По усадьбам и музеям в 1990-х

Духовская церковь

Дом Берга

Суханово (Ленинский район)

Суханово и «сухановка»

Усадебный архитектурный ансамбль в Суханове создавался при князьях Волконских в конце XVIII – начале XIX века.

Князь Петр Михайлович Волконский, служил в молодости адъютантом великого князя Александра Павловича, а затем стал генерал-фельдмаршалом, министром императорского двора и уделов.

Для создания усадьбы князь приглашал лучших мастеров. Главный усадебный дом построили в стиле классицизма с колоннами и со стороны парадного двора, и со стороны парка с прудами. Затейливые башенки украшали служебный корпус, строгостью пропорций и декоративного оформления отличались дома для гостей. Но самым интересным сооружением усадьбы был храм-мавзолей, построенный по проекту Доменико Жилярди и Афанасия Григорьева. Мавзолей состоял из храма-усыпальницы в виде ротонды, двух флигелей по сторонам и полукруглой колоннады, соединявшей флигели с колокольней позади храма.

После революции мавзолей был осквернен, и останки захоронений княжеского рода оказались на улице.

Теперь недалеко от мавзолея на земле лежат могильные плиты. Здесь покоится прах Екатерины Алексеевны, Дмитрия Петровича, Марии Петровны Волконских.

В 1934 году мавзолей был перестроен частично и служил потом в качестве корпуса столовой дома отдыха Союза архитекторов. Пища с кухни столовой отвозилась иногда и на столы расположенного неподалеку монастыря. Но вот только кому?

По преданию, царь Алексей Михайлович повелел основать монашескую обитель на месте чудесного видения ему великомученицы Екатерины, возвестившей царю о рождении дочери. С тех пор Алексей Михайлович не забывал о новой обители: приносил дары, жаловал деньгами, ходил к освящению церкви вместе со своими боярами и князьями.

Петр I, узнав о бедственном положении пустыни «Екатерининская роща», как стала называться обитель, повелел выдать монастырю задержанное жалование (и тогда были задержки с зарплатой) и деньги на облачение церковнослужителей.

Екатерина II также не обошла вниманием пустынь – при ее правлении был выстроен великолепный Екатерининский собор, кельи, каменная ограда с четырьмя башнями, обновлена надвратная Никольская церковь с колокольней.

Война 1812 года пощадила пустынь, хотя в ней побывали французы. В монастыре хранились в память об этой войне знамена, подаренные князем Петром Михайловичем Волконским.

По мере строительства железной дороги разрастался с 1900-х годов на землях купца Павла Расторгуева поселок, названный его именем. Монастырь еще действовал. Ознакомиться с его образцовым хозяйством приезжал даже нарком Чичерин. Но в 1931 году монастырь закрыли и на его территории устроили тюрьму. Сначала для уголовников, а потом, освоив место и оборудовав здания, разместили и более страшное заведение – политическую тюрьму НКВД, получившую в народе название «сухановка».

На фоне монастыря появилась кирпичная труба, а печь построили в самом Екатерининском соборе. Храм был превращен в крематорий. Был ли подобный пример в истории?

Кабинет Берии размещался в корпусе монастыря в стенах бывшего ежовского кабинета. Лифт вел в подвал, где были сооружены карцеры. Берия лично допрашивал некоторых заключенных. А потом, может быть, он и его подручные подкреплялись обедом из кухни дома отдыха архитекторов.

На воротах монастыря теперь надпись: «Свято-Екатерининский мужской монастырь основан в 1658 году, восстановлен в 1992 году». И все. Христианское учение учит не помнить зла, но в исторической памяти человечества и добро и зло остаются навсегда.

Проезд: с Павелецкого вокзала до станции Расторгуево, далее пешком.

Июнь 1997 г. Фото из архива автора.

Главный усадебный дом

Троицкое (Ленинский район)

«Край родной долготерпенья…»

Хорошо известен московский дом Тютчевых в Армянском переулке, отреставрированный и переданный Детскому фонду. А в Подмосковье?

Память о Федоре Ивановиче Тютчеве связана в Подмосковье, в основном, с музеем-усадьбой «Мураново», где, как теперь считают, сам-то он и не бывал. Но есть другое место в Подмосковье, где поэт проводил в юности свои летние месяцы, читал, учился, беседовал с друзьями.

Родители Ф. И.Тютчева на десятом году его жизни пригласили к сыну хорошего воспитателя, знатока классической древней словесности, поэта и переводчика Семена Егоровича Раича. Раич вспоминал, как бывало, весной и летом, живя в подмосковной усадьбе, они выходили из дома, запасались Горацием, Вергилием или кем-нибудь из отечественных писателей и, усевшись в роще, на холмике, углублялись в чтение.

