Глаза

Хватит себя обманывать. Ты убил меня и убьешь их всех, разрушишь чужие жизни и семьи, только ради одной цели – подсластить своей жалкой и грязной душе.

– 

Заткнись! – выкрикнул я ей в агонии, продвигаясь к ней уже куда быстрее.

Её взгляд был направлен в мои глаза. Еще никогда я не ощущал такой груз вины за свои действия.

– 

Нравятся мои глаза? Красивые правда? – заговорила она с тем же выражением лица, но каким-то манящим голосом.

Я подошёл к ней вплотную и встал напротив неё, бессильно свесив руки. Она стояла свыше меня, как будто бы возвышаясь надо мной, будь это глаза живого человека, то я бы прямо сейчас умер на месте от сильного эмоционального давления. Мне стало так тяжко, когда я перемолол в голове, все сказанные слова женщиной, что просто потерял контроль над собой и, дёрнувшись с места, стал душить уже когда-то убитую женщину, что почему-то стояла сейчас передо мной. Я сдавливал её горло, пока я не услышал шум, крики, как кто-то бьёт меня по плечу, и как кто-то пытается оттащить меня от женщины.

– 

Вот, кто ты такой. Ты тот, кто ты есть. И тебе этого никогда не скрыть.

Услышал я уже в своей голове голос, и всё стало резко меняться. Я снова оказался в своём классе. Но теперь передо мной уже стояла моя одноклассница, в чьём взгляде был такой пронзительный страх, что я даже не обращал внимание на толпу, отдирающую меня от напуганной до смерти одноклассницы, я стал гладить рукой её правую щеку. Я её уже не держал. Она остолбенела от страха, затем её глаза как-то нездорово стали смотреть в одну точку, а затем она упала без сознания. Я стоял и продолжал смотреть на неё. Во всём мире для меня пропал звук, но постепенно он возвращался, и мир вокруг меня нормализовался. Я обернулся и вокруг меня стояла шокированная толпа одноклассников. Первое время их глаза были такими живыми, но оттого и отталкивающие, что мне было трудно на них смотреть. Но они были такими живыми… Но их глаза резко стали менять свой вид, у каждого из ошарашенного одноклассника стали бледнеть глаза и так странно дергаться, что я аж вздрогнул от проникающего в меня ужаса. Я более не мог этого стерпеть. До меня доходило, что я только что сотворил, что просто не смог совладать со своими нервами, дёрнулся с места и, выбежав из класса, громко хлопнув дверью.

Я бежал куда глаза глядят, выбежав из школы, я побежал до своего дома прямо в той одежде, в которой был в классе. Всю одежду, что я оставил в гардеробе, я просто взял и оставил. Погода стала еще жёстче. Ветер над головой выл, а дождь бил обильно каплями в лицо. На улице был самый настоящий шторм. Небо окрасилось в тёмно-синий цвет. Погода сегодня оказалась по-настоящему мрачной. Я бежал не останавливаясь, чувствуя, как кожа моих рук на морозе высыхает и трескается. Только когда я добежал до дома, я почувствовал, как сильно горит моё лицо руки от сильного холода. Я промок до нитки и весь дрожал, дрожал настолько, что попал чипом по замку лишь с четвертой попытки. Оказавшись в лифте, я нажал на кнопку своего этажа, а потом просто упал на заднюю стенку лифта и покатился вниз по лифту, пока ноги не упёрлись о другую стенку лифта спереди. Так я лежал, бессильно думая о том, что я только что натворил, весь дрожа от холода и ужаса.

Прошло пару часов после произошедшего, мне стало чуточку легче. Хотя кого я обманываю, мне стало еще хреновей. Из позитивного: я перестал мёрзнуть. По мере поступления ночи ко мне пришла одна зараза, причём я не сразу это заметил. Долго не мог найти название этому в интернете, чтобы глупо не объяснять, что именно со мной происходит. Навязчивый контроль дыхания. Вот, что со мной произошло. По мере поступления ночи я всё больше и больше задумывался о намерении, которого я остерегаюсь, но понимаю, что мне от этого никуда не деться. Какое-то время я просто лежал на кровати и никого не трогал, я размышлял о произошедшем и о том, что меня ждёт. Как вдруг я заметил, что я дышу. Как бы так это объяснить. Когда ты просто дышишь и не обращаешь на это внимание, то дыхание поступает правильно и без всяких проблем, но когда ты подмечаешь этот факт, то тебе становится сложнее дышать, и ты будто бы задыхаешься. Обычно у всех нормальных людей эта проблема проходит за пару минут, но не у меня… Это длиться уже четвертый час, я чувствую сильную нехватку воздуха и то, как я постепенно начинаю задыхаться. Голова кружиться, а лицо всё побледнело. Весь мир шатается…

