Пустошь

– Тогда доставай свой нож и начинай их чистить, а я пока костер разложу, – сказал Сэм и пошел собирать для костра хворост.

– Нет, рано я его похвалила. Ой, рано. Я-то думала, он хороший, а он мне бросил под ноги эту скользкую, липкую рыбу, которую я в руках отродясь не держала! Да еще и говорит, почисти. Он что там в своем костюме, совсем с ума сошел?

– Что ты говоришь Алиса, я ничего не слышу? – помахал издалека девушке парень.

– Все хорошо! Разжигай, я как-нибудь управлюсь, – ответила девушка и начала разглядывать одну из рыбешек, чтобы понять с какой стороны за нее браться.

Вдруг вместо зеленой лампочки на костюме вновь загорелась красная, и электронный голос произнес:

– Алиса, удерживай рыбу за хвост, и начинай с него счищать чешую. С этой целью резко и быстро производи лезвием своего острого ножа короткие движения, держа нож слегка под углом к хвосту. Не забудь, начинай от хвоста. Не стоит благодарности.

И красная лампочка на костюме погасла, сменившись зеленой.

– Так и знала, что он меня подслушивает. В который раз в этом убеждаюсь!

Но, немного подумав, добавила:

– Ладно, за совет спасибо! Это было действительно для меня важно.

***

С самого утра началось движение. Тоненькой струйкой стекалось к крепости множество людей. Кто шел пешком, кто ехал на повозках, а кто скакал на коне. Но все спешили именно туда, откуда был слышен грохот пушек и звук барабанов. Люди не обращали друг на друга никакого внимания, их мысли были целиком заняты только одним – поскорее добраться до крепости и не пропустить турнир. После турнира в честь победителя Его Величество Клещ -13 всегда устраивал пирушку, которая длилась не много, не мало, целых три дня. Следует отметить, что это было единственное место в Пустоши, где раз в два года можно было поесть и выпить столько, сколько позволял живот. Многие неделями сидели под стенами замка и ждали этого благословенного дня, вовсю восхваляя Его Величество за щедрость.

– Кажется, удача сегодня на нашей стороне, – сказал Сэм. – Можно пристроится к этим караванам людей и вместе с ними без проблем проникнуть внутрь. Я совсем забыл о турнире, хотя до меня доходили слухи о нем, но я никогда не отваживался сам туда заглянуть.

– Я так почему-то и подумала, – ответила Алиса. – Все он знает, все умеет, а в этот замок зайти кишка тонка. Пошли, я покажу тебе, как нужно вести дела. Надеюсь, мы найдем Алину там или, по крайней мере, узнаем что-нибудь о ее судьбе.

– Да, хозяин этой крепости знает многое, и даже если ее там нет, то он вполне может знать что-нибудь такое, что поможет нам ее найти.

– Судя по количеству людей, мы действительно имеем большие шансы прояснить ситуацию. Один из ста мог видеть ее, а один из десяти что-либо слышать о ней, – произнес костюм. – И да, это большой плюс, что ворота открыты. Мы сэкономим на этом до семидесяти процентов моего заряда.

– Заряд он экономит, лучше бы мои нервы и силы экономил, – пробурчала Алиса. – Знай себе на солнышке валяйся, вот и восстановился. А мне ни душ принять, ни поспать толком, ни поесть. Хотя про еду это я зря, – сказала Алиса, мельком глянув на Сэма, и тихо вслух добавила:

– В принципе, как охотник он вполне ничего. С ним с голоду не умрешь, вот только скучный немного, то молчит полдня, то спит полночи. А поговорить? Я почти всю свою жизнь, которую помню, знала только Алину и отца – костюм не в счет, он мне еще в лаборатории надоел своими нравоучениями. А мне же хочется пообщаться с другими людьми, а другие люди… – и девушка легонько стукнула Сэма сзади по ноге, да так, что тот споткнулся, но не упал.

Парень обернулся и недовольно спросил:

– Ты чего?

– А другие люди, такие как ты, – продолжила громче Алиса, – просто совсем не понимают шуток! Это шутка такая, чего непонятно?

И в ответ на вопросительный взгляд парня скорчила рожицу.

– Понятно, – ответил Сэм. – А я уже после вчерашнего вечера подумал, что ты стала, как все.

– Что значит «как все»? – спросила девушка.

– Как все – это значит нормальной, – произнес парень и устало посмотрел на Алису, от которой всегда можно было ожидать подвоха.

– Иди уже, не бойся. Я сегодня добрая, – улыбнулась девушка.

На что костюм моментально отреагировал, и голосом, полным железного сарказма, произнес:

– Будь поаккуратнее с ней, последний раз, когда я слышал от нее про доброту, она порвала свою кофту, когда зашивала. Она тогда сильно уколола палец. И от ее доброты на кофте не осталось живого места, а стальную иглу она разломила пополам голыми руками. Вот такая у нее доброта.

Сэм только улыбнулся девушке и снова погрузился в свои мысли, почти до самой крепости больше не проронив ни слова.

***

У больших железных ворот замка уже толпились люди, но стражник под два метра ростом пропускал в первую очередь участников турнира. И осаживал назад недовольных большой деревянной дубиной.

– Я еще раз повторяю, проходят участники турнира. Потом все остальные, – раздавался его громкий голос.

– Так все хорошие места займут эти бездельники с гор, – прокряхтела одна старуха. – Я целую неделю под стеной сидела, и очередь занимала, а ты их первыми пропускаешь.

– А они, в отличие от тебя, всегда приходят не с пустыми руками, – сказал великан.

– Да, не с пустыми, – и женщина уставилась на большой кожаный кошелек, который висел на поясе у стражника.

Она пошарила в своем мешке и достала чей-то странный, длинный зуб:

– А как насчет меня?

Стражник взял у нее зуб, покрутил в руках внимательно, изучая его, потом достал пистолет и всадил зуб, словно патрон, в ствол.

Это был драконий зуб.

На его лице появилась улыбка и он, раздвинув своей дубиной проход перед старухой и почтительно склонив голову, произнес:

– Прошу вас госпожа, проходите. У нас для вас все самое лучшее – места на турнире и за праздничным столом!

Старуха гордо подняла голову и, собрав с земли свои пожитки, медленно проследовала за ворота.

– Так нечестно, – вдруг раздался голос из толпы. – За подношение любой дурак может пройти.

– Кто сказал? – и стражник развернулся к толпе.

Толпа затихла.

– Я еще раз спрашиваю! Кто сказал? Пока не накажу наглеца, никто больше не войдет в ворота!

Толпа расступилась, и на мосту перед воротами остались стоять Сэм и Алиса.

Костюм вполголоса сказал:

– Неужели нельзя было промолчать? Вот опять из-за тебя влипли, справедливая ты наша!

– Я сказал, – вдруг выступил Сэм, делая шаг вперед.