О той же подмосковной деревне вспоминал и другой деятель русской культуры, историк и писатель М. П. Погодин, в те годы, как и Ф. И. Тютчев, студент Московского университета. Из дневника Погодина за 1820 год, 9 августа: «Ходил в деревню к Ф. И. Тютчеву, разговаривал с ним о немецкой, русской, французской литературе, о религии, о Моисее, в божественности Иисуса Христа, об авторах, писавших об этом: Виланде, Лессинге, Шиллере, Аддисоне, Паскале, Руссо…». Что же это за деревня, в которую Погодин ходил пешком из расположенных неподалеку Знаменских Садков, где он тогда был учителем в доме князя Трубецкого? В «Исторических материалах…» Холмогоровых об этой деревне приводятся следующие сведения: «…B 1678 г. деревня находилась в поместье за Михаилом Остафьевым сыном Зыбиным, в ней был двор помещиков с 2 человеками деловых людей; потом этой деревнею владел Федор Шакловитый; в 1690 г. она пожалована думному дьяку Автоному Ивановичу Иванову, при нем деревня названа селом по церкви Ново-Троицким… После Автонома Ив. Иванова имение досталось его сыну Николаю…»

Во второй половине XVIII века Троицкое принадлежало молодой вдове Дарье Николаевне Салтыковой, третьей дочери сына думного дьяка Иванова, а в семейство Тютчевых Троицкое перешло благодаря деду Ф. И. Тютчева. В книге писателя В. В. Кожинова «Тютчев» в связи с этим написано: «Начать с того, что Николай Андреевич Тютчев в молодости был в любовной связи с Дарьей Салтыковой – чудовищной изуверкой, вошедшей в предание под именем Салтычихи. Они были дальними родственниками (мать Салтычихи – урожденная Тютчева), и их подмосковные имения соседствовали… Ее конфискованное имение Троицкое по Калужской дороге (ныне в километре за Московской кольцевой дорогой) в конце концов было куплено Николаем Тютчевым». Вот так в имении, где совершалось злодейство, довелось жить уже в другом веке будущему поэтическому гению.

«От жизни той, что бушевала здесь,

От крови той, что здесь рекой лилась,

Что уцелело, что дошло до нас?

Два-три кургана, видимых поднесь…».

Это стихотворение написано было Тютчевым о других местах, здесь же уцелела частично только церковь.

Троицкая церковь была построена еще в конце XV1I столетия при думном дьяке Иванове. При отце Ф. И. Тютчева, Иване Николаевиче, был сооружен придел. Служитель церкви, знаток истории этих мест, рассказал о возрождении храма, о том, что год назад восстановили колокольню, сделали новые полы – ведь в церкви было общежитие. Почистили усадебные пруды.

Конечно, Троицкое не занимало в жизни Тютчева того места, которое занимал Овстуг на Брянщине, где он родился и часто бывал почти до конца жизни. Но все-таки Троицкое (или Теплые станы, а ныне это поселок Мосрентген), вероятно, единственное место в Подмосковье, где Тютчев жил подолгу.

В этом году исполняется 195 лет со дня рождения Ф. И. Тютчева и хорошо бы тут, возможно, на берегу пруда, перед церковью, установить памятник поэту.

Проезд: от станции метро «Теплый стан» автобусом № 504 до остановки «Мосрентген».

Май 1998 г. Фото из архива автора.

Троицкая церковь.

Уборы (Одинцовский район)

Два шедевра Якова Бухвостова

В излучине Москвы-реки, на вершине холма в селе Уборы стоит храм, считающийся одним из лучших произведений архитектуры конца XVII века – Спасская церковь.

Зодчий Яков Григорьевич Бухвостов, крепостной из села Никольское-Сверчково Дмитровского уезда построил храм по заказу боярина П. В.Шереметева – стольника раннепетровского времени.

С возведением этого храма связана целая детективная история. Бухвостов обязался закончить постройку в два строительных сезона, однако боярин внес со временем такие изменения в заказ, что каменщики «остановку тому делу учинили». Разгневанный боярин жалобу в Приказ каменных дел подал. Зодчий же строил в это время еще и собор в Переяславле Рязанском (Рязани), где в процессе строительных работ произошла какая-то «поруха». Осерчавший митрополит велел посадить зодчего на многие недели в тюрьму, в «железа». Опять – «остановка» строительства в Уборах и опять – жалоба боярина.

Приказ каменных дел приговорил «его, Яшку, бить кнутом нещадно и каменное дело ему доделать». И плохо пришлось бы крепостному зодчему, да боярин, сообразив, что после битья кнутом тот может вообще не закончить постройку, попросил освободить Бухвостова от наказания.

Наконец, в 1697 году все каменные работы в Уборах были завершены. Сняли леса, и храм вознесся своей ярусной стройностью, поразил изысканностью декоративного убранства в стиле «нарышкинского барокко».

Достроил талантливый зодчий и Успенский собор в Рязани, строил и в Троице-Лыкове под Москвой.

Правда, теперь Троице-Лыково – это уже Москва. И, наверное, любителям летних купаний в Серебряном Бору хорошо знакома Троицкая церковь, предполагают, что это тоже шедевр Якова Бухвостова, его «лебединая песня».

Постройка велась в 1698–1704 годах. Тогда, триста лет назад, село принадлежало роду Нарышкиных.

Храм был построен из красного кирпича, на фоне которого ярко выделялось белокаменное убранство.