Восхищение

Пора рассказать Музе о мечте.

Я про фильм, который отнимает чертовски много времени. Сначала я его снимал. Теперь собираю по кадрам, создаю шедевр. Технологии дошли до такого уровня, что один человек может быть режиссером, сценаристом, монтажером, мастером спецэффектов одновременно. Человек-оркестр. Проблемка в том, что я снимаю на аналоговую пленку. Дикости монтажа, понимаете? Необходимо вырезать и склеивать. Склеивать и вырезать. Чертовски много времени.

Мечта такая: снять шедевр, которым все станут восхищаться. Возродить классическое понимание произведения искусства. Чтобы детали улавливались на уровне интуиции, а в финале люди испытывали оргазм. Настоящий, без дураков.

Это будет фильм на все времена. Он уже есть в моей голове, и даже частично – на пленке. Осталось собрать конструкцию, вдохнуть в нее жизнь.

Никто еще не видел моего фильма. Он идет от души, понимаете? Это фильм о женских фантазиях. Я использую свой дар, чтобы читать мысли, а затем переношу их на пленку.

Почему фантазии женские? А какой толк с мужчин? Вы читали их мысли? Я не хочу замараться.

Никто не видел, а Муза увидит.

Первый зритель.

У любого шедевра всегда есть непревзойденный первый зритель.

Я уверен, что ей понравится.

Деталей у фильма хоть отбавляй. Если кто и может влюбиться в мое творчество, так это Муза с ее замечательными тонкими пальцами.

Завтра же достану пленку и покажу.

Запись от 20.11.2014

Я следил за ее взглядом, пока шел фильм.

О эти темно-карие глаза.

Один раз Муза сказала:

– Удивительно.

У меня что-то задрожало в груди, дыхание сбилось, я закашлял и поспешил выскочить из комнаты в кухню.

Прекрасно помню, что за окном уже темнело. Яркий фонарь освещал зеленую лужайку и одинокую пустую скамейку. Я пялился в окно, пока не заметил в отражении вошедшую на кухню Музу.

У нее было бледное лицо. Взгляд уставший.

Мне понадобилась секунда, чтобы прочитать ее мысли.

– Господи, это великолепно! – прошептала она, подошла вплотную и обвила руками мою шею.

Ее пальцы погрузились в мои волосы. Мы поцеловались (самый сладкий поцелуй в жизни).

Позже Муза сказала:

– Как тебе это удалось?

Я ответил, что все дело в хорошем монтаже и эффектах.

– Там был эпизод… – пробормотала она задумчиво, – о женщине, которая боится умереть в одиночестве. Сколько ей лет?

– Тридцать два.

– И она отчаянно ищет хоть какого-нибудь мужчину, чтобы залететь от него и потащить замуж… Бедная, несчастная женщина.

– В ее фантазиях все мужчины – это принцы на белом коне. Вообще все. Она шла по улице и влюблялась в каждое мужское лицо. Готова была сказать «да» первому встречному.

Муза села за стол, достала футляр, в котором хранила табак, и бумагу для самокруток. Повертела в пальцах. Спросила:

– А женщина, которая постоянно приходила в кинотеатр одна, чтобы подсесть к какому-нибудь парню и завести с ним знакомство, – настоящая?

– Они все настоящие. Я ничего не выдумал. Просто взял их мысли и смонтировал их в единый фильм. Пока без финала, разумеется. Не нашел ту, которая достойна финала.

– Замечательная деталь, – вздохнула Муза, открыла футляр и принялась складывать измельченный табак на прямоугольник серой бумаги. – Люди в кинотеатре расположены к знакомствам. Они сидят в мягком кресле, расслаблены, смотрят кино. Им нужно куда-то деть эмоции, а тут появляется очаровательная девушка и заводит разговор.

По кухне разлился запах сигаретного дыма. Я потянулся к форточке, но передумал. Мне почему-то захотелось сохранить атмосферу этого вечера навсегда.

– Ты первый зритель, – поделился я. – Рад, что понравилось.

20.11.14 (ночь)

Муза нужна для вдохновения. Это отправная точка любого творческого путешествия.

Без вдохновения не будет начала пути, а значит, не будет и финала. Еще древние греки об этом догадались. Уж они-то умели раскидывать сети.

Раньше это понимали. В классических фильмах четко прослеживается влияние той или иной музы. Она – это деталь всего фильма. Вдохновение, которое не купить. Возьмите классику. Чувствуете? Это вам не сиквелы «Трансформеров». Это, черт возьми, искусство!

Перед сном я рассказал Музе, что уже давно не знакомился с девушками, у меня закончились истории, я не могу завершить фильм без нескольких деталей.

Она сказала:

– Я помогу, безусловно.

И в тот момент я догадался, что Муза появилась в моей жизни для того, чтобы фильм получился таким, как надо.

Эта мысль долго не давала уснуть. Я сидел на краю кровати и смотрел на обнаженную Музу. У нее на бедрах целлюлит, ноги ниже колена покрыты густой сеткой темно-синих вен, грудь – маленькая и некрасивая, а на животе складки. Лицом Муза, в общем-то, тоже не вышла. Разве что глаза… Но я понял, что все время бросаю взгляд на ее тонкие длинные пальцы. И, кроме них, мне в этой жизни ничего не надо.

Кто-то там, наверху, наделил людей деталями, из-за которых каждый из нас уникален. Вершина творения. Кто бы ты ни был – снимаю шляпу.

24.11.

Тороплюсь записать.

В обеденный перерыв мы вышли с Музой из офиса на улицу, под холодный дождь. Она повела меня через дорогу, мимо несущихся автомобилей, в небольшое кафе на углу. Сказала:

– Сиди и жди!