Маленькая дверь в новый мир

В темноте я не видел отчетливо ее лица, но по голосу было понятно, что она плакала. Глаза быстро привыкли к темноте, и я сел рядом, и вытер слезу на её щеке.

– Все, я уже успокоилась… – сказала она с улыбкой.

– Да, я понимаю, столько событий в один день… – сказал я, – а про путешествия во времени до сих пор не верится.

– Как ты догадался? – спросила Элис, – догадался про время, прошлое… как вообще тебе в голову пришла такая мысль?

– Наверное, я слишком много книг прочитал, фантазия зашкаливает. Если честно, я пока еще не поверил окончательно во все это. Может это розыгрыш, а может нам просто показалось все это, а твой дядя просто турист и коллекционер.

– Время покажет! – многозначительно произнесла Элис, – надо открыть сейф!

– Да, я думаю, завтра что-нибудь придумаем, – решительность не мой конёк, но в эту фразу я вложил её немало.

– Марк, я не хочу утруждать тебя, – с присущей ей скромностью сказала Элис.

– Элис, сегодня был лучший день за последние три года! – я возразил.

Возникла молчаливая пауза, казалось, что неожиданно для себя самой, Элис произнесла: «Прости меня, Марк! Я, правда, не могла связаться с тобой. Но хотела! Очень!»

Глаза привыкли к темноте, и мы смотрели друг на друга. Я знал, что должен поцеловать ее, обязательно должен, но почему девчонки всегда ждут, когда парни делают первый шаг?

– Элис, я… – я пытался сказать, что мне надо идти спать или вроде того. А Элис неожиданно обняла меня за шею. Поцелуя не потребуется, с облегчением подумал я и понял, как ей не хватало близких людей, наверное, всю жизнь.

– Я уже говорил, что всегда буду с тобой? – уверенным голосом сказал я, – в нашем времени или в другом!

Элис засмеялась сквозь слезы. Еще немного посидев вместе, поболтав ни о чем и обо всем, я ушел в свою комнату, так и не решившись на поцелуй, оправдываясь перед собой, что это не уместно в такой, тяжелый для Элис, день.

На следующий день, несмотря на то, что мы планировали идти в дом Элис, все утро мы гуляли в городском парке, ели мороженое и сладкую вату, катались на аттракционах. Это был солнечный теплый день. Никогда не видел Элис такой счастливой, будто она первый так развлекалась. Кто знает, может быть, так и было, ведь в детстве мы встречались только в ее доме или рядом с ним. Примерно в полдень мы зашли за Джимом.

– Надо же, кто пожаловал! – Джим вышел из дома, опять с лимонадом в руках, – за два часа, что я вас жду, я выпил шесть стаканов! – увидев, что мы держимся за руки, сказал, – ладно, все понятно, сейчас пойдем, только посещу уборную.

Леонард, провожая нас от двери кухни в большой зал, инициативно проговорил: «Вчера провожая Стивена, я узнал, что он не появится здесь ещё два дня. Дом полностью в вашем распоряжении, мисс! – После паузы Леонард добавил, – и ваших друзей!»

Даже не знаю, почему вообще Леонард так внимателен к нам. Я первый раз подумал, почему нас вообще с самого детства пускали в этот дом? Дом, хранящий столько тайн.

Мы зашли в кабинет и начали искать ключ от сейфа. Кабинет, как и архив, был полон различных артефактов. Мы очень аккуратно проглядывали каждый предмет, если приходилось что-то брать в руки, то мы возвращали эти предметы на те же места вплоть до миллиметра, ориентируясь на следы пыли. Элис просматривала стол, мы с Джимом все остальное. Так прошло не меньше двух часов. Наконец, когда незатронутых предметов и просмотренных мест не осталось, мы сидели и молча смотрели в пустоту. Появился Леонард с незнакомым человеком, как оказалось это юрист семьи Элис. Он и Элис уединились в кабинете, мягко намекнув нам, что лишь члены семьи должны слушать завещание. Когда юрист вышел, я первым зашёл в кабинет и сразу поинтересовался, как Элис чувствует себя и узнала ли она что-то, что помогло бы ей разобраться в тайнах Джона.

– Ничего нового! – Элис грустно ответила Элис, и, взбодрившись, воскликнула, – кроме этого!

Элис подняла руку из-за столешницы и продемонстрировала маленький черный ключ. Она встала на стул и вставила ключ в замочную скважину. Затем посмотрела на меня испуганными глазами, я одобрительно кивнул. Ключ повернулся, затем с небольшим усилием Элис повернула вентиль, и после глухого щелчка дверца слегка приоткрылась.

Джим вскрикнул: «Ну же!» – мы с Элис вздрогнули, – там деньги?»

