Рубиновое сердце Глена

– Верно. Но повторюсь – никто не берется обвинить Калифа в черноте его волшебства. Одежды – еще не повод. Потому он не прячется… В отличии от других практиков черного волшебства… – вдруг вырвалось у Клауса.

– Хм… – закончила Лилия и вновь уставилась на черную фигуру.

Калиф и его свита из двух волков, отпугивающих народ и Гребней в размере шести штук, стремительно продвигалась к главному входу в цирк. Глена изумила грация и надменность Калифа, его величественность и презрительность ко всему вокруг. Он точно чувствовал себя царем всего сущего, точно был владельцем земли, по которой ступают его черные кожанные сапоги с длинными носами. Черная, переливающаяся темно-зеленым мантия; увесистый художественный посох с большим набалдашником в виде красного камня; черная высокая корона с острыми зубьями и тремя изумрудами: самый большой – по центру, два поменьше – справа и слева от него. Восточная внешность, придающая Калифу еще больше хищности. Складывалось ощущение, что от этих изумрудов струился ядовитый еле заметный зеленоватый дымок.

Подойдя совсем близко ко входу, распугав почти всех посетителей, что еще не успели из-за паники забежать в цирк, Калиф и его свита остановились. Волки вдруг выгнулись, точно кошки, оскалив страшные пасти. Зубы были заострены и напоминали зубы акул. С них стекали дымящиеся зеленоватые слюни.

Из главного входа в шатер цирка вдруг вышел дядюшка Мортон. Он не рискнул дойти до Калифа метров пяти, но стоял вплотную к волкам. Калиф зло уставился на дядюшку Мортона. Они о чем-то очень тихо говорили.

– Ну вот, Вещим шепотом общаются… – грустно резюмировала Лилия.

– Что? – привычно в таких ситуациях спросил Глен.

– Они слышат только друг друга, – пояснил Клаус.

Вдруг дядя Мортон развернулся к Калифу спиной и вошел в цирк. А Калиф неожиданно резко посмотрел в замаскированное, едва ли видное окошко, в котором за ним наблюдал Глен. Он вдруг хищно улыбнулся одним уголком рта, при этом смотря точно в глаза Глену. Черные, сплошные глаза проникли в душу Глена, пробирая все его тело холодом до самой последней кости. Глен не мог увести взгляд, но дико трясся.

– Глен! – вдруг завопила Лилия.

– Оттаскивай его! – заорал Клаус.

Оба они пытались оттащить Глена от окна, но у них это не получалось еще секунд тридцать, пока Калиф не убрал взгляда от души Глена. Калиф манерно махнул рукой и вся его свита с ним в центре двинулась в цирк.

Глена оттащили в комнату перед выходом на арену. Он еле-еле начал приходить в себя. Дядюшка Мортон зашел в комнату, коротко сообщив:

– Очередность меняется. Глен и Лилия идут не сейчас, а в конце.

Фернанд, готовься.

Фернанд спрыгнул с ящиков и точно поплыл на арену. Глен пришел в себя окончательно лишь после выступления Фернанда. Пошел Клаус.

После него очередь Пупулы. Далее должен был идти, судя по всему, сам дядюшка Мортон. И после – они с Лилией.

– Ты в порядке? – с озабоченным видом поинтересовалась Лилия.

– Да, порядок.

– Выступать то сможешь?

– Конечно, – выдавил улыбку Глен.

Лилия больше не решилась вступать в разговоры, точно боясь сорвать их выступление. Глен понимал, что доселе выступавшая одна Лилия теперь чувствует крайнюю ответственность за Глена… А может и считает его обузой?.. Эта мысль кольнула Глена, и он постарался ее отогнать. Он думал сейчас об одном, о том, как много значат выступления для Лилии. Она жила цирком и своими выступлениями. Срыв даже одного выступления для нее было хуже смерти. Глен знал это не понаслышке. Он помнил скандал Лилии с дядюшкой Мортоном, когда последний наотрез отказывал Лилии в совместном с Гленом выступлении до конца лета. Так что вчерашнее выступление Глена – это лишь результат долгих уговоров Лилией дядюшки Мортона.

Просидев молча примерно минут сорок, Глен и Лилия, услышав последние аплодисменты для дядюшки Мортона, тяжело вздохнув приготовились к выходу.

– Не подведи, братик, – Лилия положила руку на плечо Глену. Глен постарался собрать все мужество и посмотрел на Лилию уверенно, слегка улыбнувшись. Однако сам до сих пор чувствовал слабость по всему телу.

