Снежинка. Рассказы и байки

Все ребята загорелись идеей сделать своё государство и дали согласие.

– Тогда первым делом, нужно выбрать президента. Какие будут предложения?

Тогда Петя в очках с толстыми линзами, который в отряде постоянно читал детективы, как только выберется свободное время, сказал:

– Я считаю, что раз Миша предложил эту игру, то пусть он и будет президентом, тем более, что он лучше других знает, как в неё играть.

После этого предложения все единогласно проголосовали за Мишу.

Миша сказал:

– Спасибо за доверие, постараюсь его оправдать. Президент назначает премьер-министра и министра финансов. Премьер-министром будет Гена, а министром финансов – Лёня.

Миша показал на своих приятелей, с которым он всегда ходил вместе. Мне не понравилось, что Лёня уж очень восхищался часами Миши, как-то заискивающе смотрел на него и даже исполнял некоторые поручения Миши ещё до игры в государство. Лёня был полным мальчиком, который почему-то боялся, что над ним будут издеваться за его полноту, и искал поддержки у более сильного товарища. Этим товарищем он выбрал Мишу, который благосклонно принимал такое его поведение и оказывал ему своё покровительство. Мне подумалось, что в нашем отряде, где существовал принцип: «Один за всех, все за одного», ему и так нечего бояться, но. Наверное, я ошибался и некоторым ребятам, таким, как Лёня, нужна была большая защита, которую он нашёл у Миши.

Гена был красавчиком, который нравился девочкам. Он умел пошутить, был душой компании. С ним всегда было очень весело. Гена, сознавая свою неотразимость и некоторое превосходство, ловко пользовался расположением к себе некоторых ребят, у которых вызывал восхищение своими анекдотами, также, как бы, между прочим, норовя отдать распоряжения. Например, он мог послать Игоря принести ему яблоко, оставшееся от завтрака и лежавшее в его тумбочке. И Игорь, стремясь заслужить расположение Гены, выполнял его просьбу. Я обратил внимание, что здесь, наоборот, Миша был в первую очередь заинтересован в дружбе с Геной, чем Гена с Мишей.

На следующий день, когда выдалось свободное время, президент с министром финансов стали печатать бумажные деньги – сантимы. Они набрали бумаги различных цветов из кружка рукоделия и стали вырезать купюры определённого размера. Видя, что работы много, руководство государства обратилось за помощью к народу. Все остальные граждане с радостью согласились помочь вырезать денежные купюры. Купюра в один сантим вырезалась из светло-коричневой бумаги, в три сантима – из голубой, в пять сантимов – из синей, в десять сантимов – из красной бумаги. Крупные купюры номиналом в двадцать пять сантимов были фиолетового цвета, в пятьдесят сантимов – зелёного цвета, а номиналом в сто сантимов – тёмно-коричневого цвета. Потом министр финансов на каждой купюре синими чернилами написал её номинал, а президент расписался в правом нижнем углу. Кроме того, на подпись президента министр финансов поставил чёрную печать. В качестве печати использовалась верхняя часть ладьи из шахмат, которые постоянно были у нас в палате, и в которые мы по вечерам иногда играли. Верхушка ладьи была круглой. Линия прерывистой и определённой длины, так что подделать печать было невозможно. Печать и остатки цветной бумаги хранилась у министра финансов в тумбочке. Работа была проведена очень большая. К концу дня все деньги были подготовлены.

Вечером в торжественной обстановке президент выдал каждому гражданину государства по пятьсот сантимов. Наши души наполнились гордостью от того, что в наших руках оказались такие большие деньги.

Как зарабатывать деньги, президент толком не объяснил, а может быть держал какие-то свои способы их заработать в тайне, поэтому товарно-денежные отношения стали развиваться сами собой, стихийно.

Весь следующий день все ребята с энтузиазмом занимались коммерцией. Каждый достал из своего чемодана, который хранился под кроватью, какие-то вещицы и стал ими торговать. Например, Вова выставил на продажу свои цветные карандаши и альбом для рисования, которые мама положила ему в чемодан, и к которым он не притрагивался уже больше недели. Он хотел получить за них пятьдесят сантимов. Полный Петя достал из чемодана несколько леденцов, которые у него оставались, и предлагал их всем по три сантима за штуку. Даже Дима, который гордился своим амулетом в виде когтя медведя на кожаном ремешке, решил его продать за сто пятьдесят сантимов. Поддавшись общему ажиотажу, я тоже продал свой теннисный мячик и купил две гильзы от автомата «Калашников», которые привёз с собой в пионерский лагерь Витя.

Вещи стали покупаться и продаваться. Было очень весело и интересно. Некоторые вещи перепродавались по два-три раза, пока не установилась их настоящая рыночная цена. Правда, к концу дня выяснилось, что самые ценные вещи, такие как Димин амулет, почему-то оказались у Миши. Миша довольно потирал руки и посматривал, что бы ещё купить.

Потом от купли-продажи вещей, постепенно перешли к оказанию услуг. Всё началось с, казалось бы, безобидной просьбы Игоря:

– Лёня, дай мне почитать свою книгу о Шерлоке Холмсе, в лагерной библиотеке её нет, все книги разобрали.

