Аллигатор

– Так я ее видела через окно вагона. Я ехала из Зеленого Дола, а она шла по перрону с ним. Она держала его под руку и что-то говорила ему. Мне показалось, что они давно знают друг друга.

– Когда это было? – спросил ее Абрамов.

– Да не помню я, какое это было число. Я приехала в Казань и стала рассказывать Семшову про его жену, а он мне говорит, что ее вторые сутки нет дома. Я еще тогда подумала, что она правильно сделала, что свалила от него. Меньше будет размахивать своими руками, и гонять ее по дому.

– Я слышал, вы ездили с Семшовым в Васильево и пытались разыскать там его жену?

– Это мы поехали с ним через неделю, после того как она ушла от него. Он взял с собой фотографию, и мы, как «путевые», стали там ходить по улицам и спрашивать у жителей, видели ли они эту женщину. Мы показывали фотографию на станции, в магазинах. Только один мужик сказал нам, что он видел эту женщину в каком-то садовом обществе.

Виктор быстро записал ее показания и протянул ей лист бумаги.

– Вот здесь напиши, что с твоих слов записано, верно, и тобой прочитано. Теперь подпишись и поставь дату.

Она старательно все сделала. Абрамов сложил лист бумаги в два раза и сунул его в карман пиджака.

– Ну, что будем делать дальше, Рая? – спросил ее Виктор.

– Это вы на что намекаете? У вас, наверное, и без меня баб, сколько хочешь, зачем я вам?

– Ты меня не поняла. Я не в том смысле, о чем ты подумала. Я говорю о работе.

– О какой работе вы говорите? – удивленно спросила она Абрамова.

В ее глазах мелькнул хитроватый огонек, который затаился где-то в их уголках.

– Рая, ты женщина тертая, судимая, и поэтому я не собираюсь читать тебе здесь лекции. Или мы с тобой договариваемся или я сейчас установлю тебе административный надзор, и ты через неделю уедешь обратно в Пановку. Тебя подобный вариант устраивает?

– Только не надо меня пугать, гражданин начальник. Я зоны не боюсь, но и просто так туда тоже не рвусь. Что вас конкретно интересует?

– Все, Рая, начиная с квартирных воров и кончая убийцами. Я уверен, что с тобой общаются люди, находящиеся в розыске. Вот они меня и интересуют. Возьми листочек бумаги, там записаны мои телефоны. Буду ждать твоего сигнала. Крутить со мной не советую. Дважды повторять тебе прописные истины нашей дружбы, я не собираюсь.

Она взяла протянутый Виктором листок, свернула его и молча, сунула в лифчик.

– Не потеряй, – произнес Абрамов и направился к выходу.

– Не потеряю, начальник. Скажите, как тебя зовут?

– Там все, Рая, написано: и фамилия, и имя, и номер телефона.

Выйдя на улицу, Виктор вдохнул полной грудью весенний воздух и направился к остановке троллейбуса.

***

Дойдя до остановки, он посмотрел на часы. Они показывали начало седьмого вечера.

«Может, заскочить к Лебедевым?» – подумал Виктор.

Лебедевы жили на улице Степана Халтурина в большом доме сталинской застройки. Открыв входную дверь подъезда, Абрамов очутился в большом прохладном коридоре. Посмотрев на нумерацию квартир, он направился вверх по лестнице. Поднявшись на третий этаж, Виктор остановился около массивной деревянной двери. Увидев кнопку звонка, нажал ее и стал ожидать, когда ему откроют дверь.

– Вы к кому, молодой человек? – услышал он у себя за спиной женский голос.

Абрамов обернулся и увидел пожилую женщину, опирающуюся на трость. Волосы женщины были седыми и в полумраке коридора казались покрытыми серебром.

– Гражданка, меня интересуют Лебедевы, а если быть точнее, Зинаида Петровна Лебедева.

– Ее нет дома, – произнесла женщина и, оттеснив Виктора от двери, стала ее открывать.

