Идеальность

– Но это не значит, что я не буду выполнять свой долг, сестричка. Семья – это все, что у нас есть. Самое важное в жизни. Мне до сих пор некомфортно от мысли, что ты ушла от всех нас. Как гадкий утенок, чтоб его.

–… который не превратился в лебедя.

– Брось. Еще как превратился. Ты красотка, как всегда. Самая красивая из нас. Родители отлично постарались.

Глядя на сверкающую улыбкой Вику, Лера тоже невольно заулыбалась и отметила, что зря, наверное, не возобновила общение с сестрой раньше. Психологи советовали не рвать дружеские связи, а, наоборот, искать среди близких людей поддержку. Человек – существо социальное. Он выдержит любые проблемы, если есть кому излить душу. А что сделала Лера? Правильно. Обрубила связи, будто оголённые провода, и убежала в тёмную пещеру. У неё даже на работе так и не появилось ни одного знакомого.

– Выглядишь намного лучше, – сообщила Вика, бесстыдно разглядывая сестру.

– Чем когда?

– Чем на похоронах Дениса. Мы все в шоке были, конечно. Ната, видела, бледная, как мел? Весь день не снимала тёмные очки. А я даже за очками видела, что у неё красные глаза, – Вика наклонилась и шепнула. – Пила, наверное, беспробудно. Такого мужика потерять, да?

Слова укололи, и Лера сразу же вспомнила, почему завязала с такими утренними посиделками. Потому что два человека тут же начинают сплетничать о ком-то третьем. Постоянно. Этот процесс неискореним. Обсуждение того, кого нет рядом – это даже не мода и не увлечение, а зависимость. Похуже интернета, сигарет или наркотиков.

– Он был хорошим человеком, – негромко сказала Лера.

– Я разве спорю? Отличным. Поэтому мы все в сильном, сильном горе. Ты разве его хорошо знала?

– Не совсем. Видела несколько раз.

– Я тоже. Не сказать, чтобы мы общались. Так, на семейных ужинах, по праздникам, куда ты обычно не приезжала. Болтливый, самоуверенный, общительный. Хороший, дородный самец, – Вика хихикнула. – Мой бывший ему в подметки не годится. И ни один мужик после… Денис за собой следил. Качался, тренировался, ел всякую диетическую полезную фигню. Я не сторонница здорового образа жизни, но таких людей уважаю. И ведь сердце! Подкосило! Так неожиданно.

Слава богу, принесли кофе. Лера закинула кубик рафинада, принялась размешивать, быстро сделала обжигающе-горячий глоток.

– Вкус, как раньше! – пробормотала она, пытаясь уйти от разговора о Денисе, так не к месту начавшемуся. – Помнишь, мы каждое утро загадывали, проплывет здесь катерок с желтой полоской или нет?

– Он давно уже не проплывал, – ответила Вика, поглядывая в окно. – Я тут иногда завтракаю. Катерка нет. За штурвалом сидел старик, прожженный морской волк. Он, наверное, умер.

– Готова поспорить на кофе, что приплывет сегодня! Это же наше первое совместное утро за много лет! Должен приплыть, посмотреть на двух потрепанных девиц, поедающих маффины.

– Нам еще нет и тридцати! – взмахнула ладонью Вика.

Жизнь её здорово потрепала. Меньше, чем Леру, но всё же.

Жуткий был развод, со скандалами, угрозами, шантажом. Бывший муж заплатил двум знакомым парням, чтобы те подкараулили Вику в подъезде. У Вики были деньги, квартира, машина, а у мужа Артема – долги, игровая зависимость, прогоревший бизнес в Подмосковье и острое желание избивать жену. Он не очень-то согласился с таким раскладом при разводе и планировал с помощью костоломов выколотить из Вики подписи на правильных документах.

Вику спасла бутылка вина. Когда Вика заходила в подъезд, бутылка выскользнула у неё из рук и разбилась. Вика наклонилась, стряхивая с пальцев вино и сетуя, что придется снова идти в супермаркет. В этот момент из темноты вышли два долговязых паренька в характерных спортивных костюмах, в кепках и с золотыми цепочками на шеях. Вика действовала рефлекторно, а дальнейшее вспоминала, как в тумане (или попросту не хотела никому рассказывать). В руке у неё оказалось разбитое бутылочное горлышко. Вика полоснула ближайшего парня «розочкой» по щеке, второму со всей силы ударила носком туфли между ног.

Кто-то открыл входную дверь, Вика вывалилась на улицу, спиной вперед, продолжая размахивать окровавленной «розочкой». Парни продолжать не решились.

А через несколько дней подключился папа. Дела Вики он решал неохотно, но в итоге оставил младшую дочь при квартире, машине и средствах, а бывший муж стремительно исчез на горизонте со всеми своими долгами и проблемами. Он умер через несколько лет, заснув с сигаретой на кровати – сгорел в крохотной захламленной квартирке.

– Как себя чувствуешь? – спросила Вика. – Как твои «приходы»? Читала вчера новость. Фотки знакомые. Фэйк? Кто-то еще слил твои видео. Ну, те самые, где ты… Сама понимаешь.

– Да, как видишь. Ничего я не резала, никто меня не спасал. – Она показала запястья, где белели тоненькие нити старых шрамов. – Но настроение, конечно, паршивое. Погода, осень, сама понимаешь. Хорошего мало.