Именно сейчас я понял, что всё это время со мной происходило. После того, как я совершил покушение на жизнь той женщины, то весь мир обернулся против меня. Что если весь круговорот природы – ложь? Завет божий – “не убей”. Животные постоянно нарушают этот завет и убивают себе подобных, а потому теперь они бездушные “твари”, которые так или иначе, но гибнут каждый день. Сами посмотрите, как часто вы увидите такой случай, что животное в диком мире умирает от своей смерти? Не часто. На то она и дикая природа, что отошла от законов природы в угоду своих влечений. А теперь посмотрим на дуб или берёзу, какая разница. Никто никогда не называл дуб или берёзу тварью, поэты вечно ищут в них душу и скрытый смысл. Они живут себе спокойно и, не будь человека в этом мире, они бы все жили долго и умирали своей смертью. Потому что они никого не трогают и живут по правилам жизни и природы. Я нарушил этот закон, и природа обернулась против меня. Да что тут говорить, даже мой организм обернулся против меня. Как я и говорил, наш организм всегда всё делает лучше, чем мы сами. Если мы будем сами контролировать свой шаг, то мы будем ходить очень криво будто бы мы хромаем. Если мы будем сами контролировать дыхание, то кислород будет поступать не так, как надо. Так можно рассуждать бесконечно. В итоге природа обернулась против меня. Она обрушает на меня шторм, а дом, в котором я жил несколько дней, что полностью состоит из этой природы, постоянно пытался меня убить. Меня снова и снова билом током, я валился с лестницы и падал очень оглушительно, но мне несказанно везло. Мой организм обернулся против меня. Он не доволен тем, что я нарушаю баланс природы, и даже он – я же сам, обернулся против меня и хочет, чтобы я покинул эту идиллию выстроенными нормальными людьми – не такими как я.

Но я не сдамся. Чтобы вновь обрести душевный покой, я должен сделать одно – заполучить вожделенные глаза. И не нужно винить меня за мои намерения! Да, я сказал, что я заживу новой жизнью без убийств и безумия, но я пытался сделать всё возможное, чтобы до этого не дошло. Я регулярно пялился на свои серы глаза в зеркало, но это не работало…В них была видна фальш, что это бутафория… Я должен заполучить эти глаза. Не важно как. Просто должен.

День 11

13 апреля 2016 года

Я ворвался на кухню и схватил себе нож, да поострее. После чего положил его себе в портфель, а потом уже вышел на улицу. Я стремительно шёл по улице добираясь до места, где могут шататься люди, но при этом, где не будет так людно. Вдруг мой телефон в кармане затрещал, я достал его, чтобы взглянуть, кто звонит. Как и до этого – это была мама. Она целый день мне звонит. Будь я глупцом, каких поискать, то я бы обязательно ответил, но только не сегодня, после того, что произошло в школе. Очевидно, что директор школы или же мой классный руководитель уже сообщили ей о том, что произошло. Я отклонил звонок, и мне высветился основной экран телефона, где отображались все сообщения, присланные мне за весь сегодняшний день. Там было около 20 непрочитанных. Сначала она возмущалась и пыталась достучаться до меня, спрашивая, почему я не отвечаю, и что я такого натворил в школе. Но далее её оценка происходящего в сообщениях изменилась, и она стала волноваться. Она расспрашивала меня о том, что произошло, всё ли со мной в порядке. Уже ближе к ночи стали приходить сообщения с мольбой о том, чтобы я ответил на её телефон, и она вместе с папой очень сильно волнуется. Но сейчас она прислала новое сообщение, которое лишь убедило меня в том, что я должен действовать быстро. Она сообщила мне о том, что они возвращаются обратно, и они очень взволнованны моим состоянием здоровья. Обратной дороги уже нет, и выбраться сухим из воды у меня уже не получится. Возможно, даже, что это мой последний рывок жизни, возможно, в скором времени из-за моих чересчур резких поступков и галлюцинациях, оборвётся. Либо в психбольнице, либо в тюрьме, либо по-настоящему. Разницы нет никакой, потому что моя жизнь уже перестанет быть моей жизнью. Она будет напрямую зависеть от кого-то другого, и у меня уже не будет власти над собою. Я буду жить по заветам другого человека. Да и какая вообще разница теперь? Я умер в тот момент, когда в голову впервые пришла мысль об убийстве.

