёл в сторону:

– Так ведь, сколько людей пропадало в лесах, подумай, сударь? Кулаком ли, чем еще, вряд ли что нового сейчас узнаешь. Поостынь, батенька. – Он положил руку на плечо Алексея и покачал головой. – Темное дело. Как голова остынет, так и дело будет решаемо. Все ли уже решено в этом деле?

Прохор, как будто, обратился к Степану, но тот не смог дать ему ответа. Алексей задумался. Наконец, он задал Степану самый важный вопрос:

– А с братом, как ты думаешь, что произошло? Есть ли какие-нибудь шансы? – Он старался не употреблять слово, хоть как-то обозначающее погибель, но их смысл был понятен сразу.

Страх ушел с лица приказчика. Он только покачал прояснившимся и отрешенным лицом. Подумав, что ответить, но так и не нашёл ничего утешительного – просто сел и громко вздохнул. Алексей начал гладить затылок, пытаясь себя успокоить. Не получив явного ответа Степана, он понял, что надеяться, можно только на чудо.

– А что, собственно, говорят охотники? Куда они могли пропасть? – Прохор задумчиво обратился к Степану.

– Ну-с, эти несут всякое. Право, даже не знаю, рассказывать Вам это или нет? – Степан только отмахивался на вопрос Прохора.

– Но все же, кому, как не тутошним, знать, что там могло случиться? Лихие люди? – Прохор задумался. – Куда еще могло пропасть 3 охотника?

– Они говорят, что их убила Йома. – Степан сказал это так тихо, как будто сам признался в убийстве.

– Кто убила? – удивленно переспросил Прохор. – Ома?

– Йома. – повторил Степан. – Вы знакомы со сказками про бабу Ягу? Пермяки называют её Йомой. Они верят в то, что она живёт в этих краях.

– А ты в нее веришь, в эту Ёму? – Поинтересовался Алексей у Степана.

– Может, верю, может, нет. – Пожал плечами староста. – А Вы бы поверили?

– Конечно, нет. – Ответил Алексей. Задумавшись на некоторое время, он продолжил. – Кстати, Степан, разбойники, самая правдоподобная версия. Если у охотников не были заряжены ружья, или их было много, то такая встреча не сулила ничего хорошего.