– Видео, надеюсь, тоже фейковые? Ты же ничем таким не занимаешься сейчас?

– Было бы с кем, – улыбнулась Лера. – Давно завязала. Такую болезнь надо придушить сразу и навсегда.

– Видела, к тебе еще и санитары приходили.

– Где?

– В интернете, где же еще. Пранк же. Канал есть такой на «ютубе», не следишь? Сильно ты отстала от жизни, сестрица. Молодняк снимает провокационные видео. Нанимают актеров, устраивают подставы, доводят людей до срыва, выкладывают в интернете, собирают просмотры. – Вика поискала в телефоне, протянула Лере. – Вот, вчера вечером залили. Я на канал давно подписана, офигела, когда увидела.

Видео называлось: «У психички шалят нервы».

В коротком ролике Лера кричала на санитаров, которые стояли на лестничном пролете. Грозила убить. Толкала одного. Гналась за ними. Снято было на динамичные камеры. Лера даже вспомнила, что видела эту квадратную штуковину на голове у одного из «санитаров», но, конечно же, не обратила тогда внимания.

Комментарии под видео были один хуже другого. Над Лерой потешались, язвили, называли идиоткой, обдолбанной дурой, проституткой и наркоманкой. Как в старые «добрые» времена.

Лера отдала телефон.

– Интересно, зачем им я понадобилась?

– Наверное, увидели ролик про самоубийство, погуглили порнографмию и решили набрать просмотры на хайпе. Это сейчас модно. Новость о человеке живет пару дней, надо успеть оседлать волну и заработать.

Мысли в голове снова стали тяжелыми. Неподъемными.

– Тебе надо развеяться, – продолжила Вика. – Выбрасываешь, значит, из головы всякую дрянь и потом до самого лета ходишь, как на заряженных батарейках. Главное, перерезать канат, к которому крепится якорь из прошлого.

– Ага. Звучит замечательно. Только мне уже советовали. Не очень-то верю.

– А и не надо верить! Надо попробовать, – оживилась Вика, – Ты что делаешь по вечерам?

– Я по вечерам работаю. И по ночам тоже. А днём отсыпаюсь. У меня ужасный график для того, чтобы развеиваться.

Принесли маффины. Они, судя по виду, остались такими же удивительными на вкус, как и раньше.

– Вина еще, пожалуйста, – попросила Вика у официанта, потом вернулась к разговору. – А я дизайнер. Вложилась в стартап, открыла площадку для продаж. Изготавливаю ручные украшения. Модно. Поэтому свободного времени много. Давай развеемся, а?

Она не допила кофе, когда принесли вино, но Вику это не остановило. Облизнув тонкие губы, сделала глубокий глоток. Щеки её раскраснелись еще больше. Лера вспомнила, как Ната постоянно подшучивала насчет этой красноты. Про капилляры и ужасный Викин загар. Шутки у Наты были жестокими. Одним летом Вика месяц не выходила из дома, чтобы не сгореть на солнце. Она как раз подружилась с мальчиком в школе и боялась, что он не будет с ней общаться, если увидит, как у Вики кожа облезает вокруг губ и под носом. А Ната хихикала и угрожала вытащить Вику на улицу силой. Когда Вика готова была уже лезть на стену от злости, Ната вручила ей крем от загара, помогла его нанести и проводила сестру на свидание, но подшучивала ещё долго.

– Отпросись с работы, – сказала Вика, опустошив бокал вина примерно за полминуты. – Замётано. Сегодня же. Утраиваем ночь проветривания головы. Как идея?

Вообще-то, идея была так себе.

– Я всё оплачу, это не проблема, – продолжила Вика. – Понимаю, с деньгами может быть напряг. Как насчет «Вирус-клуба»? Поддержишь сестрицу?

«Вирус-клуб» был особым местом. В нем Лера напивалась до беспамятства, глотала таблетки и беспорядочно знакомилась со всеми подряд. Это был клуб, которым заправлял Толик – гуру её сексуальной зависимости. Именно он предложил Лере зарабатывать деньги в «домашнем» порно.

– Я иногда там бываю, – сказала Вика. – Нам же и правда нет еще тридцати! Разве мы старушки? Надо сорваться, по-хорошему сорваться. Чтобы с водочкой, под караоке, парни симпатичные вокруг. Ты когда последний раз трахалась с восемнадцатилетним пацаном? Кровь с молоком! Силы, как у молодого жеребца! Ну или встретить старого знакомого. Есть люди, которые до сих пор по тебе сильно скучают! А? Надо бы вернуть ощущения.

Лера поняла, кого Вика имеет в виду. Старые знакомые как раз и были тем якорем, от которого она избавлялась много лет. Лера, может, и хотела вернуть ощущения, но далеко не все.

Её воспоминания перемешались так сильно, что нельзя было отделить плохие от хороших. Она не помнила граней между весельем в клубе и ночной депрессией в пустой квартире. Она не знала, хорошо ли трахаться с несовершеннолетним, или после секса придет ужаснейшее разочарование, накроет как старую наркоманку без дозы. Как вообще определить, если вся жизнь в те годы похожа на разбросанные в темноте кусочки пазла?