Варяжская сталь: Герой. Язычник. Княжья Русь

– А что Дана, согласна? – спросил Сергей.

– Согласна! – быстро ответил Йонах.

И Данка часто-часто закивала.

Духарев задумался… Породниться с Машегом? Что ж, почему бы и нет? Йонах, конечно, еще мальчишка, но уже сейчас воин добрый… А Данку и впрямь пора замуж отдавать. По местным меркам она уже, считай, в девках засиделась… Однако ж, что это будет за свадьба, если со смерти княгини и двух дней не прошло, а жениху через две недели – в поход? Можно, конечно, отложить до возвращения…

«Если вернемся, – тут же суеверно подумал Духарев. – Или оставить парня здесь?..»

– Жена, что скажешь? – спросил он. – Отдадим нашу Данку за Йонаха Машеговича?

Слада ответила сразу, не раздумывая:

– Нет!

Духарев очень удивился. Он знал, что жена к Йонаху относится с симпатией…

– Ну-ка, детки, идите погуляйте, – велел Духарев. А выставив их из горницы, спросил:

– Почему «нет», Сладушка? Чем тебе мальчик не угодил? Чем он плох?

– Мне – ничем, – ответила Сладислава. – А в мужья для Даны я его не хочу.

– Отчего так?

– Оттого, что хузарин.

Вот те раз. Духарев был поражен.

– Его отец – мой друг, – напомнил он. – И не однажды спасал мне жизнь. И сын – в отца. Данке он по сердцу, гнили в нем тоже нет! Я считаю: для Данки он будет хорошим мужем!

– Ты – господин, – не поднимая глаз, произнесла Слада. – Будет так, как ты скажешь…

Дрогнул ее голос, или показалось?

Он быстро пересек горницу, обнял жену:

– Нет, не так. Сколько лет с тобой живем, первый раз слышу, что тебе хузары не по нраву. Чем хузарин хуже угра, руса, ромея?

– Тем, что он – не нашей веры! – твердо ответила Слада.

– То есть, если его окрестить, то ты согласна?

– Он не примет крещения, – не раздумывая, сказала Слада.

– Почему ты так думаешь?

– Не примет. Спроси его.

– Ладно, – сказал Духарев. – Спрошу. А ты иди пока…

Со своим гриднем он поговорит наедине.

– Так ты ее любишь или нет? – сердито спросил Духарев.

– Люблю.

– А креститься не хочешь?

– Не могу, батька-воевода.

Йонах уперся, как бычок. А Серега-то думал: уговорить его принять крещение – пустяковое дело.

– Это вера отцов моих, – заявил молодой хузарин. – Я в истинного Бога верую. Не пристало мне поклоняться одному из пророков… – Тут парень сообразил, что сблотнул лишнее: ведь его воевода как раз этому «пророку» и кланяется. Сообразил и умолк. – Ты говори, говори… – поощрил его Духарев. – Что там еще у тебя накипело?

Но Йонах молчал.

– Значит – не любишь, – констатировал Сергей. – Любил бы – не отказался б от нее.

– Кабы не твоя она была дочь, воевода… Э-эх… – пробормотал Йонах.

– И что было бы? – осведомился Духарев.

– А то бы и было! – Йонах вскинул голову, глянул синими, как у отца, глазами в прищуренные глаза воеводы. – Дикое Поле – оно большое. Ищи ветра…

– А у меня, значит, умыкнуть – не рискнешь? Неужели боишься?

– Никого я не боюсь! – сердито бросил Йонах. – Я тебе клятву принес, батька!

– Ладно, – сказал Сергей. – Не хотел я тебя обидеть, Йонаш. Но Данку против воли матери отдать – нехорошо будет. Однако и «нет» я тебе тоже не говорю. И одно обещаю: пока люб ты дочери моей, за другого ее тоже не отдам. А там уж как выйдет. Будет судьба к вам благосклонна – будете вместе. Нет – значит нет. Устраивает тебя такой ответ?

– Нет! – честно ответил Йонах. – Но ведь другого не будет?

– Не будет.

– А встречаться нам можно?

– Можно, – разрешил Духарев. – Знаю: честь ее и мою не запятнаешь.

– Благодарю, батька! – Хузарин поклонился низко, в пояс. И вышел вон.

Духарев вздохнул. Проблемы эти религиозные… Христиане, иудеи, язычники… Какая разница – какой веры человек? Лишь бы человеком был настоящим.

А как бы он сам поступил на месте Йонаха? Пошел бы в иудеи ради любимой девушки? Тоже вряд ли. Но и не отступился бы тоже – это точно. Может, потому Сергей и решил дать парню шанс? Никто ведь не знает, как жизнь обернется. Одно ясно: Сладу Сергей тоже обижать не станет. Она ведь искренне верит, что Данка, выйдя за хузарина, навеки погубит душу. Так это или нет, кто знает? Но оплачивать счастье дочери горем матери – это не дело. Ох, уж эти религиозные проблемы!

Хорошо хоть в Киеве всяких богумилов нет, и здешний, в основном языческий, народ к христианам относится благожелательно. Что, впрочем, неудивительно: ведь и великая княгиня христианкой была ревностной. Одних только церквей в Киеве и окрестностях построила не менее двух десятков…

А княгиню народ уважал. Может, побольше даже, чем Святослава, который всё в походах да в походах… В иных киевских землях уже и забыли, как выглядит великий князь…