Я подходил к крупному саду, что был расположен рядом с домом, где я жил. Наверняка там гуляет какая-нибудь сладкая парочка или просто одиночки-мыслители, которым жить не быть надо срочно выйти ночью в парк гулять. Я слегка расстегнул портфель и проверил там нож, чтобы мне как можно проще было его вытащить оттуда, когда я найду свою жертву. В этот раз я нашёл самый опасный нож на кухне, чтобы как можно быстрее лишить человека жизни и не мучить его. Если бы я заранее планировал убийство, то я бы не за что не стал бы мучить его и растягивать его жизненный цикл мучений. То, что мне попался самый не эффективный нож для убийства именно в тот момент (когда я убил ту женщину) – простая случайность. Вообще, если говорить по факту, то для быстрого лишения жизни какого-либо человека я бы использовал пистолет. Но моя основная цель не убийство человека, а заполучить глаза, в которые я смогу спокойной душой смотреть. Для этого дела пистолет абсолютно не подходит, но для быстрого и эффективного убийства в самый раз. Незаметно исподтишка выстрелить ему в затылок. Человек даже не успеет потерять всю надежду в жизни, толком не успеет почувствовать боль, и в отличие от той женщины, которой я искренне сочувствую. умрёт человеком без мук, которой я искренне сочувствую. Но я не мог бы использовать пистолет по двум причинам: во-первых, в той ситуации, которой я сегодня оказался, получить пистолет просто невозможно. Во-вторых, если я незаметно выстрелю жертве в затылок, то может быть пуля и войдёт легко маленькой дырочкой, но вот со стороны лица будет взрыв. Тогда я лишился бы желанных глаз, а это мне не нужно.

Итак, я оказался в парке. Своими глазами я выслеживал жертву. В парке было всего несколько человек, совершенно нескромная компания, состоящая из трёх разодетых девушек, какая-то сладкая парочка, идущая по выстроенной около клумб дорожке. Я бегал между всеми людьми, что были в парке, глазами. На каждом из них я останавливался, и мой взор хаотично и дрожа увеличивался на этих людях, но когда я понимал, что этот человек не для меня, то я тут же отворачивался к другой предполагаемой жертве, пока я не остановился на одном грязном мужике, шатающимся из стороны в сторону, с пивным пузом и обросшей головой с серыми грязными волосами. Он шёл куда-то в сторону леса. Несколько не обдумывая свои действия, я направился за ним.

Стремительно двигаясь в сторону бездомного, я, резким движением руки, достал нож из-за пазухи и спустил его к низу, рядом со своей ногой, чтобы в темноте нож сливался с ногой, и его не было видно. Я был всё ближе и ближе к нему, совершенно не заботясь о скрытности своих действий, в помешательстве, я просто грозно топал в его сторону и никак не мог остановиться или прекратить свои припадочные действия.

Но вдруг я понял, что этот бомж стоит в открытой местности. Я остановился и перестал так на него наседать. Нужно было придумать какой-то план, чтобы он был ближе к кустам, что стояли неподалёку. Наброситься на него? Не вариант. Уж по массе своей он всяко больше и, наверняка, сильнее меня.

– 

“Тогда остаётся только ждать”, – подумал я тогда.

Так я и сделал. Я стоял и ждал, когда он двинется с места, но он почему-то просто таращился на небо и даже не шелохнулся. Руки чесались на него наброситься и зарезать прям на месте. Предвкушение того, что уже скоро я смогу вновь посмотреть в эти глаза – очень сильно меня возбуждало. Огонь идеи сжигал меня изнутри, я начал топтать ногой от сильного напряжения. Как вдруг этот мужчина развернулся в мою сторону и как-то испуганно на меня взглянул. Сначала я не понял, что меня выдало. Посмотрел на нож:

– 

“Да вроде не видно”, – воскликнул я в исступлении.

Мужчина спустил глаза к ножу вслед за мной и еще больше испугался,и только тогда я понял, что именно могло меня выдать. От бесконечного желания поскорее покончить с ним, моё лицо вновь преобразило грозную маниакальную гримасу. Я стоял, вытаращив глаза на него, крепко ухватившись за нож. У того же, кажись, перехватило дыхание, и он даже не мог закричать, чтобы привлечь внимание свидетелей к себе. Он дёрнулся с места и побежал в сторону кустов, я тут же рванул за ним, сорвавшись с места, я бросился на него, и мы оба упали в кусты. Я дёрнул ножом, чтобы нанести емуудар, но он тут же ухватился за нож и не давал мне двинуться с места. Моя кровь была наполнена адреналином, мои движения перестали быть осознанными, и я просто выплеснул наружу всё то, что так сдерживал в себе. Желание убивать.

Я отмахнулся другой рукой от его паклей и с размаху врезал ему в лицо. Тот потерял координацию и отпустил хватку моего ножа. Я замахнулся над ним, схватившись двумя руками за нож, но тут вдруг мне пришла идея. Я осознал, какую ошибку я чуть только что не допустил. Как я могу себе позволить упустить такое удовольствие, давая насладиться этим лишь на секундочку, каким-то жалким ударом ножом.