Дядюшка Мортон вошел за кулисы и Лилия с Гленом выбежали на арену. Лилия уже на ходу строила невидимую дорожку и люди видели, как пара циркачей в зеленых перламутровых костюмах с легкостью бежала по воздуху, то разбегаясь друг от друга, то сближаясь. А потом Лилия и Глен, пустив по кругу огненные колесницы, разбежались в разные края зала.

Их выступление было изумительным! Глен чувствовал, как с каждым вдохом набирается сил. И их выступление уже подходило к своему завершению. Но вдруг под шатром, над ареной разнесся страшный, зловещий смех. Глен краем глаза увидел Калифа, которому была отведена отдельная трибуна. Именно он смеялся своим раскатистым, точно гром, смехом. Глен почувствовал укол, согнулся, теперь видя Калифа полностью. Огненные круги Глена начали врезаться в стены шатра, быстро слизывая их пламенем.

Калиф раскинул руки и пробивая шатер на арену и трибуны спустились смерчи. Тут же на арену выбежал дядюшка Мортон, на которого сразу напали волки. Примчавшихся вслед за дядюшкой Мортоном Клауса и Фернанда отвлекали Гребни, обороняющиеся дубинами. Пупулу схватил один из смерчей. Другие захватывали кричащих, ничего не понимающих людей.

Лилия пыталась отправить несколько огненных кругов в Калифа, но тот точно и не заметил их, а они потухли перед темным волшебником в нескольких шагах от него. Самой же Лилии приходилось убегать от пытающихся затянуть ее смерчей. Смех Калифа перекрывал вой торнадо и неистовые крики поглощаемых воронками людей.

Глен взглянул на Калифа озлобленно. Калиф смотрел на него, вдруг протянув руку. Глен почувствовал, как на его шее сомкнулась невидимая рука. Черные глаза Калифа точно съедали Глена.

«Что же я помню, что же я помню?» – импульсивно думал Глен, вспоминая хоть одно заклинание. В его глазах начало темнеть, а воздуха не хватать. Но в момент, когда Глен почти потерял сознание, невидимая рука его отпустила и Глен начал глубоко и быстро заглатывать воздух. Глен услышал взрыв и увидел, как на трибуне Калифа клубился дым и горели кресла. Дядюшка Мортон отбился от волков на секунду и воспользовался этим драгоценным мгновением.

С трибуны Калифа, сквозь дым, взметнулся вверх огромный ворон, направляясь прямиком к Глену, который все еще стоял на невидимой платформе. Глен успел отдать должное Лилии – заклинание не пропало, девушка все еще держала на нем концентрацию.

Калиф, в обличии птицы, был близок к Глену, а мальчик даже не знал, что предпринять. Но тут перед Гленом точно появилось звездное небо. Фернанд успел накинуть мираж, чтобы Калиф рисковал промахнуться. А Клаус, размахивая металлическим шаром на цепи, запустил ядро прямо в птицу, попав на удивление точно – прямо в грудь ворону. Огромный ворон закувыркался в воздухе, а когда выровнялся, то решил бросить цель, спасаясь бегством. Волки разбежались, выбегая из цирка. Гребни исчезли, оставив после себя едкий дымок абсолютно омерзительного запаха. Птица улетела, однако торнадо так и остались. Дядюшка Мортон что-то закричал, выпевая слова в грозной песне. Вихри стихали.

– Алиус аири… – закричала Лилия пытаясь удержать выпадающих из торнадо людей. Ей на подмогу пришел Клаус и Фернанд, поддержав заклинание.

Целые, осторожно приземленные люди вяло приходили в себя. Из большого города уже мчались машины скорой помощи, но между тем Мадам Клементи – волшебница-целитель Городка дядюшки Мортона, со своими помощницами уже занималась гостями: моментально исцеляла физические травмы пострадавших, параллельно внушая им совершенно другие воспоминания о событиях. Но волноваться стоило о другом: злое волшебство прошло сквозь этих людей, и хоть физические травмы их будут залечены, душевные и эмоциональные – еще не скоро будут исцелены.

Городок сильно пострадал.

Глава 5 – В путь? Подождите-ка!

Гномы проявили себя хорошо. Как только из Городка выехала последняя машина скорой помощи с последним, на удивление медиков целым, лишь эмоционально подавленным человеком, они тут же принялись отстраивать разрушенные дома. Именно сейчас Глен осознал, насколько же много гномов живет в Городке. В любое другое время они крайне редко попадались ему на глаза.

– Лия, люди видели волшебство, – начал Глен. – Почему же тогда в мире людей не ходит слухов о волшебстве?