– А кем вы будете Лебедевой Зинаиде? – спросил ее Абрамов.

– Бабушка я ее, – ответила женщина. – А вы откуда, молодой человек?

– Извините, что не представился. Моя фамилия Абрамов, я из уголовного розыска МВД.

– Если вы из МВД, то проходите в квартиру, – произнесла она и вошла в прихожую.

Женщина включила свет и направилась в комнату. Вслед за ней прошел и Виктор. Комната была большой. У одной из стен стоял коричневый кожаный диван, на комоде стояли слоники, модные в середине пятидесятых годов.

– Вы не стойте, присаживайтесь, где вам удобнее, – произнесла хозяйка. – Меня зовут Валентина Николаевна.

Абрамов присел на диван и, достав из кармана пиджака блокнот, задал ей первый вопрос.

– Скажите, Валентина Николаевна, что предшествовало исчезновению вашей внучки. Может, вы поругались, или еще какие-то другие веские причины. Вы сами подумайте, ведь люди просто так не уходят из дома и тем более не пропадают?

Она посмотрела на него и, отвернувшись в сторону, смахнула набежавшую слезу.

– Знаете, молодой человек, этот вечный конфликт между молодыми и старыми. Ей хотелось свободы, жить на широкую ногу. Она часто вступала со мной в спор, пытаясь доказать свою исключительность. Хотя мне и сейчас непонятна эта ее исключительность. Она успешно окончила финансовый институт, устроилась на работу в торг. Появились деньги, новые друзья. Вышла замуж, но через полгода развелась. Потом снова, вышла замуж и снова развелась. Затем пошли неприятности на работе. Управляющего торга сняли и отдали под суд. В отношении главного бухгалтера возбудили уголовное дело за растрату. Зинаида вскоре уволилась с работы и стала пить. Сначала пила нечасто, а затем стала пить чуть ли не каждый день. Вот с этого момента мы и стали ссориться с ней. Как я ни пыталась ее поставить на правильные рельсы, она всегда съезжала в кювет.

Женщина замолчала и посмотрела на Абрамова.

– За сутки до исчезновения она пришла домой выпивши. Я поинтересовалась, что с ней произошло. Мы снова поругались. В тот вечер она мне рассказала, что познакомилась с одной женщиной из Васильева. Якобы эта женщина пригласила ее к себе погостить.

Утром я ушла в магазин за продуктами, а когда вернулась, то Зинаиды дома уже не было. Куда она ушла, я не знаю. В тот же вечер я обратилась в милицию, но они даже слушать меня не стали. Говорят, что нагуляется и придет. Лишь на пятый день они приняли у меня заявление. Милиционер для проформы поговорил со мной, что-то записал на листочек и велел идти домой. Вот я сейчас и думаю, не уехала ли моя Зинаида в это самое Васильево. Может, гостит там у своей подруги, а я все ночи напролет слезы лью по ней. Вы уж съездите туда, поищите мою дочь.

– Обязательно съезжу, Валентина Николаевна. Если она там, то я найду ее и привезу к вам.

– Спасибо, сынок, – тихо произнесла она и снова заплакала.

Абрамов встал с дивана и направился к двери.

– Сынок! – остановила она Виктора.

Он вопросительно посмотрел на женщину.

– Я тогда не сказала милиционеру о том, что у моей Зинаиды за правом ухом родимое пятно коричневого цвета размером с пятнадцатикопеечную монету.

– Хорошо. Спасибо вам за информацию, – ответил Виктор и вышел из квартиры.

Он шел по улице, не замечая идущих ему навстречу людей, многие из которых спешили домой после трудового дня. Абрамов достал из кармана сигарету и, остановившись на минуту, прикурил. Виктор пытался разложить полученную им информацию по полочкам. Все данные замыкались на железной дороге, а если точнее, на поселке Васильево. Он не спешил делать какие-то окончательные выводы и решил про себя, что ему нужно еще отработать три адреса пропавших без вести женщин, а уж потом делать какие-то выводы.