Выронив нож из рук, я насел над мужчиной и схватил его обеими руками за горло, и стал его душить, сильно надавив пальцами на его горло, между тем, смотря ему в глаза. В них была видна та борьба за жизнь, которая разжигала во мне еще большее желание не останавливаться и продолжать душить его. Маниакальным взглядом, я никак не мог на довольствоваться этим занятием, как будто я наконец заполучил то, чего так долго у меня не было, и я просто чувствую, как же сильно мне это нравиться, и как я хочу продолжать это делать. Выпучив глаза, на моём лице расползлась широкая улыбка. Я захихикал, когда впервые за долгое время почувствовал эрекцию, а после стал смеяться, как псих. Бомжара из последних сил старался вырваться из моей хватки. Он бил меня, хватал другой рукой за лицо и пытался выдавить мне глаза, но, несмотря на боль, я ловил настоящий экстаз от происходящего. Брызжа слюной, я восклицал и просил его не останавливаться, чтобы он и дальше боролся за жизнь. Я укусил его за руку, а после стал прилагать большие усилия, чтобы прогрызать плоть его руки. Я должен был избавиться от неё, ибо она загораживала взор на его лица. Я не мог увидеть, что он чувствовал.

Сегодня больше всего мне было интересно посмотреть на то, как жизнь постепенно покидает тело человека, и увидеть эту грань, когда в человеке еще есть душа, а когда она покидает его. Он продолжал дрыгать ногами и бить меня по лицу, другим частям моего тела в том числе. Каждый удар был как щекотка, лишь разогревал мою одержимость к тому, чтобы сделать ему ещё больнее, чтобы его предсмертная гримаса на лице становилась лишь страшнее. Ещё пару секунд я мог насладиться этим мгновением, но потом мышцы на его лице ослабились, руки и ноги упали на землю. Мне было трудно различить на фоне грязного лица цвет его глаз, но когда его лицо во время удушья покрылось капиллярами крови, то мне стало видно, что глаза его голубые. Пытаясь отдышаться, я тут же схватил глаза этого человека. Мне показалось, что они хотели закрыться.

– 

Не в мою смену

Вспомнив то, ради чего я проделал весь этот пусть, я стал всматриваться в его глаза.

– 

“Черт! Какой же я глупец… И о чём я только думал!”, – стал психовать я, колотя уже по мёртвому телу бездомного.

По какой-то неведомой мне причине, я совершенно забыл про тот факт, что глаза теряют свой цвет не так быстро, как хотелось бы мне – здесь и сейчас. В очередной раз я стал паниковать, оглядываясь по сторонам, надеясь, что никто не видел этого.

– 

И о чём я только думал. Убить человека в столь открытой местности…Причем, рядом с другими людьми! Идиот

…”, -

вскричал я

,

не понимая

,

как мне дальше поступить

.

Похоже придётся идти ва-банк. Пускай сейчас и ночь, но убил я его в очень людном месте. Засечь меня здесь будет очень просто, так что придётся оставить его здесь. Для больше безопасности я перетащил его в более дальний густой куст. Затем встал и был шокирован тем, что я вновь смог дышать незаметно для себя. Но что самое удивительное, мне удавалось дышать без проблем даже тогда, когда я заметил это. Отвернувшись от мёртвого тела, я потащился домой. По сути, я должен был быть зол, ведь все мои надежды на душевное удовлетворение рухнули, но что-то как-то и не хотелось злиться. Мне не было тошно от самого себя, я не чувствовал какого-то раскаяния в том, что я вновь убил человека. Я… спокоен?

И постепенно до меня доходило почему всё обстояло именно так. Я ясно понял, что по итогу я получил то, чего мне хотелось. Я успел насладиться своим особенным “хобби”, пускай и не получил вожделенные глаза. Но при этом я не перестал терять стыда перед родителями. Я всё еще чувствовал большую вину перед ними за свои поступки. Я представил, как мама плачет и содрогается в переживаниях от того факта, что я просто не отвечаю ей на телефон. Для себя я твёрдо решил, что когда она снова мне позвонит, то я обязательно отвечу ей на телефон и поговорю с ней, извинюсь перед ней… Перед ними! За все мучения, что я причинил им за эту жизнь. Попытаюсь искупить свою вину…Хотя бы перед ними.

Сегодняшний проступок мне казался максимально необдуманным и глупым. Мне показалось, что всё, что я сделал не стоило того, хоть мне и стало намного легче, и я даже почувствовал неизведанное мне облегчение. Но мне было тревожно… Тревожно от мысли, которую я столь долго старался не обсуждать ни с сам собой, ни в этом дневнике. Я просто не готов её признавать. Но убийство открыло мне глаза, и теперь я чётко понимаю, почему всё то, что со мной произошло – произошло.

День 12

14 апреля 2016 года