– Это еще одна особенность Великого Секрета. Показанное волшебство люди вообще воспринимают как фокус, иллюзию, обман зрения. А совершенное на них – не помнят. Вернее, думают, что это либо стихийное бедствие, либо болезнь или что-то вроде этого, если колдовство было черным; либо что это чудо, если это доброе волшебство.

У Глена было еще много вопросов, которые он, однако, предпочел не задавать. Вся группа циркачей во Главе с дядюшкой Мортоном молча и понемногу, кто как мог, помогали гномам и жителям Городка. Ночь была бессонной, никто и не хотел спать. Но вот на утро Городок был уже почти полностью отстроенным. Так что теперь, целый, он был готов к тому, чтобы сложиться в телеги и выстроиться в длинный караван. Эту процедуру Глен имел честь наблюдать впервые, хотя видел как Городок разбирался.

Прежде, чем собирать Городок, гномы возвели вокруг Городка Отводку. Это заклинание для отвода глаз людям, создающее невидимый купол. Затем гномы стали выбивать колья, которые крепились по периметру Городка, стянувшие к земле толстые веревки. Веревки, в свою очередь, тянулись к стенам некоторых домов. Как только клин выбивался, то какая-то часть городка очень аккуратно сворачивалась: дома складывались в возы и телеги; мощеная дорога становилась их колесами; аттракционы прятались в увесистые тюки, складируясь на отдельных телегах.

Городок, точно цветок, убирал лепесток за лепестком, оставляя вместо этого возы. Некоторые гномы приводили с пастбища лошадей, которых запрягали в повозки. Затем, лишь в ведомой только гномам последовательности возы вставали в определенную очередность. Больше всего Глена смутили возы, из которых торчали пушки. Они были похожи на бронированные корабли. Нигде в Городке таких аттракционов Глен не видел. Эти бронированные вооруженные повозки Глен видел через каждые пять-семь обычных повозок. Впрочем, обычными их было сложно назвать. Некоторые были похожи на уменьшенные двухэтажные дома с черепичной крышей, еще один был похож на трактир из вестернов, третий выглядел как башня, четвертый – напоминал большое гнездо с брезентовым навесом, еще один – был похож на яйцо с дверью. Тут были и конструкции весьма сомнительной прочности и устойчивости, но были и просто произведения искусства. Глен особенно любил повозку, выглядящую как карета, но с высокой дозорной мачтой. Забавляла его и другая повозка, похожая на неопределенное количество труб, из которых струился аромат готовящейся еды. Это была путевая кухня. А повозка его коллег и его самого была полосатой, в красную и белую полоску. При этом внутри было просторно и удобно, по периметру были расставлены мягкие диванчики, была тут и просторная площадка, а потолок был очень высок. Это сделано для того, чтобы можно было немного потренироваться в цирковом навыке даже в пути.

В итоге Городок сложился в тридцать три воза. Глен осознавал, что без волшебства тут не обходится – не может столько домов и других объектов Городка влезть в всего лишь тридцать три повозки.

Из упряжек собрался полукруг, занимая на слегка примятой поляне изрядное место. Но вдруг издалека к полю кто-то бежал. Глен заметил, как навстречу к бегущему вышел дядюшка Мортон, а к нему подтянулись все циркачи. Глен решил не отставать и прильнул к группе дядюшки Мортона. И вскоре Глен увидел сухопарого усатого мужчину в шелковой мантии. Тот, не успев отдышаться, быстро начал говорить, запинаясь:

– Господин Мортон, я – Клаут Мак’торли, – загнусавил усатый мужчина с явным шотландским акцентом. – Явился как мог быстро в недалекий отсюда портал святого Каспера в лесу. Я заместитель начальника Отдела По Борьбе Со Стихийными Бедствиями, Вызванными Неосторожным Или Злонамеренным Волшебством. Этот отдел находится при Европейском отделении Ордена Хранителей Ценности Волшебства.

При этих словах Клаут Мак’торли показал свою ладонь на манер того, как полицейские показывают свои документы. При этом на ладони проступила замысловатая печатка с гербом, на которой были изображены руки, держащие какой-то граненый камень. И держащие этот камень так, словно бы это был хрупкий цветок.

– Рад вас приветствовать, уважаемый. Чем обязан? – приветливо спросил дядюшка Мортон, слегка поклонившись.

– До нас дошли новости, что у вас случился катаклизм. Множество людей пострадало. Я вынужден произвести расследование и узнать о причинах возникновения катаклизма.

– Конечно, пожалуйста. Это было вполне ожидаемо, – мягко улыбнулся дядюшка Мортон.

– Что ж, рад вашему содействию делу. Мне придется приостановить ваш караван и допросить некоторых из вашей труппы.