– Я могу сдать тебе книгу в аренду по десять сантимов за сутки.

– Ладно, я согласен, возьми десять сантимов за первые сутки.

Каждый из ребят нашего отряда старался заработать, как может.

Однажды я с Алёшей играл в шахматы на моей кровати. Остальные ребята сидели или лежали на своих кроватях. Кто-то читал книгу, кто-то просто так отдыхал. Когда я расставлял шахматные фигуры, одна пешка упала на пол и закатилась под тумбочку Игоря. Я сказал Вове:

– Игорь, подай, пожалуйста, пешку, она закатилась под твою тумбочку

– Дай мне пять сантимов, и я передам тебе пешку.

Я оторвал глаза от шахмат и взглянул на Вову. Наверное, он увидел такое большое удивление, граничащее с презрением в моих глазах, что ему стало стыдно, и он без денег сразу нашёл и передал мне пешку. Но это случилось только один раз. В дальнейшем каждая просьба кого-то из ребят сопровождалась названием суммы в сантимах, которую просил парень, исполняющий её услугу. Все постепенно стали привыкать, что так и надо делать, то есть за услуги надо платить.

Теперь к концу дня, каждый подсчитывал доходы и расходы, искал, чтобы ещё такого продать или купить с выгодой. Помогать друг другу стали только за деньги.

В нашем отряде появилась элита, точнее, элитная троица, к которой все остальные за исключением Андрея и меня, подходили, чтобы что-нибудь предложить купить. Миша внимательно рассматривал вещицу, а потом сам назначал цену покупки. Особенно усердствовал в вопросе, как бы повыгоднее что-нибудь продать или купить, Вова. Он очень ласково общался с Мишей, выторговывая у него несколько сантимов за продававшуюся вещь. Непостижимым образом он находил, что продать. Он продавал карандаши, ластики, яблоко, оставшееся после обеда, свистки, сделанные из косточек абрикоса, прямую палку, вырезанную из орешника и украшенную резьбой и так далее. Чувствовалось, что это ему нравится, и он находится в своей стихии.

Через несколько дней оказалось, что у некоторых ребят деньги подошли к концу, а Миша, Гена и Лёня, не только смогли купить наиболее ценные вещицы, но и оставались при деньгах, количество которых скрывалось от других.

Андрей прямо спросил Мишу:

– Откуда у тебя такие большие деньги?

– Я издал приказ выдать денежное вознаграждение президенту, премьер-министру и министру финансов ещё по пятьсот сантимов. Руководство государства должно получать больше, чем обычные граждане. Так принято во всех странах.

К сожалению, Андрей на это не смог ничего возразить.

Однажды возник конфликт у Алёши с мальчишками, которые играли в волейбол. Алёша пришёл и пожаловался нам, что его несправедливо не допускают к игре. Нужно было идти разбираться в ситуации. Миша сказал:

– Заплати нам по двадцать сантимов, и мы пойдём. А иначе нам нет смысла нарываться на кулак.

Обиженный Алёша отошёл в сторону.

От нашего былого единства не осталось и следа. Каждый стал сам за себя.

У меня был красивый перочинный ножик с перламутровой ручкой, который мне подарил мой крёстный. Миша видел, как я точил простой карандаш. Ножичек ему очень понравился, и он подошёл ко мне:

– Саша, продай мне твой ножичек.

– Я не собираюсь его продавать.

– Я заплачу тебе большие деньги за него.

– Я не продам его ни за какие деньги.

– Я тебе дам столько, что у тебя глаза на лоб полезут!

И Миша показал мне пачку денег общей стоимостью в тысячу сантимов. Но он ошибся. Глаза на лоб у меня не полезли. Что-то меня останавливало от продажи. В конце концов, подумал я, это всего лишь цветные бумажки, ненастоящие деньги, а ножичек настоящий, тем более подарок крёстного. Я мог поиграть в эту игру, покупая и продавая какие-нибудь безделушки, но только не ножик. Поэтому я твёрдо повторил:

– Нет, не продам ни за какие деньги. Лучше скажи, откуда у тебя такие большие деньги?

Миша огрызнулся:

– Это личный президентский фонд.

Он отстал от меня с большим сожалением.

В конкурсе художественной самодеятельности можно было участвовать добровольно. Не было никакой обязаловки. Не было обязательного конкурса отрядов. Каждый мог выступить по своей собственной инициативе. Наверное, это и привлекло много желающих. Заявки на выступление в организационный комитет подавались как от групп, так и от отдельных исполнителей. Я предложил ребятам спеть песню по ковбоев, которую я очень хорошо знал. Меня поддержали Витя и Алёша. То, что у меня не было голоса, меня совсем не смущало. Были ли голоса у Вити и Алёши я тоже не представлял. Но у нас было желание выступить от нашего отряда, тем более что других желающих не было. Я подал заявку на выступление председателю оргкомитета. Он направил меня к аккордеонисту. С ним я согласовал время репетиций. За неделю до конкурса наше трио стало регулярно посещать репетиции на сцене летней эстрады.