И было утро

Мужичок повернулся к фельдфебелю и перевёл ему слова медсестры. Тот кивнул и уселся в кабину грузовика.

Переводчик развернулся к солдатам и открыл рот, собираясь что-то сказать…

Что-то зарычало… мотор?

С треском рухнули створки ворот сарая, и во двор, бешеным кабаном вырвался «Т-60»! Танк сходу ударил бортом грузовичок – и тот опрокинулся набок. Проехался по одному из мотоциклов, превращая его в груду железа. А заодно и водителя мотоцикла вмял в землю…

Крутанулся на месте, отбросив скользящим ударом ещё двоих немцев – и замер прямо напротив остальных солдат. Со стороны это выглядело достаточно жутковато – закопчённое дуло пушки смотрело прямо им в лицо.

И только Саша понимала – в башне никого нет, танк пока стрелять не может. И танкист, скорее всего, сейчас перебирается туда.

– Бросайте оружие! – крикнула она. – Иначе всем конец!

И некоторые из солдат машинально повернулись в её сторону. На какое-то мгновение – но этого хватило.

Длинной очередью ударил спаренный пулемёт танка – и всё сразу изменилось. Он стрелял с короткой дистанции, промазать тут можно было разве что сослепу.

И сразу несколько человек, изломанными куклами, рухнули на землю.

Упала и медсестра – для того, чтобы не мешать танкисту.

А пулемёт продолжал стрелять!

Взревел мотор второго мотоцикла – он рванулся в сторону и почти тотчас же пропал в тумане. Застигнутые врасплох немцы пробовали было стрелять – из винтовок по танку? Ну-ну… Беспомощно рванула граната – пули скосили гранатомётчика.

И наступила тишина.

Замолк пулемёт – целей больше не осталось.

Саша приподняла голову, огляделась – и подняла с земли чью-то винтовку. Передернула затвор и повернулась.

Вертлявый мужичок уцелел – вовремя упал на землю. И сейчас суетливо отползал в сторону.

– Ты куда… – голос её оказался неожиданно хриплым.

– Я… я… домой… работать надо…

Что-то проскрежетало в стороне – там, где грудой железа возвышался грузовичок. Она обернулась.

Фельдфебель, как ни удивительно, тоже был ещё жив, его попросту зажало в кабине, и сейчас он пытался оттуда выбраться.

Сухо треснул выстрел – и он замер.

Лязгнул люк, из башни выглянул Колесников с автоматом в руках. Но пока не вылезал, внимательно осматриваясь по сторонам.

Медсестра передёрнула затвор, выбрасывая стреляную гильзу. И снова повернулась к переводчику.

– Ты, это… не стреляй, дочка! Не балуй!

– Я тебе не дочь.

– Вы… вы лучше сдавайтесь! Они вас всё равно найдут! Вы знамя у ихнего генерала забрали – такого не простят! А так – может и послабление какое вам выйдет! – он почти кричал, продолжая судорожно дергаться, в попытке спрятаться или уползти. Уткнулся спиной в стену сарая – и замер.

– Ну, – недобро усмехнулась медсестра, – больше ничего сказать не хочешь?

– Вы сдавайтесь! Всё равно, больше никакого выхода нет! Они уже победили!

Бахнул выстрел.

Она перезарядила винтовку и выстрелила ещё раз.

Села на землю, опустив оружие.

Скрип песка, подходил младший лейтенант.

Опустился рядом.

– Тебе надо уходить.

Она не поняла.

– Как это? Куда? А ты?!

– Танк дальше ехать не может – я слишком резко с места рванул, в коробке что-то конкретно поломалось. Забирай вещмешок со знаменем, автомат, боеприпасы и еду – и уходи.

– Да и фиг с ним! Сломался – тебе никто и ничего не скажет.

– Ты же слышала – они нас ищут. А один мотоциклист успел убежать. Значит, скоро тут их будет множество. Осмотрят брошенный танк, увидят, что ничего в нём нет – и пойдут следом. Собак каких-нибудь найдут… И всё, догонят, окружат – и финиш. Мы, похоже, их генералу какую-то серьёзную подлянку учинили – просто так они этого нам не спустят.

Слова с трудом доходили до сознания.

– А как же ты? Я не могу тебя бросить!

– Хочешь погибнуть рядом? Я не должен этого допустить – тебе надо жить!

Саша порывисто прижалась к младшему лейтенанту. Гладила его, целовала колючие щёки – он так и не успел побриться. Шептала какие-то слова…

– Ты мой! Никому тебя не отдам!

– Знаю. И я тебя никому отдавать не хочу! Но – ты должна жить! Это очень важно для меня!

Танкист поднялся, забрался в машину. Какое-то время там повозился, заглянул в сарай, прошёлся по двору… Зачем-то подтащил к танку тело одного из убитых немцев и затолкал его в водительский люк. Ещё одного немца уволок куда-то в сторону.

Подошёл и опустил на землю округлившийся вещмешок со знаменем и ремень с кобурой.

– Твой автомат, – на землю легло трофейное оружие. – Я ещё подсумок с патронами добавил – у немца взял. «ТТ» в мешке лежит и две обоймы запасные – на всякий случай. Еды в дорогу набрал и записку написал – отдашь её первому же командиру, которого встретишь. Всё – уходи!

Отстранил её руки.