Я толкнул Джима в плечо. Элис уже уверенным движением открыла дверцу. С моего ракурса казалось, что сейф пуст. Но она достала оттуда записку, села на стул и принялась читать про себя. Мы с Джимом стояли на месте, не шевелясь, боясь помешать ей. Я видел, как у Элис блестят глаза от слез. На лицевой стороне записки виднелась надпись: «Для Элис». Через минуту Элис молча протянула записку в мою сторону, другой рукой она закрывала глаза, вероятно, полные слез.

Жестом она дала понять, что хочет, чтоб мы прочли прямо сейчас. Джим подошел ко мне, и мы сели на диван. Элис сидела и рыдала, закрыв лицо уже обеими руками.

«Здравствуй, Элис!

Если ты читаешь это письмо, значит, я пропал без вести. Надеюсь, ты стойко и не очень болезненно перенесёшь тот факт, что я покину тебя насовсем. Я не могу тебе сказать, что случилось со мной, могу лишь сказать, что это нельзя исправить.

У тебя, наверное, так много вопросов, я постараюсь пояснить тебе все, как смогу. Я не буду лукавить и скажу, как есть, чтоб предостеречь тебя.

Возможно, ты уже поняла, я путешественник во времени. Все эти предметы в архиве на втором этаже я выменивал у людей тех времен, куда путешествовал, таковы условия возврата обратно. Со временем это становится хобби или коллекционированием, поэтому среди тех предметов есть бесценные вещи. Я надеюсь, что ты сохранишь все это, ведь эти предметы копились сотни лет всеми нашими потомками, тоже путешественниками.

Элис, прошу, не пытайся встать на эту же тропу, не пытайся найти меня. Если начать, то уже не остановишься. Я не хочу, чтоб это занятие забрало и тебя, как меня и твоего отца, ведь архив третьего этажа принадлежал ему и предкам, таким как он, путешественникам в другой мир. Это занятие и погубило его и Эмму. Прости, что тебе приходится узнавать об этом при таких обстоятельствах. Я обещал себе, что ты узнаешь об этом, когда будешь достаточно взрослая.

Я надеюсь, что ты не сможешь использовать этот дар, ведь в нашем роду за все века рождались только мальчики, и они могли перемещаться во времени или пространстве. И, так как меня нет рядом, учить тебя будет некому, и, на всякий случай, я сделал так, чтоб этот дом после меня уже не принадлежал нашей семье, ведь путешествовать в пространстве или времени получалось только из него и туда, где был этот чертов дом с 1537 года.

Элис, я понимаю, что жить обычной жизнью после всего пережитого будет сложно, надеюсь, твои друзья тебе помогут. Денег, оставленных у нашего семейного юриста, должно хватить на много лет, чтобы ты могла сохранить коллекции из архивов и начать новую жизнь.

Прости за все, с любовью, дядя Джон.

– Черт возьми! – выругался Джим, – это все правда!

Я поднял глаза от письма и посмотрел на Элис. Она смотрела на нас, но будто в пустоту, в ее красных глазах уже не было слез.

Тишину опять разорвал Джим: «Кто такая Эмма?»

Элис изменилась в лице. Я ответил: «Это её мама, идиот!»

– А, прости, Элис! – сказал Джим и повернулся ко мне, – Сам ты идиот!

– Ничего, Джим, – грустно сказала Элис, и через мгновение в её взгляде не стало отчаяния, а наоборот появилась решимость.

– Ты же не думаешь искать дядю?! – почти прошептал я.

Элис лишь хитро улыбнулась и задумчиво отвела взгляд.

Джим завопил: «Ты сошла с ума! Он ведь написал, что нельзя! Это же смертельно опасно! Марк, Марк скажи ей!»

И Джим, и Элис посмотрели вопросительно на меня. Я медленно заговорил: «Чисто гипотетически, если ты бы захотела повторить путешествие дяди, то как ты это сделаешь? Ведь предков нет рядом, чтоб научить тебя? Так он написал в письме!»

– Еще один ненормальный! – закричал Джим.

– Вот вы мне и поможете! – убедительно ответила она.

– Я ни за что в этом участвовать не стану! – закричал Джим, – да вы о чем вообще? Психи! Оба!

Повисло молчание, которое продолжалось несколько минут. Мы смотрели друг на друга по очереди, и у каждого в глазах разные эмоции сменяли другие. И Элис заговорила: «Друзья, сами подумайте, есть ли у меня причины не искать дядю, и есть ли у меня причины оставить все как есть. Здесь и сейчас у меня ни семьи, ни понимания как жить дальше, а попытавшись, я смогу все вернуть и узнать, какая моя семья и, в конце концов, кто я сама!»

Джим молчал, явно ожидая, как я отреагирую на ее слова. Мне очень хотелось сказать Элис, что теперь я ее семья, и я помогу ей во всем. Но даже мне самому показалось это глупым и эгоистичным. И во мне самом боролись страх и любопытство, что может быть дальше.

– Я с тобой! – сказал я смело.

– Спасибо, Марк, за помощь! – ответила она.

– Нет, ты не поняла. Я не собираюсь просто помогать тебе! Я пойду с тобой! – продолжил я.